Сначала Кровавый Дикарь[15] двинулся к Риге в Ливонии, намереваясь взять город похорошему, или с помощью хитрости. Когда это не удалось, он попытался взять город силой. На подступах к Риге пало несколько тысяч поляков.
Когда великий князь услышал об этом, он послал за магистром [Ливонского ордена] Вильгельмом Фюрстенбергом[16], которого привезли к нему. Великий князь со своим старшим сыном сидел в окружении своего войска. Справа, лицом к нему, стояли опричники. Земские старшины стояли лицом к нему слева. Вильгельм Фюрстенберг в парадном облачении стоял перед ним. Я стоял недалеко от Вильгельма Фюрстенберга и его переводчика Каспара фон Виттенберга, чтобы слушать, правильно ли тот переводит.
Потом великий князь заговорил: «Бывший магистр Ливонии! Мы желаем оказать тебе помощь и снова вернуть в Ливонию. Но ты должен пообещать нам и скрепить клятвой [это обещание], что ты захватишь и все остальное [в Ливонии]: Ревель [Таллин], Рижскую епархию, Курляндию и все, что прежде принадлежало твоему ордену. После тебя на наших исконных землях вплоть до побережья Балтики будет править молодой магистр Вильгельм Кеттлер». Вильгельм Фюрстенберг ответил великому князю: «Я никогда не слышал и не знал, чтобы Ливония до самого побережья Балтики была твоей исконной землей». Великий князь сказал: «Так разве ты [не видел] огонь, меч, смерть и убийства; не видел, как тебя и других уводили пленниками из Ливонии? Так отвечай, что ты станешь делать?» Тогда Вильгельм Фюрстенберг ответил: «Я давал присягу Римскому императору, с ней буду жить или умру». Великий князь разгневался на это и отослал Вильгельма Фюрстенберга назад в Любим. Согласись он, поехал бы вместе с великим князем в Ригу, а всем немцам пожаловали бы деньги и одежду. [Теперь] всего этого не случилось. Тогда стали думать про герцога Магнуса. Какой чести он заслужил, хорошо известно.
Князь Владимир Андреевич [Старицкий] открыл договор великому князю, открыл все, что замышляли и готовили земские люди. Тогда великий князь пустил слух, что он не собирался идти ни на Литву, ни на Ригу, а хотел проехать и сделать смотр своим исконным землям. Потом он почтовым трактом вернулся в Александрову слободу и потребовал записать [имена] тех главарей земских, которых хотел убить, уничтожить и казнить первыми.
На московской дороге в трех верстах от слободы была застава под названием Каринская. Никто из тех, кто был в слободе с великим князем, не мог оттуда уехать, как не мог никто въехать туда без памятки – удостоверения личности. Все неверные слуги земских главарей знали об этом, и, когда кто-нибудь из них подходил к страже и говорил: «У меня есть дела господские», стражник без промедления препровождал его в канцелярию в слободе, где верили всему, что он говорит о своем хозяине.
Великий князь продолжал отлавливать одного [земского] главаря за другим и казнить их одного так, другого эдак, как в голову взбредет.
Митрополит Филипп больше не мог молчать об этом, потому любезно обратился к великому князю, говоря, что тот должен жить и править, как правили его праотцы. За эти слова добрый митрополит впал в немилость и обречен был лежать в тяжелых железных цепях до самой смерти. А великий князь выбрал митрополита по своему желанию[17].
После того великий князь со всеми своими опричниками выехал из Александровой слободы. По дороге из слободы в Ливонию опричная стража занимала каждый город, дорогу или монастырь, якобы из-за чумы, так чтобы один город или монастырь не мог ничего узнать о другом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
