– Прежде, чем думать куда пойти, надо попытаться определить, куда мы попали, тогда будет ясно, в какую сторону двигаться дальше. – Вера Никитична задумчиво подбрасывала веточки в Косте. – Среди вещей, которые мы случайно захватили с собой, был транспортир, он нам понадобится и еще надо найти нитку и какое-нибудь грузило. Подойдет болтик или винтик.
– Один конец нитки привяжем к транспортиру, в средине горизонтальной части, а к другому концу нити, привяжем камушек, – пока Вере Никитична колдовала с транспортиром, все недоуменно следили за ее действиями, – примитивный прибор для определения широты местности у нас готов. Пошли на воздух, ночь ясная звезды хорошо видно.
Вслед за Верой Никитичной все вышли на пологую площадку перед пещерой. В морозном воздухе звезды светились так ярко и, казалось, висели так низко, что Глеб инстинктивно пригнул голову.
– Мы в Северном полушарии. Нашли на небе ковш Большой Медведицы? – Вера Никитична снова взяла инициативу в свои руки. – Нашли, молодцы, мысленно проводим через боковую «стенку» ковша, которую образуют две крайние звезды, воображаемую линию. На этой линии отложите пять отрезков равных высоте «стенки» ковша, там горит яркая звезда – это и есть Полярная звезда. Можно себя проверить. Полярная звезда горит на конце ручки ковша Малой Медведицы, нашли это созвездие. Сейчас мы основание транспортира направим от себя на Полярную звезду, а отвес покажет нам градусы северной широты, на которой мы находимся. У кого самое острое зрение, кто хорошо видит в темноте?
– У меня профессиональное «ночное видение», – Глеб нагнулся над транспортиром, – нитка показывает двадцать один градус, что-то холодновато для тропиков.
– Полученную цифру надо отнять от девяноста градусов, тогда мы и получим широту местности, шестьдесят девять градусов северной широты, мы за полярным кругом, – невесело подвела итог своим вычислениям Вера Никитична.
– Пошли, погреемся, как бы у нас костер не погас, – поеживаясь на ветру, предложила Софья Сергеевна.
Мамантенок Айлет
Мы грелись у костра, радовались своей небольшой победе и не заметили, что Любочка исчезла.
Пока мы все смотрели на звезды, она отправилась по оленьим следам, посмотреть, куда они приведут. Глаза быстро привыкли к темноте. Свет звезд отражался от снега, из-за этого тусклого рассеянного света все вокруг выглядело загадочно и странно, крохотные деревца и маленькие травинки казались большими и далекими, а далекие кочки казались близкими.
Люба заметила следы. Олени рыхлили копытами снег, откапывая сохранившиеся мох и траву. Следы вывели Любу на крутой берег небольшого ручья и свернули в ложбину, полого спускающуюся к воде. Струя воды, пробивая путь среди скал, прыгала с уступа не уступ, образуя каскад водопадов. Вокруг, в виде причудливых арок и гротов, намерзли тонкие струйки воды и сосульки. Среди застывших ледяных замков бежал живой незамерзающий ручей. Вдруг в небе вспыхнули голубовато-зеленные сполохи и заставили двигаться этот застывший безжизненный мир в удивительном танце теней. Казалось, что эти ледяные дворцы светятся изнутри загадочным опаловым цветом. Люба остановилась, зачарованная этой удивительной картиной.
Прежде чем вернуться назад, Люба решила осмотреться, чтобы запомнить какие-нибудь ориентиры. Слева от тропы она заметила смутное движение. Не раздумывая, она без страха отправилась посмотреть, что там шевелится на крутом берегу.
– Стой, здесь ловушка, – Люба не столько услышала, сколько почувствовала, как упругая волна воздуха уперлась в грудь, не давая двигаться дальше. – Ты кто? Вопросы задавал маленький хрупкий человечек с великоватой головой, как у трехлетнего ребенка, но выражение лица было строгим и серьезным, как у взрослого. Большие чуть раскосые глаза внимательно разглядывали Любу.
– Я, Люба, – указав рукой себе на солнечное сплетение, Люба четко и внятно произнесла свое имя. – А ты, вы кто?
– Я, Ушен, ученик шамана, – так же как Люба, человечек рукой указал на грудь и назвал свое имя на чистейшем русском языке без акцента. – Мой молочный брат попал в беду, я не могу ему помочь. – Ушен указал Любочке на яму, которую скрывали от глаз высокие травинки, припорошенные снегом. На дне стоял мамонт. Ловушка для мамонта была такой тесной, что он не мог в ней повернуться и такой глубокой, что до края ямы мамонт мог дотянуться только кончиком хобота.
– Нам, двоим, не вытащить мамонта из ловушки. Можно я позову своих друзей? Вместе мы придумаем, как ему помочь, – предложила Люба.
– Это земля твоего племени? Это ваши ловушки, вы здесь охотитесь?
– Мы не охотники и оказались здесь случайно. Мы не причиним вреда ни тебе, ни твоему мамонту.
– Я пойду с тобой, я должен видеть людей твоего племени, я сам решу: друзья они или враги. – Ушен поднялся с земли, своим видом показывая, что готов идти вслед за Любой.
– Ты говорить по-русски? – Люба понимала каждое слово Ушена, но ей показалось, что произносит он совсем другие звуки.
– Я шаман, я лизнул Шаманский Камень и теперь понимаю языки всех народов, всех зверей и птиц.
– А мне можно лизнуть этот камень? – Люба не надеялась на положительный ответ, спросила скорее из вежливости, чтобы поддержать беседу.
– Тебе можно, мы пройдем мимо Шаманского Камня. – Ушен шел впереди показывая дорогу.
Сначала Маша, а потом и все остальные почувствовали на себе пристальный, изучающий взгляд и повернули головы к выходу из пещеры.
У входа в пещеру стояла Люба, из-за неё, выглядывал ребенок, который с серьезным выражением лица внимательно разглядывал всех присутствующих.
–
Проходи, не бойся, здесь тебя не обидят, – Люба слегка подтолкнула Ушена к костру. – Это Ушен, ему нужна помощь. Его мамонт попал в ловушку и не может выбраться из нее.
Пока Люба представляла «пришельца» мы успели рассмотреть малыша. В свете костра, его смуглая кожа казалась красноватой. Светлые большие как у лани глаза, очень тонкий и узкий как трубочка нос, острый подбородок и маленький рот. Густые светлые волосы до плеч обрамляли скуластое личико. Чтобы волосы не мешали смотреть, они спереди были подхвачены костяным ободком. Одет Ушен был в меховые колготки и меховую парку с капюшоном. На груди висело костяное ожерелье: мелкие бусинки чередовались с костяными «матрешками», а в центре была большая веретенообразная бусина. На кожаном ремешке, через плечо висела кожаная сумка со странным рисунком: в центре овального кольца, обвитого шнуром, был схематически изображен человечек с пятью Т- образными антеннами на голове, справа нарисован полумесяц с четырьмя точками, видимо звездами, а слева астрологический знак солнца тоже в окружении звезд.
– У нас нет ни лопат, ни веревок, вот только длинные шарфы у Коли и Андрея – Геннадий Андреевич озабоченно озирался по сторонам, ища, что бы еще могло пригодиться, – пошли, посмотрим, на месте определим, чем можно помочь.
Ваня подбросил несколько веточек в костер, и все отправились выручать мамонта.
– Нам повезло: это – мамонтенок. – Уверенно определила Маша. – Взрослые мамонты гораздо крупнее, вспомните, какой огромный скелет стоит у нас в краеведческом музее.
– Ты со скелетами по осторожнее, тебя могут неправильно понять, – Глеб глазами указал на Ушена.
– Земля промерзла, теперь тверже камня, сплошь скальные породы, – Вера Никитична осмотрела края ловушки.
– Я читал, раньше из молодых березок скручивали веревку- вицу, – Андрей огляделся вокруг, – а здесь такие маленькие и корявые березки, как из них скрутить длинную веревку не представляю.
– Веревка нужна очень длинная и крепкая, этот мамонтенок весит не меньше тонны, – Глеб обошел вокруг ямы, – пороху из всех моих патронов не хватит, чтобы взорвать немного стеночку и сделать пологий проход. Да и мамонтенка можно ранить.
– Был бы здесь волшебный крючок, – размечтался Коля, – раз и мамонтенок из кружева, его любой ребенок смог бы вытащить, а потом два и кружево стало мамонтом.
