— Ну, значит, в конце июля? — подытожил Анхелло. — Прекрасно, я как раз возьму на это время отпуск. А после свадьбы, может, съездим куда-нибудь вместе? Как насчет Канарских островов или…

— Пап, без обид, но у нас будет медовый месяц, — рассмеялся Маттео. — И мы хотим провести его вдвоем. Правда, милая?

— Да, — согласилась Луна. — Мы сами выберем место и поедем туда одни, сеньор Анхелло.

— Называй меня просто Анхелло, дорогая, — тепло улыбнулся ей дипломат. — Без всяких «сеньоров». В конце концов, через каких-нибудь полгода я стану тебе свекром.

— Вообще, свекров принято называть «папа», — со смехом заметил мой отец.

— А я и не против, — отмахнулся его друг. — Да только, боюсь, Моника и Мигель от этого в восторг не придут. Они, кстати, еще не знают о помолвке?

— Пока нет, — смущенно улыбнулась Луна. — Мы собираемся сообщить им после каникул.

— Стоп! — опешил я. — Хотите сказать, что уже распланировали все, включая шафера, но родители невесты еще ничего не знают?! Да и разрешат ли они, вообще, эту свадьбу?!

— А кто их будет спрашивать? — непривычно холодно хмыкнула девушка. — Это я выхожу замуж, а не они. Юридически указывать мне уже никто не может, поэтому мои родители будут просто поставлены перед фактом.

— Не понял, — охнул я. — Между вами что, что-то произошло? Они ведь раньше были для тебя чуть ли не главными авторитетами в жизни.

— Были, — согласилась Луна. — До тех пор, пока отец не бросился на Маттео с ножом, а мама не ударила меня по щеке, назвав девушкой легкого поведения.

Я быстро понял, о чем идет речь. Тот день, когда Мигель Валенте пытался проверить почту с ноутбука дочери, а случайно узнал, что эта самая дочь не только занимается любовью со своим парнем, но и позволяет снимать это на видеокамеру. Что ж, я и сам предполагал, что без знатного скандала тогда не обошлось. Но чтобы настолько…

— Ничего себе! — присвистнул Нико, впервые открыв рот за столом. — За что это они вас так?

Я кашлянул и выразительно посмотрел на парня, как бы напоминая о недавнем разговоре, в ходе которого Маттео рассказал о кратких предпосылках этой сцены. И смотритель роллердрома меня понял, потому что покраснел и сказал:

— Молчу, молчу.

Впрочем, остальные мой взгляд тоже поймали, потому что через мгновение все разразились хохотом. Даже сами Луттео захихикали.

— Сейчас мы, конечно, вспоминаем тот день со смехом, — веселился мой лучший друг. — Но тогда нам было совсем не до него, поверьте. Попробуй пошутить, когда на тебя с ножом бросается довольно крупный мужчина, вопя: «извращенец», «убью» и «в тюрьму сядешь за изнасилование». А в это же время женщина бьет твою девушку, обзывая ее последними словами. Это мне теперь смешно, а тогда хотелось придушить обоих. Честно.

— Да уж понятно, — веселился я. — На твоем месте, у меня, наверное, была бы такая же реакция. Но, по-моему, обвинять тебя в изнасиловании было глупо.

— Я потом сказала отцу то же самое, — пожала плечами Луна. — Но тот вбил себе в голову, что я не могла по собственной воле раздвинуть ноги.

— Ты не поверишь, но они потом еще и в полицию обращались, — добавил Маттео. — Нас вызвали на допрос и, не обнаружив состава преступления, посоветовали Луне убегать подальше от этих сумасшедших.

— Тогда я пригрозила им, что, если они еще раз влезут в мою личную жизнь, то полетят первым же рейсом обратно в Канкун, в бессрочную командировку. Ведь по факту их работодательницей теперь являюсь я.

— Ну, ничего себе! — воскликнул я. — Луна, без обид, но твоим родителям нужен психиатр! Они уже принимают желаемое за действительное!

— Вот и я про то же, — согласилась девушка. — Но пока за ними присматривает дедушка. Ведут себя вроде тихо.

— И ты по-прежнему ешь то, что готовит твоя мать?! — охнул я. — Да ведь ей ничего не будет стоить подсыпать тебе цианистого калия, или что-то в этом роде! Психически неуравновешенные люди — они такие!

— А он прав, — подхватил Анхелло. — Знаешь, Луна, пока в вашем новом доме идет ремонт, тебе лучше пожить у нас. Я не допущу, чтобы моя будущая невестка подвергалась опасности! Подумай об этом, хорошо?

— И еще, вам обоим, действительно, следует решить, под каким соусом все это преподнести чете Валенте, — добавил мой отец. — Если, конечно, после их выходок, Луна захочет пригласить их на свадьбу.

— А как их можно не приглашать? — удивилась Нина. — Они же все-таки родители. В конце концов, кто-то должен будет вести невесту к алтарю.

— Не собираюсь я их приглашать! — возмутилась эта самая невеста. — Боюсь представить, что они могут там учудить! Нет уж! А к алтарю меня прекрасно проведет и дедушка!

Что ж, может, это и жестоко, но явно не лишено здравого смысла. Если Моника и Мигель приняли секс по согласию за изнасилование, то им ничего не стоит принять свадьбу за собрание наркобаронов. Ха! Могу себе представить лица этих двоих, когда они узнают сначала о том, что их дочь сразу после школы выходит замуж за своего «насильника», а потом еще получат дополнительный удар в виде новости о том, что не приглашены на свадьбу. Вот уж, кому я не завидую!

Комментарий к Глава 40

Итак, ваши впечатления от этой главы? Посмеялись над выходкой Валенте? Я ржала, как конь, пока это писала. Жду отзывов! Люблю вас!

========== Глава 41 ==========

Рождественские каникулы, на мой взгляд, закончились слишком рано. Мы с Ниной только начали позволять себе больше вольностей в постели. Моя девочка только начала раскрепощаться. Она уже не стеснялась своей наготы и, в один из последних вечеров, даже станцевала для меня стриптиз. О, это было прекрасно! А накануне отъезда, я, предварительно почитав информацию в интернете, ласкал возлюбленную ртом. Глядя на то, как она сладко стонет, извивается и мечется по кровати, я сам едва не сошел с ума. И вот, на следующий день мы уже собирали вещи. Пора было мне возвращаться в Оксфорд, а всем остальным — по домам. Мой самолет вылетал в одиннадцать часов утра, поэтому мы с Ниной (она собиралась меня проводить) были готовы уже в девять. За нами заехали мои родители, а все остальные сгрудились вокруг машины. Пока папа грузил вещи в багажник, я прощался с друзьями и сестрой.

— Запомни, малышка, — прошептал я, обнимая последнюю. — Ты больше никогда не будешь одна!

— Хорошо, — тихо отвечала Хим. — Я люблю тебя, братик!

— И я тебя люблю, сестричка! Если будет грустно, звони мне. И если весело — тоже звони.

Поцеловав девочку в лоб, я отошел и обнял Нико, ухитрившись, при этом, незаметно передать ему диск, заявив:

— Покажи это Симону и проследи, чтобы он все увидел. Я ведь могу на тебя положиться, правда?

— Ну, конечно, — успокоил меня парень. — Все сделаю в лучшем виде, не переживай. Я позвоню тебе потом и опишу его реакцию.

— Буду очень рад, — кивнул я. — Не обижай Хим, а то я приеду и поколочу тебя.

— И в мыслях не было, — поспешно заверил смотритель катка. — Маттео, кстати, уже пообещал спустить с меня за это шкуру.

Я рассмеялся. Да, мой лучший друг может! Он знает, что мне будет не очень сподручно мотаться из Оксфорда по каждой мелочи, поэтому, как всегда, подставляет мне плечо, чтобы я мог спокойно учиться. Обнимая Луну, я сказал ей:

— Обещай, что больше не станешь слушать Симона!

— Обещаю! Он мне больше не друг! И никогда не вернет моего доверия.

— Вот и умница. Держись рядом с Маттео — за ним ты будешь, как за каменной стеной.

— Знаю. Спасибо тебе!

— А если он будет выделываться, скажи мне. Я приеду и поставлю ему мозги на место.

— Договорились.

И вот, настала очередь самого Маттео. Обняв друга и похлопав его по спине, я сказал:

— Присматривай за Ниной и Хим, только не забывай о Луне, хорошо?

— Мог бы не просить, — рассмеялся мой лучший друг. — Уже сам понял. Не переживай.

Да, теперь я, действительно, могу вернуться к учебе, зная, что благополучие моих сестры и девушки находятся в надежных руках. В руках, проверенных временем. В руках, которым я доверяю больше, чем своим собственным.