– Я никогда не выйду замуж за кого-то вроде тебя! – нагло отпиралась Софита, извиваясь в попытках ударить принца вновь.

– А кто тебя спрашивает! – Он снова сжал руку сильнее, от чего пламя стало ярче и жарче. – У преступников вроде тебя нет права голоса! Не будь ты нужна мне, я бы и жизни тебе не оставил. Но, к сожалению, этим придётся пренебречь, пока я могу выгодно тебя использовать.

Последние слова он выплюнул с таким гневом и отвращением, будто бы Софита перестала для него быть не то, что наследницей престола, а девушкой и даже человеком. Словно она совсем не была для него человеком, не о бладала теми же правами и свободами, а являлась вещью или чьей-то собственностью. Даже плебеи не достойны такого отношения и таких слов.Но девушка не успела возразить ему снова. Она лишь успела набрать воздуха в лёгкие, чтобы начать свою гневную тираду.

Неожиданно из тёмного проулка справа от девушки и принца, стоявших лицом к лицу, совсем рядом, донёсся яростный рёв. Элдрик не успел повернуть в ту сторону своё мерзкое, искривлённое в злобном хохоте лицо, как из тьмы молниеносно появился кулак. Он врезался в открытую челюсть принца, дробя зубы и выворачивая внутренности ротовой полости. Следом начала появляться и остальная рука. Она была согнута в локте, будто бы атакующий нанёс удар не прямой рукой. Остальное тело было повёрнуто лицом к Софите. Тёмно-зелёное длинное одеяние, похожее на те, что носит интеллигенция севера, широкие штаны, какие и сама Софита носила у себя на родине, причудливая обувь, не идущая ни в какое сравнение ни с чем прочим, что приходилось видеть девушке прежде. Короткие каштановые волосы и блестящие изумрудом глаза. Девушку мгновенно накрыли совершенно разные чувства. Сперва неверие и непонимае, а после – ликование и восторг, которые она ни за что не смогла бы описать словами. Не смотря на ссору, на, казалось бы, утраченное доверие, он всё таки явился, чтобы выручить её. Мерр пошёл за ней следом и пришёл на помощь, когда это было необходимо. О чём бы там он не солгал Софите однажды или дважды, его верность собственным идеям и стремлениям его товарищей поражает.

Юноша разогнался достаточно, чтобы сила удара могла сбить с ног человека, на голову выше его самого. Элдрик отлетел на несколько метров в сторону и врезался в стену дома напротив прохода. На его левой скуле зиял приличных размеров синяк. Но это не помешало наследному принцу Маренсии подняться на ноги и устремить яростный взгляд на юношу, стоявшего рядом с Софитой.

– Мерзкий червь, – гневно процедил принц сквозь зубы. – Как ты посмел тронуть особу королевских кровей своими мерзкими, грязными лапами?! Кто бы ты ни был, действия с твоей стороны будут расцениваться как оскорбление в адрес лица королевской принадлежности, а значит…

– Заткнись, – отрезал Мерр, перебив тем самым тираду Элдрика.

– Паршивец, – принц медленно отходил к своим подчинённым, ближе всех держась к тому, который по прежнему сжимал в руке факел. Пламя факела затрепыхалось сильнее, когда принц приблизился к нему. – Не думай, что это сойдёт тебе с рук! – С этими словами принц вытянул правую руку так, что чуть было не коснулся пламени факела. И вновь факел разгорелся сильнее, небольшой огненный столп поднялся чуть выше головы Элдрика. Он чуть выставил левую ногу вперёд, готовясь к атаке.

***

Я пребывал в некотором недоумении. Хоть мне и удавалось сохранять спокойное выражение лица, в душе я испытывал сильнейшее удовольствие от того, что наконец вмазал ему. Услышав боьшую часть того, что он говорил Софите, как он поливал её грязью, оскорблял и унижал, я не мог игнорировать это. По началу мне было страшно осознавать, что я собираюсь вступить в бой с принцем Маренсии, но слова, сказанные им,окончательно свели на "нет" остатки моего терпения. К несчастью, из-за моей высвобожденной ярости у меня осталось всего около пяти очков маны на то, чтобы сразиться с ним. После применения Тени у меня всё ещё оставалось десять очков, но поскольку удар, нанесённый мной, был так же укреплён умением "Поглощение", у меня осталось не так много сил. Они понемногу восстанавливались, но я по прежнему чувствовал слабость и усиливающееся покалывание во всех частях тела. Регенерация маны не была моей сильной стороной, так что к моменту применения мной Поглощения, у меня осталось примерно три или четыре единицы.

Я до сих пор не могу понять, на что я рассчитывал, применив Поглощение к простому удару кулаком. Но, как известно, любому магу требуется контроль над заклинанием, который обеспечивается в его голове. И, чтобы ослабить мага или не дать ему применить какое-нибудь сильное заклятие, следует оглушить его или сбить с ног, чтобы он отвлёкся от чтения, чтобы смешать его мысли. Так же я не переставал держать в голове тот факт, что я не просто маг, а маг Пустоты. Сколько я не слышал и не читал об этой стихии, я понимал одно: поскольку Поглощение способно поглотить некоторые предметы в радиусе, то можно счесть предметом и пламя, вызванное Элдриком. То есть навык "Магия Пустоты" может предоставить мне возможность воспринимать вложенную в заклинание силу, то есть ману, как предмет. Наверное. Если да, то я смогу не только поглотить его огонь, но и разрушить. А значит, у меня оставался в рукаве один единственный козырь.

– Мерр, – девушка вывела меня из раздумий. – Он собирается атаковать. Нам лучше отойти в сторону. Иначе оба попадём под удар. Мне слишком больно, чтобы я могла на чём-то концентрироваться, – с этими словами Софита аккуратно приподняла обожжённую правую руку.

– Не парься, – коротко ответил я, выставив вперёд правую руку и чуть сжав пальцы, будто держа в ней что-то круглое.

      Я ни на секунду не повернул к ней головы. Лишь периферийным взглядом заметил, что её рука сильно покраснела и покрылась небольшими пузырями. Это можно было назвать ожогом, пожалуй, второй степени. Внутри меня снова закипело. Мне и в голову никогда не приходило, что кто-то из высшего сословия этого мира может так бесчеловечно относиться к любому другому человеку. Хотя, вру, приходило. Но я не думал, что однажды с этим столкнусь.

      Я почувствовал, как при словах «Доверься мне», Софита напряглась и начала сверлить меня взглядом. Этот взгляд уже не был таким, как в домике старушки Розалии. Это был взгляд человека, желающего доверять, но не имеющего такой возможности. Софита не могла полностью довериться мне, и это тяготило нас обоих.

– Послушай, – я перевёл на неё лишь взор своих зрачков, – Верь мне, ладно? Я знаю, что не могу просить об этом, но всё равно прошу. Я вытащу тебя отсюда.

Я взмолился, как только мог, но был вынужден прекратить, поскольку угрожающий нам огненный шарик напомнил о себе пламенным рёвом, с которым сорвался с руки Элдрика и кинулся в нашу сторону. Между мной и Элдриком было метров пятнадцать. Это расстояние огненный шар в руках опытного мага огня способен преодолеть секунды за две или три. А в руках очень искусного мага – за считанные мгновения. Я сосредоточил на этом шарике всё своё умение и все свои уже пять очков маны. Он стремительно приближался, нагнетая и без того напряжённую обстановку между мной и моей спутницей. Софита, что стояла позади меня, напряжённо что-то обдумывала и, как только огненный шар приблизился к нам на расстояние менее пяти метров, она коротко кивнула, сказав: «Угу».

      В ту же секунду, словно став более уверенным в себе и своих возможностях, я наконец собрал в кончиках пальцев всю оставшуюся ману. И как только огненный шар оказался менее, чем в полуметре от моей ладони, я выпустил ему навстречу незримый сгусток энергии. Атакующее умение Магии Пустоты – Пустая стрела. Выпущенная мною незримая стрела, встретившись в огненным шаром, пробила его насквозь и устремилась дальше. За это мгновение я испытал две совершенно разных эмоции: Разочарование в самом себе за то, что я ошибся в самой концепции Магии Пустоты и за то, что я вновь подвёл Софиту. Но следом меня накрыла огромная радость и ликование, ровно в тот момент, когда шар резко потерял свою форму, встрепенулся на месте и с характерным пламенным рыком разлетелся по улице языками пламени.