— Из-за Ричарда?

— Из-за него, в первую очередь. Он в нашей семье ущербный ребёнок, — с горечью отметил барон. — Неудачник, что совершенно не свойственно представителям семейства Уокеров. Чужаком был. Как ни прискорбно осознавать этот факт, но от правды никуда не уйти, — барона беспокоила эта тема, он вновь и вновь возвращался в разговоре к ней.

— Сочувствую. Отдать детям жизнь, а потом обнаружить в наследнике чужого человека, да, это крайне несправедливо. Не хотел бы такой участи.

— И я того же мнения. Больно. Но не в силах был что-либо изменить. Не знаю, чьи гены в нём сотворили жалкое уродливое подобие человека, но результат налицо.

— Мой вам совет, старайтесь об этом не думать, тем более, сейчас.

— Стараться можно, да душа страдает, — сквозь слёзы выговорил барон. — А у вас есть дети, мистер Мейсон? — спросил он, кончиками изящных пальцев смахивая слезинки у глаз.

— Нет, я еще не женат.

— Что же вы так задержались? Хотя, судя по вашей занятости, когда вам устраивать личную жизнь.

— Совершенно верно. Мистер Стюарт, вы догадливы. Вернёмся к делу. Что вы можете сказать о старшем сыне вашего брата? — Мейсон уводил собеседника от посторонних тем.

— О, это образец достойнейшего человека. Племянник по своим качествам напоминал мне брата. На редкость порядочный и добрейший человек.

— А его жена?

— Я мало что о ней знаю. Она из бедной разорившейся семьи. Один-единственный раз видел её в храме на венчании и всё. Так трудно судить.

Он задумался.

— Вы хотите мне что-то сообщить? — перехватил его мысли Мейсон.

— Вы на редкость проницательны, мистер Мейсон. Позвольте полюбопытствовать, — начал барон.

— Без церемоний. Всё, что попросите, — ответил сыщик.

— Ваше имя, которым вас наградили при рождении?

— Уильям.

— Ваши родители аристократы?

— Вы угадали. Отец — лорд Мейсон.

— Приятно, очень приятно. Я так и полагал.

— Благодарю вас, барон Уокер. — Давайте вернёмся к делу.

— Да-да, пожалуйста. Отвлёк вас, простите.

— Мы беседуем, не так ли. Итак, продолжим. Дело, которым я занимаюсь, обязывает быть во всеоружии.

— И правильно делаете.

— Что вам удалось заметить?

— Послушайте. В храме привлёк моё внимание, смутил и обезоружил взгляд невесты: отталкивающий, злобный, испуганный, я почувствовал, что она всё время в напряжении. Я бы сказал, в её взгляде блуждал страх, может быть, её кто-то запугал, и это чувство осталось, неустанно следовало за девушкой. Что-то неестественное проявлялось в её поведении. Знаете, меня преследовала мысль, вот еще мгновение, что-то произойдёт и ход церемонии будет нарушен. Да, хотелось бы обратить ваше внимание. Одета невеста была чрезвычайно просто для свадебной церемонии. Возможно, в силу нехватки средств, но зная щедрую натуру племянника… очень странно. Опускаю эту деталь.

— Нет-нет, продолжайте, пожалуйста, каждая деталь имеет большое значение. А ваши наблюдения помогут разобраться, дадут следствию правильное направление. Слушаю вас и очень внимательно, — Мейсон старался разговорить барона. Логичность и взвешенный подход в рассуждениях собеседника давали процессу новые импульсы, без которых расследование тормозилось. Сыщик умело настраивал барона на нужную волну.

— Благодарю. Сложилось впечатление, что невеста без особого трепета готовилась к событию.

— Даже так? А говорите, ничего не знаете. Дали полное описание её портрету. Высочайшего класса характеристики. Я ваш должник, — улыбнулся сыщик. — Вы мне очень помогли.

— Что вы, это такая малость.

— Так вы хотите сказать, что церемония для новоиспечённой невестки барона Уокера не была праздником, торжеством, которого она с трепетом ждала всю жизнь?

— Похоже, очень похоже, что так. Замечу, это всего лишь моё впечатление, возможно, она переволновалась, такая церемония случается один раз в жизни.

— Всё возможно. Давайте посмотрим на это с другой стороны. Если девушка по большой любви идёт под венец со своим избранником, она переполнена удивительными восторженными чувствами, вы понимаете, она дождалась этого события и бояться ей нечего, не так ли?

— Верно. Вы смотрите в корень дела.

— Невольно напрашивается вывод, что этот брак для неё был не более чем фикцией, очередной ступенью к достижению какой-то цели.

— Знать наверняка мы не можем, но предположить имеем полное право, тем более что вывод сам напрашивается.

— Верно подмечено. Если вы позволите, буду навещать вас и сообщать о новостях.

— Непременно. Премного благодарен. Уильям, хотел предложить вам дружбу, но вряд ли вам интересен одинокий старик.

— Не могу согласиться с вами. Вы не старик, к тому же, прекрасный собеседник. В заключение скажу, что редко кому в вашем возрасте удаётся сохранить таком острый ум, ясный рассудок и наблюдательность. Не могу обещать частые визиты. О результатах поиска преступника будут сообщать.

— Приезжайте. Мне с вами очень хорошо. Я отдохнул душой за долгое время. Мы провели тёплый, доверительный, задушевный разговор. Я не против продолжить наше общение. Приглашаю отобедать.

— Мистер Стюарт, тронут вашим добрым отношением и дружеским вниманием. Дела. Как-нибудь в другой раз и с большим удовольствием отобедаю с вами. Даю слово чести.

— Понимаю. Приезжайте. Буду искренне рад. Для вас мой дом открыт.

— Благодарю.

После трагедии, случившейся в их семье, Элисон ночами мучили кошмары. Её преследовали страшные картины, которые мелькали перед глазами, состояние резко ухудшалось, душа переполнялась страхами, и она боялась закрыть глаза. По этой причине она лишалась сна и в последующие дни. Девушка поднималась, набрасывала пеньюар, прохаживалась по коридору, не желая оставаться одна в комнате.

После встречи с Мейсоном она почувствовала, что не одна, наконец, появился человек, который её защитит. Эти мысли утешали, поддерживали. Элисон старалась думать о Гарольде, об их будущем, приятные воспоминания помогали настраиваться на спокойную волну и сон.

Однажды она весь день провела в пути, накопилось много дел. Вернувшись после поездки, Элисон пошла к себе и утомлённая прилегла. Девушка не заметила, как сомкнулись веки, и она уснула первый раз после долгих бессонных ночей. И вот во сне она увидела себя маленькой девочкой в окружении отца, матушки, сестры, брата. У них гостили близкие родственники. Все расположились на природе в беседке, которую барон придумал, сам сделал чертёж и с помощью работников построил. Беседка служила местом душевного времяпрепровождения с семьёй, родственниками и друзьями. Аромат цветов и растений, которые барон выращивал и так любил, заполнял беседку. Он окутывал домочадцев и гостей, располагая к приятному общению. Прощаясь, все искренне благодарили супругов за прекрасный тёплый приём.

За столом не смолкали шутки, это барон Уокер делился новыми остротами, анекдотами, забавляя всех присутствующих.

В какой-то момент лицо барона исказилось печальной гримасой, и он перевёл разговор в иное русло.

— Вы знаете, господа. Могу открыть вам страшную тайну, — барон резко изменил тему.

— Ричард, вы опять что-то придумали? Новый анекдот? — спросила баронесса мужа.

— Что вы, дорогая, всего-навсего последние новости, готов поделиться ими, — барон старался преподнести в шутливой форме. — Порой предупреждение о грядущих событиях приходят во сне. Предполагаю, это подсказка моего внутреннего голоса, чтобы я своевременно предпринял меры. Вот и всё.

Барон по обыкновению хотел подарить супруге улыбку, но не получилось. На лице проявилась гримаса мученика.

— Что с тобой, Ричард, ты себя плохо чувствуешь? — заволновалась баронесса и подошла к мужу.

— Что ты, что ты, всё хорошо, не надо беспокоиться. Мысли-мыслишки малоприятные.

— Что вдруг?

— А кто их знает?

— Ричард, поделитесь, а мы рассудим, что да как… — пошутил шурин барона.