– Виктор, вы еще успеете насладиться видом. Кстати, это кают-компания. Идемте дальше.

Перпендикулярно кают-компании располагался коридор, по сторонам которого были двери. Анна остановилась у одной из них.

– Запоминайте, Виктор, вот эта дверь с цифрой два ведет в ваш отсек.

– Благодарю. Значит, карантин пройден? – я испытал разочарование, так как лишился надзора Анны.

– Да, это быстро.

– А как долго я был без сознания?

– После того как вас нашли, прошло часа три.

– А при каких обстоятельствах я был найден?

– Об этом вам расскажет капитан, – уклончиво взмахнула ресницами Анна. – Давайте лучше я познакомлю вас с нашим атмосферником.

И она шагнула к отсеку с номером восемь на двери.

Иллюминатора в отсеке не было. Но и без него здесь было на что посмотреть: у стола располагался очень тучный человек – нас широко приветствовала его мясистая спина. Он развернулся на вертящемся стуле, как только мы вошли. Без сомнения, это был азиат – он смотрел на меня сквозь узкие щёлки век. Руки его были заняты: в них он вертел, ни на секунду не останавливаясь, разноцветную игрушку. Я был приятно удивлен, потому что знал ее название: это был кубик Рубика. В руках толстяка он то обретал свои разноцветные грани строго по ранжиру, то распадался на пестрящий каскад маленьких квадратов. И все это повторялось снова и снова. Стол толстяка при ближайшем рассмотрении тоже был не прост – это был большой экран, на котором клубились разноцветные завихрения и располагались графики и цифры.

– Знакомьтесь, – объявила Анна, показывая вначале на толстяка. – Это По Тунь. А это Виктор.

Лицо толстяка при моем появлении изобразило целую палитру чувств: удивление, волнение и почему-то испуг. Но все это быстро заслонила

радость.

– Оцень холосо! – толстяк говорил с сильным акцентом, но довольно бойко. – Ты подкидис?

Анна смутилась:

– Мы просто его нашли, По Тунь…

– Но меня все же кто-то подкинул, – сказал я и немедленно ощутил зловещий смысл этих слов.

– Кто подкинул? – тут же отозвался По Тунь и на его лице снова промелькнула тень испуга, тут же, впрочем, утонувшая в сияющем радушии.

– Давайте оставим эту тему, – попросила Анна. Я был не против. Повисла неловкая пауза и я поспешно спросил По Туня:

– Из какой вы страны?

– Он китаец, – сказала Анна.

– Я китаес! – гордо затряс толстыми щеками По Тунь. – Китайсев оцень много. Китайсы оцень много таланта, китайсы надо много-много кусать и они могут много-много лаботать!

Эта тирада напоминала предвыборную программу какого-то диктатора, не то собирающегося идти войной на Китай, не то наоборот – из Китая двинуть по всему земному шару. Впрочем, кажется, это уже давным-давно произошло…

Тут меня осенило, что многие фундаментальные вещи из истории человечества моя память отлично сохранила. Это не могло не прибавить мне оптимизма.

Тем временем Анна уже стояла возле двери.

– Идемте, Виктор. Не будем мешать По Туню.

– Месать не надо, надо лазговаливать! – протестующее затряс щеками толстяк, но Анна была непреклонна:

– Виктор зайдет к тебе позже, По Тунь.

– Заходи снова, подкидис Виктол! – крикнул вслед нам он, и мне стало понятно, что своей спешкой Анна хотела предотвратить обсуждение темы подкидыша.

Когда мы оказались в коридоре, по нему что-то шло.

Именно что-то и именно шло. И я так выразился не из-за своей битой памяти – с ней, как оказалось, всё было не так уж плохо. Я не помнил никаких фактов из собственной биографии, но узнать вешалку для шляп и пальто, которая самостоятельно передвигалась по коридору, я мог.

Нечто подошло ближе, и теперь можно было детально его рассмотреть.

Это был робот. Невысокий, с бочкообразной грудной клеткой, с тощими палками манипуляторов и такими же ногами. Всю эту конструкцию венчала сфера, безусловно призванная имитировать человеческую голову. Сфера имела пару глаз-объективов и дырчатую панель в том месте, где должен был быть рот. Анна протянула руку в сторону робота, словно экскурсовод в музее у манекена, изображающего доисторического человека и сказала:

– Знакомьтесь, это наш Айрон.

Робот немедленно и с готовностью остановился.

– Айрон, это наш новый член экипажа, – обратилась Анна к роботу тоном, каким обычно обращаются к иностранцу или ребенку. – Зовите его Виктор.

– Очень приятно… – пробормотал я, разглядывая робота. – Не ожидал, честно говоря.

Тем временем Айрон холодным пластмассовым голосом спросил у Анны:

– Я познакомился. Можно следовать дальше?

– Да, Айрон, ты можешь идти.

Айрон пошел дальше, ничуть не выдавая походкой своей искусственной сущности – шел он довольно уверенно и быстро.

– Невероятно! Не знал, что такое возможно, – сказал я, глядя, как робот скрывается за какой-то дверью.

– А что вас удивляет? – спросила Анна.

– Не припомню, чтобы роботы были чем-то обычным, – развел я руками.

– Но вы же вообще ничего не помните, – ответила Анна и тут же осеклась: – Простите, я не хотела вас обидеть… Думаю, вы скоро привыкнете.

– К чему? – я кисло улыбнулся. – К потере памяти?

– Ну что вы, нет, – Анна заалела и я решил помочь ей выпутаться из неловкого положения. Я ткнул пальцем в ближайшую дверь и спросил:

– А кто обитает здесь?

– Наш коллега, его зовут Хаэрпу. Он не любит, когда его беспокоят. К тому же он не человек.

Час от часу не легче, подумалось мне. Космический ковчег, не иначе…

Анна тем временем продолжала:

– Думаю, у вас еще будет время познакомиться. Но все же я бы не советовала вам искать с ним встречи. Он очень нелюдим.

– Еще бы! – воскликнул я. – Ведь он не человек. А откуда он?

– Не знаю. Он утверждает, что с Земли.

– Но как это возможно?

– Понятия не имею. Может, просто живет на Земле.

– Он точно инопланетянин?

– Если захотите познакомиться, у вас будет шанс в этом убедиться, – сказала Анна и двинулась по коридору дальше. Впрочем, о чем это я? Как может ангел двинуться? Она поплыла, заскользила… А двинулся за ней именно я.

Когда мы снова очутились в кают-компании, Анна сказала:

– Больше на станции никого нет, хотя она рассчитана на чуть большее число сотрудников.

Я подошел к иллюминатору.

– Как красиво! Это Земля?

– Нет, это Ариадна, – подошла ко мне Анна. – Мы изучаем ее перед заселением.

– Представляете, если я стану здесь жить – можно начать жизнь с самого начала, – я мельком взглянул на Анну: она смотрела в иллюминатор. – Новая планета, новые друзья. Новое имя. Новые воспоминания.

– Не расстраивайтесь, Виктор, – я заметил в голосе Анны участие. – Не исключено, что ваша память восстановится.

– А что вы делаете сегодня вечером, Анна? – сказал я, разглядывая завихрения облаков внизу. Анна смутилась:

– Простите, Виктор. Вас ждет капитан, – она указала на дверь по соседству с медицинским отсеком. – Вот его каюта. Увидимся позже.

И она скрылась за дверью своего отсека. Я остался наедине с Ариадной. Зрелище было потрясающим, но без Анны мне расхотелось наслаждаться им, и я пошел на встречу с капитаном. У меня было предчувствие

нехорошего разговора.

Отсек капитана не был похож на каюту морского волка. Это, скорее, был офис руководителя среднего звена. Шкаф, стол, кресла, на столе монитор компьютера. Капитан оторвался от экрана и посмотрел на меня. На его плече по-прежнему сидел попугай. Я вяло отрапортовал:

– Анна сказала, чтобы я зашел к вам.

– Присаживайтесь, – кивнул капитан на кресло у одной из стен.

– Благодарю, – я сел и, решив придать себе непринужденный вид, закинул ногу на ногу. – Вы хотели мне что-то сообщить?

– Да, – кивнул капитан. – Наши правила и распорядок. Итак: вы на орбитальной станции Dream-2. Как вы могли убедиться, она не велика. В данный момент у нас аварийная ситуация – повреждена солнечная батарея, отчего мы не можем проводить большую часть наших исследований. Так же для экономии каждую ночь – бортовое время с десяти до шести часов – мы отключаем гравитацию. Все члены экипажа за пять минут до указанного времени обязаны быть пристегнутыми в своих постелях. Из-за означенных проблем мы не можем связаться с нашим кораблем. По графику он будет здесь лишь через месяц. Ваша дальнейшая судьба будет решена тогда же. А теперь… – капитан пристально на меня взглянул, – Вы по-прежнему настаиваете, что ничего не помните?