Комментарий к Глава 39

Вот так, зайки! Что думаете об Анхелло? Хотите его убить? Ответы в комменты. Люблю вас!

========== Глава 40 ==========

Подойдя ближе к паре, я сумел расслышать тихий дрожащий голос Луны:

— Как только мог Анхелло подумать такое о своем родном сыне?! Да ты до последнего вздоха не отходил от тети Росанны!

— Любовь моя, он просто не понимает, — так же тихо отвечал Маттео. — К сожалению, моего родителя можно только пожалеть. Вся его жизнь вращается вокруг корыстных и расчетливых людей. Он просто не знает, что бывает по-другому. Для него чувства — это лишь слова.

— Но ведь тебя отец любит. Я это вижу.

— Не знаю, что насчет меня, а вот ты, любимая, его совершенно точно очаровала.

— Тогда почему он так говорит?!

— Луна, это было камнем в мой, а не в твой огород. Отец подозревает в корыстных мотивах только меня. К тебе это не имеет никакого отношения.

— Имеет. Все, что связано с тобой, связано и со мной! Твоему отцу придется смириться с тем, что мы — одно целое.

— Он смирится. Просто дай ему время.

Луна вздохнула и крепче прижалась к парню. Тут только я различил, что он тоже всхлипнул, но тут же прошептал:

— Извини. Прости. Терпеть не могу, когда ты видишь мои слезы.

— Ш-ш! — ласково отозвалась его невеста. — Тебе не нужно извиняться. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Со всеми твоими недостатками, со всеми страданиями. В конце концов, я выхожу замуж за человека, а не за робота.

Они чуть отстранили свои мокрые лица и легко поцеловались. Я как будто сердцем почувствовал, что мой лучший друг улыбается. Сквозь слезы, но улыбается. Мне не нужно подходить ближе, чтобы это знать. Вот и все. Необходимости во мне нет. Луна сама излечила душу своему жениху. И не то, чтобы я был от этого в восторге. В те мгновения, наверное, на свете не было человека более несчастного, чем я. Самое страшное в этой жизни — ощущать себя лишним и ненужным. Теперь у Маттео есть Луна, и необходимость во мне, как в близком друге, отпала. С этими мыслями, я бесшумно вернулся обратно в дом. Присоединяться ко всем за столом не хотелось, но разве у меня был выбор? Ведь там Нина. Я не могу оставить ее со всеми этими людьми. Еще напугаю свою девочку. Справившись с собой, я все же вернулся ко всем остальным, сообщив:

— Думаю, Луна и Маттео скоро придут. Во всяком случае, сын не очень злится на Вас, Анхелло. А вот Луну Вы серьезно задели.

— Ну, вот, — опечалился дипломат. — Как всегда, мое недовольство ударило не туда, куда нужно. Целился в Маттео, а обидел его девушку.

— Во-первых, уже не девушку, а невесту, — заметил я. — А во-вторых, Вы, насколько я понимаю, вовсе никого не хотели обидеть.

— Абсолютно никого, — поспешно заверил Анхелло. — Просто… вопрос-то я задавал сыну, а обиделась Луна.

— Она обиделась за Маттео. Вы оскорбили лучшие чувства сына, а значит — и любовь его невесты. Они с ней — одно целое, как только что заметила сама девушка. И Вам придется с этим смириться.

— Да тут и мириться особо не с чем, — пожал плечами Анхелло. — Раве только с предстоящей свадьбой. И то, если честно, я давно догадывался, что к этому все идет. То, как мой сын смотрит на свою возлюбленную… Я, в свое время, так же смотрел на его мать. А она всегда будет любовью всей моей жизни. Единственной.

— Знаю, знаю, кивнул Мартино Перида. — И то, что Маттео смотрит на Луну до одури влюбленными глазами, тоже знаю. Но все равно не понимаю, зачем жениться так рано!

— Ты и не поймешь, — отмахнулся Бальсано-старший. — Я восемь лет встречался с его мамой прежде, чем сделать ей предложение, соблюдая итальянские традиции. А в браке мы не прожили и трех лет. И теперь я часто думаю: может, сделай я предложение раньше, у нас было бы больше времени? Ребенок был бы с родной мамой чуть дольше, да и у меня растянулось бы время, когда я чувствовал себя самым женатым и самым счастливым человеком на свете. Так что, возможно, Маттео перенял часть моих переживаний. Повторяю: у меня нет возражений против этого брака.

— Дело твое, — подал плечами мой отец. — Но как ты потом будешь смотреть в глаза согражданам, если дети надумают разводиться? У вас же…

— Не дождетесь! — оборвал его сердитый голос Луны. — Мы будем жить долго и счастливо! Чтобы потом никто не сказал, что ранние браки плохо сказываются на семье. На семье плохо сказывается хамство, несдержанность и грубость, а не то, когда был заключен брак.

На входе в столовую стояли наши Луттео. Глаза у обоих все еще были красными, но, если не приглядываться, то совсем не заметно. Анхелло тут же воскликнул:

— Простите меня, оба! — Я не хотел никого обидеть. Честно. Не знаю, почему сказал эту ерунду! Конечно, Маттео не гнался за наследством! Я просто… не мог поверить, что ты так похож на свою мать, сынок. Между тем, мне давно стало понятно, что характер у тебя уж точно не мой. И я благодарю за это Бога ежедневно. И ты, Луна, прости меня, пожалуйста! Я знаю, тебе обидно за жениха. Но я, правда, никого не хотел оскорбить. Особенно, свою будущую невестку. Мир?

Он вышел из-за стола, подошел к Луне с Маттео и протянул к ним руки, надеясь на объятие. Стоит ли говорить, что все закончилось общим примирением? Тем более, по лицу Бальсано-старшего было заметно, что он, действительно, сожалеет о своих словах. Так что оба простили его с удовольствием. А слова, которые сказал после этого дипломат, и вовсе, стерли все остатки обиды.

— Теперь я вижу, что ты, действительно, повзрослел, сынок, — объявил он, когда все вернулись за стол. — Ведь что такое взросление? Взрослый человек — это не тот, кто посылает родителей куда подальше и делает, что заблагорассудится. Нет. Взрослый человек знает, чего хочет от жизни, а всем, кто не согласен, вежливо дает понять, что это — не их ума дело. Взрослый человек признает свои ошибки и делает все для того, чтобы их исправить. А самое главное, взрослый человек умеет прощать. Маттео, ты никому не позволил разубедить себя в стремлении жениться на Луне. Ты исправил не свою, но мою ошибку, начав общаться с тетей, что еще более благородно, ибо дети не отвечают за грехи родителей. А сейчас ты великодушно простил своему старику необдуманные и очень обидные слова. Теперь я вижу тебя по-настоящему взрослым, Маттео. И горжусь тобой.

— Пап… — только и смог вымолвить тот, будучи в полном шоке.

Само собой, мальчик, который за девятнадцать лет ни разу и доброго слова от отца не слышал, воспринял такое количество комплиментов с удивлением. А тот продолжал:

— И еще я понял, что ты готов завести свою семью и жить без меня. Я верю, что ты не опозоришь нашу фамилию. Будешь для Луны хорошим мужем, защитником, надеждой и опорой. А…

— Будет тебе, Анхелло! — со смехом вмешался мой отец. — Оставь хоть пару слов для свадебной речи!

— Кстати, да, — спохватился тот. — Когда, вы говорите, свадьба?

— Думаю, в конце июля — самое время, да, любовь моя? — обратился Маттео к своей невесте.

— Да, ты прав, — кивнула та. Как раз я смогу спокойно сдать выпускные экзамены, не уходя с головой в предсвадебные хлопоты. Да и все к тому времени должны освободиться от учебы.

— И Гастон как раз успеет приехать, купить костюм, а также, выучить свою роль, — добавил Маттео. — Так что…

— Погоди! — опешил я. — Какую роль?

— Ну, не может ведь мой шафер быть неподготовленным, — заявил парень. — Я хочу, чтобы все было идеально. А кто мне в этом поможет, как не ты?

— Я буду шафером? — охнул я.

— Мне казалось, что это само собой разумеется, — удивился Маттео. — Ты — мой лучший друг. Мы с детства были вместе, и, конечно, будет правильным, если ум алтаря ты будешь рядом со мной. В конце концов, кому еще я смогу доверить наши с Луной обручальные кольца?

Я молчал, не зная, что сказать. И как только я мог подумать, что не нужен своему лучшему другу?! Мы всегда, с самого детства, старались держаться вместе, и так просто нашу связь не разорвать. Никакая женитьба не отнимет у меня моего некровного брата. Нас можно убить, но не разъединить. В горле стал ком. Я понял, что не смогу сказать ничего внятного, поэтому просто положил руку на плечо приятелю и с улыбкой кивнул. Больше ни в каких словах мы не нуждались, потому, как за столько лет научились понимать друг друга не просто с полуслова, а с полужеста и полувзгляда.