– У Райтер отец мусор, – остерегся Серега.

– Да мне хоть президент, – фыркнул Женька.

Его восприятие мира как, впрочем, и его друзей можно описать фразой «мир мне обязан и должен исключительно вертеться вокруг нас». Все должно быть по-ихнему, и все обязаны вести себя, так как удобно этим ребятам!

Обычный принцип подростка, которому родители уделяют слишком мало внимания за счет своей занятости по тем или иным причинам.

У Михайловых Женьки и Сереги рано умерла мать, и Денис их старший взрослый брат взял над ними опекунство, работая на заводе в две смены. У Руслана мать замкнулась в себе после того каких бросил отец. Она, конечно, ходила на работу, но жила по принципу – сын растет и, слава богу.

Я в своей комнате стояла у окна и с тоской смотрела на наш старый дом. Окно было распахнуто и прохладный ветерок трепал шторки, обдувая мое лицо и донося великолепный аромат с кустов распустившейся у дома сирени.

– Женька! – влетела в комнату Арина.

Я поспешила обернуться, и мы крепко обнялись.

– Ну, наконец-то, – радовалась моя подруга. – Почему ты так долго не приезжала?

– Мама умерла, и я жила с бабушкой. А потом в детском доме после смерти бабушки.

– Мне очень жаль, – вновь обняла меня подруга. – Я в курсе. Я каждое лето приходила сюда, но твой отец и какая-то девушка говорили, что тебя нет.

– Это моя мачеха, – пренебрежительно вдохнула я, закатив глаза.

Вдруг Арина отстранилась от меня испуганно глядя мне за спину. Я обернулась, поняв, что она испугалась моего ротвейлера, который мирно лежал на кровати и почти засыпал.

– Ты чего? Он очень дружелюбный.

– Эта бойцовская псина? У Дибровых такая же была и пыталась всех сожрать!

– Ну, во-первых, это служебная собака, а не бойцовская. А во-вторых, у Дэна была отличная дрессура. А эти Дибровы видимо не занимались своим псом.

– Ну не знаю, – все никак не успокаивалась Арина. – Слушай Жень мне нужно идти обратно домой…

– Вот так всегда, – огорчилась я.

– Подожди, послушай, бабушка сказала, что завтра будет очень жарко. Я рано пойду на речку, хочешь со мной?

– Купаться уже?

В такие прохладные дни эта идея мною воспринималась плохо. Да и лето еще не началось. Но готова была на все лишь бы не подохнуть от скуки в этом доме.

– Ладно, хорошо я пойду.

– Я приду очень рано, ты встанешь?

– Вряд ли я вообще усну от этой тоски зеленой, – с печалью ответила я.

– Займись чем-нибудь… Огород, уборка там, готовка. Вот мне точно скучать не придется до завтрашнего утра. Ладно, все, – Арина обняла меня, на прощание чмокнула в щеку и убежала домой.

Внизу у плиты хлопотала Кристина, папа сидел за столом и читал газету.

– Помощь нужна? – спросила я робко и в то же время грубо.

Кристина обернулась и даже растерялась от моего вопроса:

– Я думаю, что всем нам сегодня неплохо было бы отдохнуть, как следует, а с завтрашнего дня начнем. Так что спокойно занимайся своими чемоданами или читай. К обеду я тебя позову. Или хочешь, давай чаю попьем?

– Нет, – опустила я голову и ушла на улицу.

Максим пораженно покачал головой и вновь принялся за чтение:

– Первый раз слышу, чтоб Женя предлагала помощь.

– Успокойся. Ей тяжело привыкнуть к нам тем более мы третьи по счету с кем она живет бедняжка. Думаешь это нормально?

Я села на лавочку и подняла голову вверх. Видимо меня раздражала эта спокойная деревенская обстановка. Отсутствие машин на дороге за оградой, многоэтажек в окнах, которых снуют люди. Игровых площадок с кучей детей и воспроизводимого ими шума. Не хватало гама от бабушек на лавочках у подъездов и присутствия соседей за стенкой. Меня сводила с ума эта умертвляющая тишина эти уныние и покой. Хуже, чем на кладбище.

Здесь я ощущаю себя настолько уныло, что по чувствам сродни к депрессии мне не хочется ни читать, ни ходить, ни лежать и даже не существовать в коей то мере. Я вдохнула, наклонившись головой на колени, затем встала и направилась в свою комнату. Чемоданы стояли у стены в моей комнате, почему бы не убить замершее время их разгрузкой.

Рано утром Андрей ехал, на мотоцикле на станцию электропоездов, чтоб встретить друга, когда неожиданно дорогу перебежали две девушки. Он резко затормозил, остановился и обомлел: одна из них Арина он ее знал, а вторая… В снежном длинном сарафане со светлыми волосами что, развиваясь по ветру, ударялись о спину как волны о скалу. Они спустились по яру, а после, взявшись за руки, закружились и упали на густо заросшую зеленой травкой лужайку.

Незнакомка из сна, воодушевленно вдохнул Андрей, не в силах оторвать от нее глаз и в то же время поверить в увиденное.

– Это кто? – приподняла я голову, заметив парня на мотоцикле, наблюдающего точно за нами.

– О-о с ним лучше не знакомиться.

– Это почему?

– Потому что нельзя… Потому что он местный бабник девок меняет как перчатки, – Арина положила руку себе под голову. – Ты здесь новенькая вот он и заинтересовался тобой, и явно хочет пополнить свой список.

– А может и тобой. Он смотрит в нашу сторону, а нас тут две.

– Точно, – рассмеялась Арина. – Но я не его поля ягода и, слава богу.

– Ну и со мной этот фокус не проканает меня больше не интересуют мальчики, – я вскочила и побежала вперед к речке, размахивая над головой парео. – Пошли купаться, пока я не передумала.

Арина вскочила на ноги и побежала за мной.

Андрею даже ждать долго не пришлось, когда он подъехал к перрону. Поезд давно уехал, а возле железнодорожного полотна стоял высокий, смуглый, сбитый парень с угольно черными волосами и зелеными глазами.

– Сэм как я рад, – радостно воскликнул Андрей, когда парень спустился к трассе. И они обнялись, похлопав друг друга по плечу. – Прости, я задержался.

– Ничего страшного, всего то полчаса прошло, – шутливо ответил кавказец. – Меня больше беспокоит то, что я вас стесню.

– Да ты успокойся. Ты же знаешь, как мои предки тебя любят! Живи столько сколько необходимо. У тебя так мало вещей? – Андрей посмотрел на его хилый рюкзак, на спине.

– А зачем мне много? Мыльно-рыльное, пара теплых шмоток, сменное белье и все.

– Пара теплых шмоток? – хихикнул Андрей. – У нас начинается лето вообще.

– Ага, знаю я ваше лето в России, оно значительно отличается от нашего лета на Кавказе, – возразил Сэм. – Мне всего-то продать участок бабушки забрать ее прах, и я опять уеду, даже лето не успеет закончиться.

– Садись, давай. Мама к твоему приезду осваивает какое-то ваше национальное блюдо.

– Андрей у вас тут сдают дома? – уже в дороге спросил Сэм.

– С этим вопросом лучше к бате.

Мы с визгом выскочили из холодной воды и упали на горячий песок. Солнце жарило не по-тихому, но не согревало. А когда обдувал ветерок, который до этого казался спасением в этой жаре, сейчас же он заставлял меня покрываться гусиной кожей.

– Вода то не прогрелась, – дрожала я.

– Само то, – терпела моя лучшая подруга с синими губами. Наверное, такими же, как у меня. – Конец мая это уже во всю лето!

И она, упав на песок, перевернулась на спину.

– Жень, а ты только дружила со своим парнем или…?

Я вдохнула. Ну вот! А я только про него забыла.

– Или. Он переспал со мной и бросил.

– Бабник? – ужаснулась Арина.

– Да вроде нет. Мы два года встречались и были очень близки. Я из детдома к нему сбегала по ночам, и мы сидели до рассвета в обнимку, и мечтали о совместном будущем. Нас настолько тянуло друг к другу, что трудно было расставаться. И как это все прошло с его стороны… Мы же даже обсудили, как назовем детей.

– И как вы их назовете?

– Я девочку Милен в честь любимой певицы. А Рома хочет назвать сына Димой, а дочку Анной. Но мне не суждено ему их родить.