========== Запах острова ==========

Капля пота стекает вниз по загорелой шее, пробираясь за ворот футболки так же ловко и незаметно, как и парень пробирающийся внутрь дешевого отеля. Он бросает свои немногочисленные сумки возле импровизированной стойки ресепшена, которая на самом деле всего лишь высокий стол с кучей хлама из бумаг, ручек и скрепок.

На ломаном местном он спрашивает:

— У кого тут можно достать лодку или вертолет?

Смуглый мужчина со старческими морщинами и седой головой смеется и потирает указательный и большой палец — мол, хочешь знать — плати. Луи кривит губы в улыбке, потому что как бы дерьмово он не выглядел сейчас, по нему все равно видно, что он не из местных. Он достает из кармана пару евро, на что мужчина недовольно цокает, но все же чиркает на полу-английском-полу-сингальском адреса и имена.

Парочка ребят в засаленных кепках сидят на ступеньках отеля, когда он выходит, и их взгляды излишне настороженные. Луи смотрит мимо них, пытаясь понять, узнали его или нет, и не видно ли по близости полиции. Последнее, что ему нужно — сидеть в душной камере в Шри-Ланке.

Дядюшка Ангело — местный контрабандист, первый в списке Луи. Он сидит на стуле у старого Хаусбота и покуривает дешевые сигареты, пока вокруг на местном диалекте кричат соседские ребята и грузная темнокожая женщина, пытающаяся развесить белье на хлипкую конструкцию её собственной лодки.

Луи останавливается в двух шагах от мужчины и протягивает ему конверт с написанными иероглифами и парой сотен евро. У дядюшки Ангело своеобразный взгляд — он смотрит сквозь тебя, но видит каждую мелочь одновременно. У него немного неровные веки и шрам на лбу — последствия долгих лет незаконопослушной жизни. Он смотрит на Луи как на чужака, но в тоже время как на возможность заработать, алчность и закоренелые традиции борются внутри него, и побеждает в итоге то, что было вскормлено в нем с материнским молоком — жадность.

Он хрипло смеется над словами на листке и внешним видом Томлинсона, на что второй не обращает ни малейшего внимания.

— Почему я должен давать тебе свою лодку? Я не сдаю ничего в аренду незнакомцам, — произносит он, цокая, на английском. Его акцент ужасен, думает Луи, но это лучше, чем язык, на котором он знает несколько фраз.

— Если не сдаешь в аренду, тогда продай, — беспечно отвечает парень. Жара измучила его, и все, чего хочется его обезвоженному телу — это дождливый и хмурый Лондон, в котором он вырос.

— Это будет стоить слишком дорого для тебя.

— У меня есть деньги.

Он добавляет к предложенной сумме еще несколько цветных бумажек, до тех пор, пока дядюшка Ангело не меняется в лице, и маска счастья не овладевает им от полученной наживы.

Спустя два часа Луи уже сидит в местном баре за кружкой пива, а в кармане у него ключи от лодки, которая увезет его на соседний островок.

***

В былые времена он назывался Селен-Какти. Маленький островок недалеко от Шри-Ланки: песок, лазурная вода, буйная ярко-зеленая растительность и испепеляющее солнце. Луи насмотрелся на это за столько лет своей «работы». Он посещал Африку, Мексику, Тибет. Бывал в самых отдаленных местах планеты, в которых не только не ловит сеть, да и людей-то никогда не было. Красоты мира он изучил вдоль и поперек, так что сейчас, глядя на дикий островок с райскими пейзажами, он видел просто еще одно место в списке тех, что ему довелось посетить.

В лодке пахнет рыбой и грязным бельем, а еще здесь нет никакой современной техники. Зато целая куча скрытых ящичков и выемок — для перевозки контрабанды и хранения оружия. Луи прячет один из своих пистолетов в ящик под кроватью, а другой хранится у него на боку. Остров — место красивое, но не менее опасное. То, что там нет людей, не значит, что там нет диких животных или птиц, желающих его смерти. Это даже смешно, есть ли на Земле хоть кто-то, не желающий Луи смерти?

Он поправляет свою повязку на волосах, прежде чем заглушить мотор лодки и остановиться у небольшой скалы, возле которой он может оставить хаусбот. Дальше ему придется идти пешком, потому что мелководье тянется примерно метров на пятьдесят, но идея намочить ноги лишь прельщает, особенно после стольких часов езды и перелетов, и все это под палящим местным солнцем.

Он складывает в рюкзак несколько полезных вещей вроде ножей, аптечки, компаса и старой потертой карты острова, сделанной еще, наверное, в послевоенные времена. В последний раз он проверяет, заряжен ли пистолет, и ставит его на предохранитель, прежде чем спрыгнуть в прозрачную воду и пуститься к белоснежному пляжу.

***

vasa visa behetak siṭa vasa*

От яда лечат ядом. (сингальская пословица)

Полуденное солнце обжигает его нежную кожу, но он откидывает голову назад, давая лучам обласкать лицо. Кокос, зажатый в руках, на несколько секунд остается забытым, а потом ловкие пальцы впиваются в него снова, и вбивают в острый камень. Скорлупа трещит, и бледные губы растягиваются в улыбке, прикасаясь к льющемуся соку.

Он ест, пьёт, достает маленькую и старую расческу из разваливающейся тумбочки, и проводит ею по спутанным кудрявым волосам. Немного земли сыпется с них, и ему приходится потрясти головой, чтобы её убрать. Потом он, как обычно, прислушивается к звукам вокруг него. Птицы всегда крикливые и громкие, змеи шипят, а он шипит на них в ответ, но лес необычайно тих. Он гладит толстые стебли цветов, и скребет пальцами кору, чтобы они поговорили с ним, но они молчат, считая его чужаком.

Ящерица падает с дерева ему к ногам, и он хватает её, даже не давая ей времени развернуться и убежать. Голова её хрустит под его пальцами, и детское веселье наполняет глаза цвета зелени, растущей вокруг него. Ящерица безвольно лежит в его руках, и он кидает её в кусты, чтобы позже забрать. Хотя, вероятнее всего, кто-то из островных обитателей сделает это за него и припрячет добычу раньше.

По старой протоптанной тропинке он идёт к пляжу за свежей рыбой. Как бы противна она не была на вкус, отец говорил, что ему нужно есть не только растительную пищу и воду. В нем всё еще есть частица человека.

Его копье для ловли рыбы лежит на плече, и прежде чем он увидит чужое присутствие, он замечает изменения в природе. Надломленные ветки и следы на песке вводят его в ступор. Глаза расширяются от гнева и страха одновременно, а потом он смотрит на свой любимый куст цветов — розовых, с желтыми прожилками, который бессовестно был расхищен, и прекрасные бутоны, которые вот-вот распустились, были сорваны.

Он ищет глазами того, кто посмел нарушить древнюю идиллию его дома, но вокруг только следы, которым он и решает следовать.

Железное корыто, которые люди называют лодками, пришвартовано недалеко от пляжа возле скалы, и он не решается подойти ближе. Слившись с деревьями, он наблюдает за тем, как неподвижно время на острове, и за тем, как в тоже время весь порядок жизни тут был нарушен. Он не видит ни других людей, ни животных около часа, хотя о времени ему судить сложно — жизнь здесь не измеряется цифрами. Ему это не мешает. Он может неподвижно находиться в одном положении долгое время, может погрузиться в спячку, если его жизненные показатели будут на низком уровне, может просто прикоснуться к стволу рядом растущего дерева и ненадолго слиться с его сущностью. Но выжидать неизвестно чего ему не нравится. Это похоже на охоту, только сейчас он боится увидеть свою добычу.

Когда где-то справа раздается шелест деревьев, он ближе прислоняется лицом к пальме, позволяя низко растущим кустам скрыть его из виду.

Мужчина проходит в нескольких метрах от него, и выходит из леса на пляж, держа в одной руке оружие, а в другой убитую птицу. От этого вида он морщится, потому что папа говорил, что люди с оружием могут прийти однажды к нему, и таким людям нельзя доверять. Его копье покоится на земле, но пальцы обхватили его так сильно, будто бой может начаться в любую секунду. Однако, он просто продолжает смотреть, как человек складывает все свои вещи на песок, и устраивает из брошенных неподалеку палок небольшой костер.