— Ты не виноват. — Голос его был ровный, лишённый каких бы то ни было эмоций. — Это был несчастный случай.

Милан стоял ни жив ни мёртв: молчаливый, неподвижный, с потухшими глазами.

— Эй… Ты меня слышишь? Тебя никто не винит.

Парень вздрогнул. В карих глазах застыл вопрос и непонятный страх.

— Это же он тогда о тебе говорил. Да? Ты и есть его любовь. — Дрожь в голосе с головой выдавали сильнейшее волнение.

— Что толку говорить об этом сейчас.

— Ответь!

— Да, речь шла обо мне. Доволен? — вскинулся Влад. — Всё это теперь не имеет никакого значения. Ян мёртв.

— Прости, я не должен был. Я не знал…

— Не должен. Никто не знал и не знает. И ты будешь молчать. Понял?

— А как же. По себе знаю, о таком лучше никому не рассказывать, если не хочешь, чтобы люди шарахались, как от прокажённого.

Печальная полуулыбка чуть тронула бледные губы.

Влад опустил глаза и посмотрел на свои руки. Затем медленно разжал пальцы, отпустив край стола, и не спеша направился в прихожую. Подняв пакет, он обратился к настороженно глядящему на него Милану:

— Пойдём завтракать. Я свежую выпечку принёс. Нечего стоять и хлопать глазами, в ногах правды нет. К тому же тебя на столе в кухне ждёт лекарство.

— Я себя чувствую таким идиотом. Бегаю за тобой, караулю на лестнице, а тебе совсем не до романтики. У тебя уже была любовь всей жизни. Боже, как я смешон! — Милан шлёпнулся на стул и закрыл лицо руками.

— Не говори глупостей. У каждого человека есть прошлое. Сегодня ты случайно узнал моё. Пей болеутоляющее.

— Случайности не случайны.

— Что? Не бубни под нос, Милан. Говори громче, — сказал Влад, гремя чашками.

— Ничего. Может, чем помочь?

— Ты гость. Сейчас в чайнике закипит вода, и заварим классный чай. Выше нос, парень. Мы оба эту ситуацию пережили. Всё будет хорошо. В любом случае, я благодарен тебе за рассказ. Мне было важно знать, что я значил для Яна не меньше, чем он для меня. Именно благодаря твоему здоровому любопытству я это узнал. Знаешь, это как решить головоломку. Результат обрадовал, и напряжение, держащее постоянно в железных тисках, отпустило. Так что разбилось стекло рамки к счастью.

***

После этого случая Милан перестал мозолить глаза Владу. Он с головой ушёл в новый проект и делал всё, чтобы хоть ненадолго забыться. Что толку тратить время на того, чьё сердце принадлежит другому? С живым соперником Милан побороться мог, а вот как бороться с мёртвым, он, увы, не знал. Тем, кто ушёл из жизни, живые часто проигрывают, ибо кажется, что умерший человек был во всём лучше. Он не готов был воевать с воспоминаниями. Решение двигаться дальше мог принять только сам Влад, однако беда в том, что он пока явно не готов. Милану достаточно было вспомнить тот больной взгляд, чтобы понять, что Ян был для Влада личным солнцем. А становиться жалкой заменой светилу он не желал. Осторожность и неприступность мужчины оказалась вовсе не напускной. После того болезненного для обоих разговора Милану стало ясно, что Влад так до конца и не оправился от удара, а тут он не к месту со своими чувствами полез. К тому же вёл себя как капризный влюблённый подросток. Иногда перед сном Милан вёл в мыслях активный диалог с Владом, где беспрепятственно и смело говорил о своём желании быть вместе. О том, как ужасно скучает и хочет встретиться. Потом злился на себя за бесхарактерность и тут же начинал упрекать Влада в чёрствости, нежелании видеть дальше своего носа и боязни сделать хоть маленький шаг навстречу. А утром, собрав волю в кулак, он снова шёл на работу, быстро спускаясь по лестнице и буквально пролетая этаж Влада.

Сегодня после работы Милан решил присоединиться к двум коллегам, отправившись в ближайший бар — посидеть в приятной компании, выпить пива и развеяться. Они весело посидели: перемыли кости начальству, обсудили достоинства незамужних красавиц с работы, а так же любвеобильность начальства. Закончился вечер яростным спором о результатах предстоящего футбольного матча, который должен состояться через неделю. К десяти часам, изрядно навеселе, коллеги попрощались и разошлись в разные стороны.

Милан вставил наушники, включил на телефоне музыку и натянул капюшон. Он шёл, опустив голову, лёгким прогулочным шагом по украшенному сияющими огнями проспекту, засунув руки в карманы пуховика. Домой не хотелось. Предновогодняя суета, царившая в семье, его не трогала. Настроение было не праздничное. Милан завидовал людям, ломающим голову над подарком для любимых. Ему такое счастье не светило. Да, у него тоже были близкие, но это не то. Для родных подарки давно упакованы. Осталось только торжественно их вручить под бой курантов. Всё знакомо и предсказуемо. Каждый год один и тот же сценарий. Ничего нового не предвидится и в этот раз. А так хотелось, чтобы его обняли крепкие руки, страстно поцеловали до слабости в коленях и дали понять, что он больше не одинок. Почему-то на этом месте Милан видел только Влада и никого другого. Вот только такому серьёзному взрослому мужчине не нужен малоопытный недавний студент. Что он мог дать Владу? Правильно — ничего. Твою же! Чёрт, сколько можно ходить по кругу и заниматься самоистязанием? Свернув на ярко освещённую, украшенную разноцветными гирляндами улицу недалеко от дома, он даже не заметил, что едва не столкнулся с каким-то прохожим, пока тот не дёрнул его за рукав. Подняв лицо, Милан сначала не понял, кто стоит перед ним, и автоматически извинился, а когда узнал, то, к величайшему удивлению, осознал, что ничто в душе не дрогнуло.

— Залевский, ты?! Какое везение. Рад встрече.

Мрачная усмешка появилась на губах Милана.

— И тебе не хворать, Чернов.

Наступила неловкая пауза.

— Хм, Милан, прости, что не приходил в больницу. Вера ждала ребёнка. Беременность хреново протекала.

— Ба, и ты безвылазно находился с ней, — не удержался от подколки Милан.

— Нет, конечно. — Никита замялся. — Просто…

— Ладно, не парься, проехали. Считай себя прощённым. Как семья?

— Да, собственно, нет никакой семьи. Мы разъехались и разводимся.

— О как! Быстро вы. И ребёнок не удержал.

— Ребёнка тоже нет. Выкидыш.

— Сочувствую. Каким ветром в наш район занесло?

— Не поверишь, к тебе приходил. Твоя мама встретила меня довольно холодно, с порога заявив, что тебя нет дома. Хотя оно и понятно, хреновый я друг на деле оказался.

— Ну, раз встретились, говори, зачем я тебе понадобился.

— Понимаешь, Милан, в последнее время стало так тоскливо на душе, хоть волком вой. А на днях, глядя на пацанву во дворе, вспомнилось, как нам было весело вместе. Как вполне хватало общества друг друга, чтобы хорошо провести время. Вот и решил вспомнить ту чудесную пору и встретиться. Может, это шанс всё начать сначала.

— Неужели? Всё-то у тебя просто, Ник. Ты женился, исчез на фиг знает сколько, а теперь возвращаешься так, как словно прошло всего ничего времени. Я завидую твоей самоуверенности. Но не все живут прошлым, друг мой.

— Ты же уверял, что любишь, — тихо сказал Никита.

— Алло, это было больше года назад. И помнишь, как поступил ты? Ты тайно от меня начал встречаться с Верой. Узнав об этом, я хотел уйти, но ты не позволил, уверяя, что это несерьёзно. Я остыл, проглотил обиду и прошёлся катком по своей гордости. Однако ты снова вытер об меня ноги, когда взял и женился, до последнего держа меня в неведении. Надо же, удачно придумал день рождения в один день со свадьбой праздновать. Молодец!

— Всё-таки злишься. Открой глаза, Милан, два парня живут вместе — это неправильно!

— Да?! А сейчас что изменилось? Я пол не менял, да и ты остался с членом, — разозлился Милан.

Никита сразу как-то притих, съёжился и втянул голову в плечи.

— Ну, мы бы могли попытаться снова стать друзьями, как раньше.

— Угу, которые иногда трахаются по пьяни, а потом делают вид, что ничего не было. Нет, Ник, давай оставим это позади. Мы были вместе, пока испытывали нужду друг в друге. Сейчас всё по-другому.