– Ты опять о банкире? Проникнись смирением, – усмехнулась Инна. – Теперь каждый сам за себя. Надо учиться сходиться с нужными людьми, договариваться.

– Больно ты нужна кому-то нищая.

– Если есть голова, то нужна.

– Один мой знакомый получил патент на прибор, которым пользовались студенты нескольких поколений. Говорил, что раз никто до меня этого не сделал, значит, я имею право. Хитер, братец Лис. Весь «обклеился» патентами и изобретениями!

– Чего-чего, а это мы умеем! – фыркнула Инна. Но голос ее заметно дрогнул. – А ты знаешь, как у нас разные конкурсы на определенные виды работ выигрываются? Очень просто. Организует кто-то очень хитрый две фирмы. Одна мало денег за работу просит, а другая еще меньше. Затем она отметает всех претендентов и конкурирует только с самой собой. Беспроигрышная отработанная схема. А потом выжимает из договора максимум, делая для заказчика минимум. Тратится в основном на взятки чиновникам. Я по радио слышала.

На лице Ани отразился сложный мыслительный процесс переваривания информации.

– Созидательности в нашем народе мало. Отнять, присвоить, потратить… У моей знакомой подруга из-под носа увела заказчиков. Пошла на откровенный обман. Любым способом спешила урвать… А та почитала ее чуть ли не за сестру. И теперь между ними дистанция огромного размера, – с огорчением припомнила Жанна.

«Может мне подсказать и обозначить другую тему? А то они с этой не скоро соскочат», – задумалась Лена.

– И кто ей виноват? Есть негласное правило: предприятие должно оставаться в руках одного человека. Если соучредитель дурак, так от него пользы мало, одни расходы, а если умный, то ворует и ждет момента, чтобы захватить власть. Простая арифметика. Так уж заведено в мире: дружба дружбой, а денежки врозь. А твоя знакомая фея с лазурных небес на грешную землю спустилась? Основополагающей причиной этих явлений я считаю…

Аня перебила Инну:

– Говорят, у нас одного такого больно умного соучредителя недавно закатали в асфальт. Не хотел делиться. Кто заказал – поди их теперь разбери. Одни ищут в этом деле след Москвы, другие утверждает, что он из Закавказья тянется.

– Не надо об этом. Переспорить одни других могут, а вот переубедить не всегда получается, – чему-то только ей понятному усмехнулась Инна. И ловко сменила тему.

– Друзья те, кто в несчастье рядом с тобой. Не все заточены на уничтожение всего советского. Мы в чистом виде люди оттепели. Многие из нас по-прежнему живут в старом мире, в новом им не находится места.

– И память прошлых лет скромного существования – когда бедность не считалась грехом, когда все мы шли ноздря в ноздрю – кому-то отравляет жизнь, кого-то поддерживает. Нас не мучила перспектива потерять богатство, которого не имели. Многое во взаимоотношениях обеспечивалось чувством товарищества. Разве это обстоятельство не говорит в пользу социализма? – поставила риторический вопрос Аня. – Вектор жизни изменился, а новую идеологию еще не придумали, вот и копаемся в прошлом. Там много было интересных экспериментов. Что-либо сгодится и на сегодня, на первое время, пока отладят новую государственную машину… подавления. А мы тут со своими аллюзиями и набором претензий…

– Хочешь вытащить из нафталинового забвения милую сердцу идеологию? Не знаешь, по каким законам жить, ради чего жить? Оглядываясь назад, не превратиться бы в соляной столб. Нервы в этом плане не пошаливают? – спросила Инна скучным голосом.

– Только не у меня. Я как-то еще до перестройки спросила одного моего близкого друга, почему он не рвется в начальники, а он мне ответил, что знает свой потолок, выше которого его не пустят.

– А теперь пустят? Ну, если только успел наворовать, – усмехнулась Инна.

– Богатство – не грех. Грешным бывает отношение к богатству, – неожиданно четко сформулировала свою позицию по этому больному вопросу Жанна.

– И не важно, как оно было приобретено?

– Аня, ты у нас всегда за торжество справедливости. Честность не очень популярна в современном обществе. И в семьях, и в масштабах всей страны. О, этот сумасшедший издерганный мир! Один священник мне сказал: «Мир справедливости – ад, мир любви – рай».

У меня создалось стойкое впечатление, что ты собираешься повторить «подвиги» террористов-народников, единственный в мире памятник которым я в юности имела честь лицезреть, будучи в гостях в славном граде Липецке. (Достопримечательность!) Сколько ни стреляй этих банкиров и олигархов – их на всех нас хватит, да еще и останутся. Бесперспективное это дело. Хотя, конечно, в любом государстве вопрос борьбы никогда не будет снят с повестки дня. История всегда развивалась скачками, революциями, – сказала Жанна.

И прибавила сурово, с совершенно не характерной для нее жесткостью:

– По неподтвержденным пока слухам процесс намеренного банкротства банков и рейдерские захваты предприятий будет продолжаться. Мои друзья «первые жертвы», первые солдаты финансовой перестройки, точнее перераспределения. Вот как все обстоит на самом деле. Мы не готовы к такому развитию событий. Я слышу голос разграбленной истерзанной страны… Такой вот ренессанс.

Инна с подозрением, но с мимолетным интересом посмотрела на Жанну. Потом обвела всех взглядом победителя:

– Я это уже предсказывала. Капиталистический мир в принципе не может быть справедливым и стабильным. Попомните мои слова… Забыли, как я предрекала скорый конец власти стариков-маразматиков?

– Не заносись. Ты вообще сомневаешься в безоблачном будущем человечества? – Удивилась Жанна.

– Учитывая уроки истории, – да. Я исхожу из того, что цивилизации развиваются, достигают своего апогея, гибнут и опять возрождаются. Так весь мир устроен. Ничто не вечно под луной.

– И это будет что-то с чем-то… – фыркнула Жанна.

– Идея созвучная наступившей эпохе. Но не сгущай краски. Как правило, этот процесс сильно растянут во времени и, рассредоточиваясь, он ложится на плечи многих поколений, – деликатно вступила в разговор Лена, пытаясь восстановить хрупкий неустойчивый мир в их маленьком нестабильном коллективе. Но она только раззадорила Инну.

И Аня не удивилась: «Если Инна что-то задумает, она ни перед чем не остановится».

А та и правда вновь пошла в наступление, направленное на всю систему взаимоотношений в мире капитала.

– Банк лопнул! Классику надо читать. Там все эти фокусы еще век назад описывались. Они применялись для обогащения отдельных личностей. Награбил человек, положил в карман чистоганом несколько миллиардов, обанкротил свое предприятие и свалил за кордон, то бишь в другую страну. Всех с носом оставил. И за себя отдуваться заставил. Обычные «вариации на тему» мошенничества в особо крупных размерах. Всё как «в лучших домах Парижа и Лондона». Выигрывают те, кто играет краплеными картами, кто умеет подтасовывать. В общем, шулера и отъявленные мошенники мирового уровня. Вы все жаловались, что судьба мало сводила вас с интересными людьми. Вот и дождались, – рассмеялась Инна. – Мы всё воображали, что у нас иной, особенный путь. Законы развития общества одни на всех. Неистребимая доверчивость, заносчивость и бестолковость у нас особенные. Все надеемся, что разум и порядочность в мире возобладает. Власть и деньги перекрывают мозги политикам. Ха! Конечно, все это как бы во благо своего народа. Например, американцы ссорят государства, устраивают войны и революции под тем соусом, что эти страны – зоны их непосредственных интересов, и на том наживаются. Они закоперщики всех заварушек, возникающих на планете.

– Два-три государства командуют всем миром и «реализацией» всех наших надежд. Международная финансовая элита устраивает войны и цветные революции. Щупальца свои по всему миру распустила. Любит поиграть мускулами. Сложно представить ее борющейся за мир, – добавила Жанна.

– Нет, американцы, конечно, за мир, но только на своих условиях. А скандально-известный во всем мире Хрущев – вспомните его знаменитый ботинок! – «…мечтал, закусив удила, свести Америку и Россию». Чудак! Ухо востро с ними надо держать, чтобы не распоясались.