Гул аэропорта окутывал меня своей мягкой пеленой, растворяя долетающие до сознания звуки в огромном пространстве терминала. Как обычно перед полётом меня охватило странное ощущение потерянности, поскольку разные часовые пояса, словно пересекаясь между собой, полностью сбивали временные ориентиры. Здесь, в здание аэропорта, никогда невозможно сказать с точностью, который теперь час, просто глядя на пассажиров. Вон, за столиком напротив мужчина с усталым и небритым лицом пьёт чёрный кофе из большой белоснежной чашки, явно показывая, что для него сейчас раннее утро, и он старается взбодриться, с жадностью глотая горячий, горьковатый напиток. А недалеко от него расположилась группа молодых людей. В их бокалах тёмное пенистое пиво, они негромко посмеиваются, налегая на мясные блюда, и ведут неторопливую беседу, словно за ужином в уютном кафе. Я люблю наблюдать за людьми в аэропорту, пытаясь угадать, в какую часть нашей огромной страны они стремятся улететь, или откуда прибыли, дожидаясь следующего рейса, чтобы продолжить свой путь.

Эта игра позволяет скрасить ожидание своего собственного рейса, который уже второй раз перенесли из-за плохой погоды.

Я продолжала оглядываться по сторонам, в надежде встретить очередного интересного персонажа для своего созерцания, поэтому ещё издалека заметила Сергея, приближающегося ко мне. Муж уходил немного прогуляться по терминалу, оставив меня караулить сумку с нашими пожитками. Я вяло улыбнулась ему, стараясь продемонстрировать бодрость духа, которая, если честно, покинула меня ещё несколько часов назад. Бессмысленное просиживание в аэропорту нещадно изматывает нервную систему, поэтому я усиленно держала себя в руках, чтобы не сорваться на собственном супруге.

– Табло посмотрел, – объяснил Сергей, ободряюще кивая мне головой, – скоро должна начаться посадка.

Я старательно улыбнулась ему в ответ, показав радость от того, что наконец-то наше многочасовое ожидание рейса близилось к завершению. По всей видимости, метель, долго кружившая над сибирским городишком, куда мы направлялись, всё-таки улеглась. В аэропорту Тюмени «Рощино» мы с мужем были транзитными пассажирами, прилетевшими из родного города, и теперь дожидавшиеся посадки в самолёт до Нежинска. Честно говоря, я имела весьма поверхностное представление о том месте, куда мы держали свой путь. В основном мои знания ограничивались несколькими строчками из интернета. Город Нежинск, находящийся на самом севере довольно крупной области в Сибири, с населением около десяти тысяч человек, являлся местом, где в настоящее время продолжалась разработка крупного месторождения нефти. Мужу неожиданно предложили работу по специальности в этом забытом богом местечке, прибавив к этому более чем приличную зарплату. Он просто потерял голову от этого предложения и, казалось, захлёбывался от восторга, когда сообщал мне о грядущих переменах в нашей жизни. В отличие от него, я встретила новость достаточно прохладно. Мысль о том, что снова придётся нестись в другой конец страны в погоне за сомнительной удачей, вовсе не грела душу. Такие неожиданные перемещения случались в нашей жизни неоднократно и, как правило, ни к чему хорошему они не приводили. Все эти истории начинались очень оптимистично, а заканчивались тем, что мы возвращались в родной город, оставив позади напрасные ожидания. Честно говоря, уже хотелось долгожданного покоя и уютного домашнего очага, ведь мне скоро исполнится тридцать лет, а детей у нас с Серёжей всё ещё нет. Также как нет собственной квартиры и стабильного заработка, который мог обеспечить нашей семье достойное существование. Профессия мужа имеет специфический характер, так что, не смотря на громкое название инженер-нефтяник, постоянную работу ему найти достаточно сложно, поскольку в том городе, где мы живём, нет нефтедобывающих предприятий. К тому же, авантюрный характер Сергея постоянно толкал его в пучину каких-то сомнительных начинаний, финал которых был всегда один, мы оставались по уши в долгах и стремились уехать из города куда-нибудь подальше от гнева кредиторов. Проще говоря, жили мы, как на вулкане, поэтому я не могла найти себе постоянную работу, перебиваясь краткосрочными заработками в магазинах женской одежды или косметики. Скажу без ложной скромности, что в последнем я разбиралась лучше всего, к тому же, в искусстве макияжа мне трудно найти соперника, хотя специального образования в этой области я не имела. Но это был тот самый случай, когда самоучка превзошла многих профессионалов. Клиентки, попадающие в мои умелые руки, были очень довольны результатом, поэтому запись ко мне на макияж была на несколько недель вперёд. И вот теперь, в очередной раз мне приходилось всё бросить, и отправиться вслед за мужем в неизвестный сибирский городишко, примечательный только строящимся нефтепроводом.

– Наконец-то началась посадка, – оживился Сергей, торопливо подхватывая нашу сумку, гордо именовавшуюся ручной кладью. Остальные вещи, сложенные в весьма увесистый чемодан, мы сдали в багаж. Нежинск находился в довольно суровых климатических условиях, поэтому мы взяли с собой практически все тёплые вещи, которые были у нас в наличии.

У выхода, через который начиналась посадка на наш рейс, собралось совсем немного народа, что было неудивительно. Ведь в нужный нам населённый пункт летел небольшой самолёт, на борту которого могли расположиться порядка сорока пассажиров, а время перелёта составляло около полутора часов. Моему удивлению не было предела, когда выяснилось, что даже в этом крошечном летательном аппарате был оборудован бизнес-класс. Правда, по всей видимости, к ВИП-персонам относился только единственный пассажир, скромно дожидающийся приглашения на посадку вместе с остальными. Я с любопытством посмотрела на него после того, как сотрудница аэропорта, производящая посадку, громко спросила «Где пассажир бизнес класса?». На её вопрос отозвался тот самый высокий, стройный брюнет, на которого я сейчас взирала с плохо скрываемым интересом. Извечное любопытство сразу же заставило меня попытаться угадать, что это за человек, к кому он летит, и почему даже в таком недолгом перелёте пользуется бизнес классом? Что это? Врождённое высокомерие, которое заставляет человека в любых, даже самых скромных жизненных условиях, обозначить свою значимость и высокое социальное положение? Мужчина, казалось, вовсе не обращал внимания на окружающих сограждан, целиком сосредоточившись на экране своего новенького айфона. На нём был надет лёгкий чёрный пуховик и джинсы, заправленные в высокие ботинки на толстой подошве. В целом, вид был вполне демократичный, но по некоторым признакам я могла догадаться, что все вещи были качественные и дорогие, также как и часы на левом запястье. Выглядел он лет на тридцать пять, хотя, возможно, сбивала с толку поджарая фигура незнакомца и модная, стильная стрижка, придававшие его облику моложавость. От скуки я продолжала рассматривать мужчину, поскольку наш выход на посадку всё ещё не открыли. Вероятно, он почувствовал моё пристальное внимание, поскольку на секунду оторвался от экрана телефона, и наши глаза встретились. Он сначала просто скользнул по мне взглядом, затем остановив его на более продолжительное время. Мне показалось, что его цепкий, орлиный взор насквозь прожёг мне лицо, затем молниеносно окинув всю мою фигуру, облачённую в пушистую лисью шубку. Я почувствовала практически удар током от его тёмных, проницательных глаз, после чего мгновенно отвернулась от незнакомого мне человека. «Вот идиотка! Какого чёрта ты на него уставилась?», – пронеслось в моей голове в то время, как сердце начало усиленно биться, приливая кровь в разрумянившимся щекам.

Больше я старалась не смотреть в ту сторону, хотя меня, как магнитом тянуло оглянуться. Хорошо, что началась посадка, и через несколько минут мы оказались в салоне самолёта. Проходя через салон бизнес класса к своему креслу, я всё-таки не сдержалась, и ещё раз мельком взглянула на заинтересовавшего меня пассажира. К счастью, он снова был целиком сосредоточен на своём телефоне, уже совершенно забыв о моём существовании. Понятное дело, скорее всего, такой мужчина привык к повышенному женскому вниманию. Мы с Сергеем устроились на своих креслах и приготовились к полёту. Сиденья были не слишком удобными, но в воздухе нам предстояло пробыть совсем недолго, так что было несложно немного потерпеть. Я смотрела на узкий проход, по которому оставшиеся пассажиры двигались к своим посадочным местам. В основном это были простые граждане, не слишком замороченные проблемами внешнего вида и этикета. Была среди них толстая тётка в старой дублёнке, которая громко общалась с женщиной гораздо моложе, сидящей в соседнем ряду. Из их разговора я поняла, что это были мать и дочь, летавшие в Тюмень по каким-то бумажным делам. Кроме них я отметила бригаду молодых рабочих, похоже, тоже строителей нефтепровода. Они весело переговаривались и шутили, даже в салоне не снимая свои тёплые меховые шапки. Замученная молодая женщина пыталась угомонить своего крикливого малыша, явно утомлённого долгим ожиданием в аэропорту. Наконец-то самолёт пошёл на взлёт, и пассажиры притихли, оглушённые рёвом двигателя. Через полтора часа мы приземлились в Нежинске. Время полёта было настолько недолгим, что мы даже не успели толком утомиться. Единственный пассажир бизнес класса покинул салон самолёта первым, так что нам с ним не пришлось снова увидеться. Я немного удивилась, что до сих пор думаю о нём, ведь обычно такие случайные встречи не остаются в памяти надолго. – «Ерунда», – подумала я, – «скорее всего это какая-то защитная реакция на стресс, связанная с переездом. Проще думать о случайном встречном, чем о тех проблемах, которые поджидают тебя на новом месте». Ещё спускаясь по трапу, я ощутила колючее прикосновение морозного воздуха. В Нежинске было значительно холоднее, чем в Тюмени, ведь он располагался на самом севере области. Мы прошли в небольшое здание аэропорта, заставленного рядами деревянных складных кресел, не менявшихся, похоже, ещё с давних времён. Получив свой багаж, который с трудом выехал по старой, скрипучей ленте, мы направились к выходу, где нас встречали, не смотря на значительную задержку нашего рейса.