–Миссис Баллок, вы меня слышите? Миранда, ты слышишь меня? Я доктор Ненси Глорис, ты находишься в больнице округа Преск Айл, штат Мэн. Если ты меня слышишь, просто моргни.

Больница округа Преск Айл? Что я делаю здесь? Мысли лихорадочно заработали в моей голове, но я не смогла объяснить себе логически, что это все значит.

–Миранда, ты слышишь меня? – повторила свой вопрос женщина в белом и с озабоченностью посмотрела на меня, положив прохладную ладонь на мой лоб. – Миссис Баллок, – продолжила она и посветила фонариком в правый глаз. – Вы помните, как попали сюда?

Внезапно я все вспомнила. Я вспомнила страшный удар, лязг разлетающегося на мелкие кусочки металла и пластика и мгновенно наступившую черную, непроглядную тишину.

–Где мой сын? – с трудом разжимая губы, прошептала я и попыталась подняться с кровати. – Где мои муж и сын? Где они?

Доктор Глорис мягко прижала меня к кровати, не давая встать и сказала, покачав головой:

–Миссис Баллок, оставайтесь на месте, вам нельзя волноваться. У вас очень много переломов.

–Где моя семья? – отчаянно закричала я, вцепилась в ее руку и попыталась вырваться. – Отпустите меня сейчас же!

К кровати подбежала еще какая-то девушка в белом халате, и в следующую секунду я почувствовала, как тонкая игла входит в мою шею. Перед глазами все поплыло и, испустив облегченный выдох, я без сознания откинулась на подушку…

…Полицейский появился ближе к обеду. Он сидел возле кровати на стуле, держал в руке блокнот, ручку и с сочувствием смотрел на меня. Доктор Глорис находилась здесь же и нежно гладила меня по голове.

Слезы текли из моих глаз нескончаемым потоком.

Моему горю не было предела.

Теперь я не знала, зачем мне жить дальше.

Полицейский принес ужасные новости. Наш разбитый автомобиль заметили на обочине одиннадцатого шоссе люди из проезжающей мимо машины только утром, когда уже рассвело. Возможно, какая-нибудь машина пронеслась там и раньше, но разве заметишь что-нибудь, лежащее в стороне от полотна, когда твои глаза смотрят на освещаемую фарами дорогу и все внимание сосредоточено на ней?

Сэм погиб на месте.

Я пережила клиническую смерть, но теперь моей жизни ничего не угрожало.

Маленький Гарри бесследно исчез. Его так и не нашли, ни живого, ни мертвого. Скорее всего, крошечное, хрупкое тело моего годовалого сына выбросило из машины, и он стал жертвой диких животных.

Все это случилось десятого августа, то есть, почти неделю назад.

Поверьте мне, услышав такие новости, можно сойти с ума прямо на месте. Я не выбросилась из окна в первую же секунду после этих известий только потому, что не могла ходить. Господи, для чего ты оставил мне жизнь? Почему не дал умереть? Для чего мне теперь жить, для кого? Слезы еще сильнее потекли из моих глаз, когда я отчетливо представила себе, что в один миг осталась совершенно одна.

Что мои самые близкие люди погибли.

Что теперь у меня никого нет.

В какой-то миг я отчетливо увидела, как стая диких волков хватает своими острыми зубами маленького, беспомощно плачущего человечка, который толком не умеет еще даже ходить и не способен постоять за себя, разрывает его на куски, а остатки уносит глубоко в чащу, чтобы накормить своих волчат…

Я снова потеряла сознание…

(наши дни)

Прошло десять лет. Я вела машину по одиннадцатому шоссе на север, в сторону границы с Канадой. Я ехала в Форт-Кент. Миссис Бэллок, мама Сэма, позвонила мне накануне. За все эти долгие годы я впервые приняла вызов и поговорила с ней. Конечно, наше с ней короткое общение мало походило на настоящий разговор, мы просто плакали в трубку друг другу, но… Я безумно счастлива, что нашла в себе силы принять ее звонок. Нет, она пыталась наладить со мной контакт и раньше, даже навещала меня в больнице, но я всячески избегала встреч со своей свекровью. Я была подавлена, разбита, уничтожена. Мне не хотелось ничего и никого. И, если быть до конца откровенной, в глубине души я винила именно ее за все произошедшее, ведь это она настояла на том, чтобы Сэм немедленно выезжал в Форт-Кент, не дожидаясь утра. Именно ее я считала виноватой в смерти двух моих самых любимых мужчин…

Миссис Баллок тщетно пыталась дозвониться до меня все эти годы. Она набирала мой номер и перед каждым Рождеством.

И перед каждым моим днем рождения.

И перед каждым днем Благодарения.

Она пыталась сделать это не раз за прошедшие десять лет, но я, видя на экране телефона ее имя, просто убирала телефон под подушку для того, чтобы он не раздражал меня своим раздражающим рингтоном.

А вчера я почему-то приняла вызов. Долго глядя на дисплей мобильника, я почувствовала выступающие на глазах слезы и хотела уже отбросить телефон в сторону, но…

В последний момент дрожащей рукой приняла вызов и поднесла телефон к уху. Не в силах вымолвить ни слова, я просто держала его у уха и молчала.

–Миранда, девочка моя, это ты?.. Ну почему ты молчишь? – на той стороне провода раздался взволнованный, знакомый с юности голос. – Девочка моя, ну скажи что-нибудь.

–Здравствуйте, миссис Баллок… – ответила я, из последних сил сдерживая слезы.

–Слава богу, слава богу, девочка моя, – воскликнул телефон голосом миссис Баллок, и с той стороны был слышен ее плач. – Как ты поживаешь, милая?

–Все хорошо, – сглотнув сухой ком в горле, ответила я, уже пожалев, что приняла этот вызов. У меня перед глазами отчетливо встал образ Сэма и Гарри… Они стояли передо мной и грустно улыбались…

…-Такие вот мои дела, – закончила миссис Баллок. – А как поживаешь ты?

Я украдкой посмотрела на настенные часы и с удивлением увидела, что уже почти шесть часов вечера. Миссис Баллок рассказывала мне что-то целых двадцать минут, но я, хоть убей, не помнила ни слова из ее длинного монолога, погруженная в свои горькие воспоминания.

–Я… – начала было я и запнулась. Ее, казалось бы, совершенно простой вопрос поставил меня в тупик. – Я не знаю, как я…

И это было чистой правдой. Я действительно не знала, что рассказать о себе. Проводя практически все время на кладбище у могилы мужа, я не покончила жизнь самоубийством только по той причине, что где-то в глубине души все еще надеялась на то, что однажды в дверь постучат, а когда я открою ее, то увижу на пороге рослого вихрастого блондина, который скажет мне своим мягким басом – «здравствуй, мамочка, я вернулся». Конечно, я знала, что это звучит очень глупо и понимала, что этого никогда не случится, но…

В глубине души, повторюсь, я очень надеялась на это. Ведь тело моего сына так и не нашли, а значит, у меня оставалась самая маленькая, самая крошечная надежда, что он остался жив.

–Завтра будет ровно десять лет… – сказал телефон голосом миссис Баллок, вырвав меня из размышлений.

–Я помню…

–У меня никого не осталось кроме тебя, моя девочка… Я прошу тебя, приезжай… Пожалуйста. Я очень хочу видеть тебя.

Я слушала ее и вдруг почувствовала, что слезы нескончаемым потоком потекли по моим щекам, но не стала сдерживать их.

«Никого нет, кроме тебя, моя девочка…»

Как я ее понимаю, подумала я. У меня ведь тоже никого нет. Родители ушли в мир иной, когда мне было пятнадцать, два года я доучивалась в интернате, а потом поступила в колледж, где встретила Сэма. Это была любовь с первого взгляда. Он стал мне самым родным и близким человеком.

Он стал не только моим мужем, но и другом.

Он стал для меня всем.

Ах, мой милый Сэм, как же я люблю тебя. Как скучаю…

–Прошу тебя, приезжай, доченька моя… Я накрою стол, мы будем пить чай. Я так хочу обнять тебя…

«Доченька моя…»

И тут озарение нашло на меня и в мгновение секунды заполнило не только мой мозг, но и сердце, и душу. Господи, какая же я была дура… Мне стало так жалко миссис Баллок, что я навзрыд разрыдалась в трубку.

–Ты плачешь, девочка моя? Почему ты плачешь? Не плачь, доченька. Просто приезжай ко мне… Прошу тебя, девочка моя…