Проснулся Милан хорошо выспавшимся. Но стоило только повернуться на бок, как боль напомнила о себе. Хорошо, что впереди выходные. Он закряхтел, как старый дед, и прислушался. В доме было тихо. Складывалось впечатление, что ещё глубокая ночь. Отбросив одеяло в сторону, он кое-как сполз с постели и одёрнул халат, в котором уснул накануне. «Срочно нужно найти свою одежду, — была первая мысль. В ней он чувствовал себя более защищённым и уверенным в себе. — А всё остальное потом».
========== Глава 5 ==========
Милан бесшумно открыл дверь и вышел в коридор. Дневной свет, лившийся из кухни, ударил по глазам, заставив прищуриться. Первым делом он заглянул в соседнюю спальню. Кровать Влада была идеально заправлена, спортивный костюм небрежно брошен на кресле, и никого. Придётся продолжить поиск одежды самому. Милан затянул пояс сползающего с плеч халата потуже и решил начать с ванной. Через десять минут он вышел полностью одетый и бодрый после умывания холодной водой. Почувствовав себя словно заново рождённым, он направился в зал. Дверь была закрыта, и Милан, дважды выдохнув, решительно постучал. Нервы натянулись, как струны. Это просто настоящая пытка — ждать разрешения войти от того, кто сильно нравится и с мыслями о ком начинается каждый новый день. И почему он так нервничает? Да он отродясь скромностью не страдал, а тут тушуется, как девица. Влад же всегда вежлив и доброжелателен, пока он не пытается подойти слишком близко, нарушая допустимую границу. Не получив никакого ответа, Милан решился и раздвинул складные двери. В зале тоже было пусто. Зато, как оказалось, есть на что посмотреть.
— Ух, ты! — не удержался от возгласа он. — Нифига себе, сколько книг!
В окно приветливо светило солнце. Прямые широкие лучи падали на красивый шёлковый ковёр ручной работы с затейливыми узорами. У кого-то богатая фантазия на создание такой красоты. Около окна стоял массивный письменный стол из морёного дуба, а напротив, у стены, — большой кожаный диван с мягкими округлыми подлокотниками. Диванная подушка ещё хранила отпечаток локтя. Ближе к дивану стоял маленький прямоугольный столик с раскрытой книгой. Видно, хозяин квартиры провёл ночь здесь. Посередине стены в нише расположился фальш-камин. На каминной полке стояли по обе стороны большие белые свечи в прозрачных высоких стаканах. На стене висела картина с изображённым на ней восходом над лесным озером. По обеим сторонам от камина стояли два шкафа, от верха до низа забитых книгами.
— Да, тут есть, где разгуляться. — Милан осторожно открыл стеклянные дверцы, потянулся за книгой «Языки архитектуры» в ярко-красном переплёте и случайно задел рамку с фотографией, которая по какой-то причине не стояла, а лежала на полке. С громким стуком она ударилась о пол, и стекло раскололось.
— Писец котёнку! — Парень подпрыгнул на месте от неожиданности.
Он нагнулся, подобрал перевёрнутую рамку и посмотрел на фото под паутиной причудливых трещин. Память на лица у Милана всегда была отменная. Он сразу же вспомнил мужчину, задорно смотрящего на него с фотографии. Руки мелко задрожали. Именно этот человек подвозил Милана в тот роковой для обоих вечер, когда они попали в аварию. Вот только он выжил, а водитель «Шевроле» погиб на месте. Перед глазами снова встала та страшная картина.
После сильнейшего удара Милан, видимо, ненадолго отключился. Когда же он пришёл в себя, было тяжело дышать, а от острой боли по всему телу в глазах мельтешили чёрные точки и тошнило. Однако усилием воли он заставил себя приподнять голову и покоситься в сторону водительского кресла, о чём немедленно пожалел. Всё лицо мужчины рядом было изрезано осколками стекла, руки и одежда были залиты кровью. Сам он лежал, завалившись на руль, в волосах гулял проникший в салон разбитой машины ветер, а мёртвые широко открытые глаза смотрели прямо на Милана. Было жутко и страшно умереть вот так, одному, и чёрт знает где. Правда, казалось, что сквозь странный шум в ушах просачивалось завывание сирен где-то вдалеке. Он попытался пошевелиться, отчего по телу прошла волна невыносимой боли, снова погрузив в спасительное беспамятство.
— Что ты здесь делаешь? — неожиданно раздался голос у парня за спиной.
От испуга дёрнувшись, Милан разжал руки и снова выронил рамку с фотографией. Погрузившись в свои воспоминания, Милан даже не заметил, как в квартиру вернулся Влад.
— Не трогай. Я сам.
Влад поставил пакет с продуктами на пол возле полки для обуви, подошёл к застывшему в нерешительности Милану и поднял рамку, смахнув битое стекло прямо на пол. Затем молча положил фото на поверхность письменного стола.
— Прости, Влад. Я не хотел. Потянулся за книгой, а тут она… бац, и упала.
— Ты неисправим. Где ты, там сплошные неприятности.
— Это точно, — едва слышно проговорил Милан и отвернулся к камину.
— Надо же, ты даже не споришь? — удивился Влад. Но, глядя на совсем поникшего парня, тут же смягчился. — Да ладно, не грусти, я заменю стекло. Ничего непоправимого не произошло.
— Ты ничего не знаешь…
— Чего именно?
— Я был там! — выкрикнул Милан.
— Господи, ты о чём? Где ты был? Сядь и расскажи толком.
На Милана было жалко смотреть. Он весь сжался, словно пружина, и покачал головой. Вместо того чтобы присесть, он, глядя куда-то в пространство перед собой, стал говорить лишённым всякого выражения голосом:
— Год назад я рано ушёл со свадьбы друга и по совместительству любовника. Не смог смотреть, как он счастлив не со мной. Было чертовски обидно и одиноко, ведь буквально за несколько месяцев до этого события он сказал, что ничего серьёзного к Вере не испытывает. Так, лёгкий, ни к чему не обязывающий флирт, не более. А вон как всё обернулось, серьёзней некуда. Усадьба, где проходило торжество, была за городом. Заказанный транспорт должен был забрать всех после двенадцати ночи. Ждать я не мог, внутри бурлил вулкан. Боясь натворить дел, о чём на завтра точно пожалел бы, я отправился домой пешком. Шёл по обочине трассы. Снег валил крупными хлопьями. Я замёрз, вымок и не раз пожалел о том, что покинул тёплую усадьбу. Мог бы там найти укромный уголок и отсидеться. А тут, подарок, словно кто-то свыше пожалел меня, и рядом притормозила классная тачка. В ней сидел он. — Милан махнул в сторону стола, на котором лежало фото Яна.
Влад почувствовал, как противные мурашки поползли по телу. Он хотел попросить Милана остановиться, замолчать, дать немного времени прийти в себя. Но он не смог. В горле моментально пересохло, как в пустыне, а язык будто прилип к нёбу и не слушался.
— И…
Милан передёрнул плечами и продолжил.
— Он предложил подвести до города. По пути мы разговорились. Мужик показался мне классным. У него была красивая мягкая располагающая улыбка. Да и вообще, чувствовалась лёгкость и надёжность.
— О чём вы говорили? — едва слышно выдавил Влад, всё ещё пытаясь отойти от шока.
— В основном обо мне. Но потом он сказал такое, от чего стало понятно, что и у этого уверенного, явно не бедного человека тоже, оказывается, есть проблемы на личном фронте. Он как-то быстро проникся моей ситуацией, поняв связанную с ней боль. К тому же ему самому предстоял дома нелёгкий разговор. Помню, как сейчас, те слова: «Человек сам кузнец своего счастья. Я еду поставить точку, где не нужен и не ждут. А затем вернусь туда, где любят и ждут».
Влад почувствовал, что ему нечем дышать — катастрофически не хватало воздуха. Стены давили со всех сторон. Он нервно подёргал ворот тёплого свитера, не зная, что сказать и что сделать. Ему было жаль Милана, но он никак не мог найти слова утешения. В голове было пусто, а ноги стали ватными. Именно так Влад чувствовал себя в тот роковой вечер, когда ему сообщили о смерти Яна. И сейчас он статуей застыл возле стола, намертво вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в столешницу. На лице застыла безжизненная маска. Только в глазах плескались боль и тоска, готовые выплеснуться через край жгучими слезами.
Непонятный шорох заставил Влада повернуть голову в поисках источника звука. Он рассеянно прошёлся взглядом по комнате и наткнулся на потрясённого до глубины души Милана, который смотрел на него во все глаза. Дьявол, он на минуту забыл, что он тут есть. Влад потряс головой, отгоняя наваждение. Побледневшие губы Милана шевелились, словно он что-то силился сказать, но из них не вылетало ни звука. Влад и сам не ожидал такого сюрприза. Естественно, он был в курсе, что Ян попал в аварию не один, а с попутчиком. И надо же такому случиться, что это по какому-то роковому совпадению оказался Милан. Жестокая подстава судьбы в том, что среди тысяч людей, которые проживают в городе, он спас жизнь именно ему. Никто в той аварии не винил Милана, зря он так переживает. Влад и семья Яна были в курсе, что основная вина лежала на водителе «КамАЗа» и, конечно, на его друге, существенно превысившим допустимую скорость. Милан же в этой истории был совершенно ни при чём. Он ещё и незаслуженно пострадал, а потом почти год мыкался по больницам. Влад же был так погружён в своё горе и отчаяние, что совершенно забыл о парне. Кое-как собравшись с силами, он произнёс:
