– Ну, если хочешь, это удовольствие могу уступить.

Катерина с энтузиазмом принялась за работу, а дедушка ушел во двор, где в самом дальнем углу стояла маленькая бревенчатая банька.

Вытирая помытую посуду насухо, девушка не уставала благодарить судьбу, пославшую ей этого доброго человека. Она недоумевала, почему мужчина отнесся к ней с такой симпатией, но безмерно этому радовалась.

– Ты рада? – послышался голос отца из воспоминания.

– Шутишь, конечно, – восторженно ответила дочь, – Я уже всю голову сломала, куда на преддипломную практику устроиться. Студентов без опыта никуда не берут.

– Мы с Николаичем в одной группе учились, а после института контакт потеряли. И тут, представляешь, совпадение, приезжаю на монтаж, а там он. Аж три бригады на его склад согнали. Ангары новые, огромные. Работали несколько дней. Пришло время акт приема работ подписывать и тут выходит он. В универе, помню, прогульщик был и двоечник, еле диплом получил, а тут выплывает в костюме и галстуке. Я даже не сразу его узнал. А вот он меня, как увидел, в улыбке расплылся и говорит: «Сема. Это ты или сон?». Договорились в выходные встретиться, порыбачить. Приезжаю на водохранилище, а там яхта стоит, на борту радостный Николаич в шортах и майке. Отплыли, и давай о жизни разговаривать. Все-таки, какая жизнь штука интересная, так по-разному у всех протекает. В какой-то момент начал про тебя рассказывать, что психологический заканчиваешь и диплом скоро. Он мне и предложил тебя стажером к себе в отдел кадров взять. Будешь помогать и опыта набираться.

– Но я не могу на целый день, – загрустила Катя.

– Опять ты про свое кафе. Уж сколько лет там работаешь, может, хватит. Ты уже взрослая, пора с официантками завязывать, – нахмурился отец.

– Ладно, я подумаю, – грустно ответила девушка.

Катя душой была привязана не только к кафе, но и к посетителям и пожилой хозяйке. Это место стало ее вторым домом, новой ступенью развития и целой эпохой.

Со двора вернулся Игнатий Павлович. В руках мужчина нес целлофановый мешок с вещами.

– Вот, – сказал мужчина, смущенно протянув Катерине сумку, – Я для тебя нашел кое-какие вещи. Они от сыновей моих остались, но вроде тебе по размеру должны подойти.

Катерина сама давно задумывалась о смене гардероба. Одежда, в которой она очнулась на заброшенной базе, очень походила на военное обмундирование. Такая униформа на худощавой девушке вызывала подозрение, чего Кате совершенно не хотелось.

Гостья с благодарностью приняла мешок и начала доставать вещи. Там были старые подростковые кроссовки, темно голубые джинсы, оставшиеся еще со школьных времен младшего сына Игнатия Павловича, футболка с непонятной надписью на груди и черная мешковатая куртка.

– Надеюсь, угадал с размером, сказал мужчина и снова ушел во двор.

Катерина прошла в комнату, где стоял старый шкаф с большим зеркалом, и примерила вещи. Несмотря на то, что одежда была мужская, все пришлось в пору и выглядело неплохо. Катя обрадовалась, теперь ее вид ни у кого подозрений не вызовет.

– Ну как, неплохо? – вспомнилось Катерине.

Она крутилась перед отцом в новом костюме с узкой юбкой ниже колена и приталенным пиджаком.

– По мне, так даже слишком хорошо, – хмуро проговорил отец.

– Тебя что-то смущает? – насторожилась дочь.

– Да. Ты стала слишком взрослой, а это значит, что я состарился, – проворчал Семен Семенович.

– На собеседование принято одеваться по-деловому, и костюмы всем прибавляют возраста, – утешала дочь.

– Не успокаивай меня. Уверен, глазом не успею моргнуть, как какой-нибудь сотрудник Николаича, увидев тебя, влюбится и уведет из родного дома, оставив меня одного, – грустно сказал отец.

Катя улыбнулась и обняла папу.

– Ты от меня так просто не отделаешься.

– Очень на это надеюсь, – тихо проговорил мужчина.

Катя отпустила отца и начала причесываться.

– Ты уже уволилась со старой работы? – поинтересовался он.

– Пока нет, но хозяйке сказала, что если собеседование пройдет успешно, буду увольняться.

– А она? – спросил Семен Семенович.

– Приняла эту новость удивительно спокойно, сказала, что это было предсказуемо, – поделилась Катя.

– Мудрая женщина, – похвалил отец.

– И добрая. Она даже решила устроить для меня прощальную вечеринку, – ответила дочка.

– Ты так ей надоела, что будет праздновать твою отставку? – пошутил мужчина.

Катюша показала ему язык и начала отпирать дверь.

– Удачи тебе на собеседовании, – сказал он на прощанье.

– Спасибо, – ответила Катюша.

Катерина снова оделась в старый костюм и вышла во двор. Игнатий Павлович как раз шел в сторону дома.

– Вроде готово, я, правда, люблю попрохладней, но это из-за сердца. Тебе, думаю, такая жара понравится, – сказал хозяин.

Катерина еще раз поблагодарила старичка и пошла в баню.

Какое же это было блаженство – париться в пропахшей березой бане, поливаться водой и мочалкой снимать многослойную грязь с тела. У Катерины начала отшелушиваться кожа, уступая место новому розовому бархатистому кожному покрову. Она словно молодела в этой нагретой избушке.

Когда девушка вышла во двор, от нее валил пар.

– Кажись, все-таки угодил с температурой, – весело сказал дедушка Игнатий.

– Да, – тихо проговорила Катя и нетвердой походкой пошла в дом.

Казалось, все силы покинули тело. Девушка рухнула на застеленную кровать и долго лежала, приходя в себя.

– Тебе плохо? – встревожено спросил Игнатий, глядя на лежащую девушку.

– Насколько я помню, мне еще никогда в жизни не было так хорошо, – ответила гостья.

Дедушка Игнатий улыбнулся и прекратил расспросы.

Незаметно для себя Катерина задремала, когда она проснулась, хозяин дома был на огороде. Мужчина готовился варить суп. Узнав об этом, Катя вызвалась помочь. Игнатий Павлович набрал свежей морковки, подкопал молодого картофеля и набрал зелени. Из мяса у дедушки была только тушенка, но, несмотря на это, угощение обещало быть вкусным.

Катерина приступила к приготовлению супа, а старичок сел рядом и продолжил рассказывать про свою жизнь. Под его интересные рассказы запоздалый обед приготовился быстро и без лишних усилий.

Позже, сев за стол, мужчина очень нахваливал суп. Катерине было приятно хоть чем-то отблагодарить дедушку за помощь. Ближе к концу трапезы из серванта раздался пронзительный писк. Игнатий Павлович спохватился и поспешно достал из выдвижного ящика мобильный телефон.

Катя взяла грязную посуду и тактично удалилась. Несмотря на поспешный уход, она успела понять, что хозяину звонит его старший сын. Дедушка Игнатий с сыном проговорил недолго. Мужчинам хватило десяти минут, чтобы обсудить последние события их жизни.

– Не стал ему о тебе рассказывать, – сказал Игнатий.

– Почему? – удивилась девушка.

– Он военный, станет задавать много вопросов и, получив твои сомнительные ответы, забеспокоится, – пожав плечами, ответил дедушка и ушел на улицу.

Вымыв и протерев посуду, Катя пошла расставлять ее на кухню. На столе лежал старенький мобильный телефон Игнатия Павловича. Девушка взяла аппарат и взглянула на маленький черно-белый экран телефона. Там отображалась информация о состоянии сети, заряда батареи и дата. Наконец-то девушке удалось выяснить, в каком году она очнулась, было 2 августа 2017 года, среда. До приезда электрички оставалось почти три дня.

Катерина отложила телефон и посмотрела в окно. Вдруг в голове всплыло воспоминание.

– Ты проработала у меня больше пяти лет, с девятого по четырнадцатый год. Катенька, ты стала для меня очень близким человеком, – искренне проговорила Агния Федоровна и обняла Катюшу.