Горлышко фляги упёрлось в губы, и только после этого пришло осознание, насколько же хотелось пить.

Прикосновение влажной ткани к лицу. Прохладный компресс лег на веки.

— Где мы? — вопрос был интересен, раз куноичи явно в домашней одежде, значит, в безопасности, но с соклановцев сталось бы меня и домой переправить.

— В провинции, уже сутки в том убежище, что в пещере. Мы не рискнули раскрывать твоё состояние. Изобразили, что получили срочную весть из дома и тебе пришлось немедленно подрываться. Хагоромо поверили, да и аристократы тоже.

Это хорошо. Значит, у меня есть пара дней на то, чтобы отлежаться и привести себя в приличный вид. Глава клана так просто слечь не может, тем более после короткого боя. Это немедленно породило бы вопросы.

— Ками-сама, чакроистощение за столь короткий срок… — Сачико подтвердила мои опасения. — Да новый шаринган тебя чуть не убил!

— Сколько? — выдохнул и лишь тогда понял, что вопрос слишком расплывчатый. — Сколько я держал технику? — собрался с мыслями конкретизировал. Говорить было тяжело.

— А биджу знает, — несколько ворчливо отозвалась Сачико. — Мне показалось, с час, а когда всё закончилось, поняла, что мир вокруг совсем не изменился. Похоже, техника отца влияет не на время, а на восприятие.

“Не изменился” для шарингана — это несколько мгновений. И чакроистощение. А вот нечего было эксперименты ставить. По масляной живописи соскучился, дурень! Не мог, что ли, сразу уничтожить то черное нечто?

— Что с ним? — новость, что у Таро тоже мангекё, не удивила. У него ж всё почти по страшным сказкам вышло: собственноручное убийство близкого человека. И то, что Сачико выжила, скорее исключение и быстрота Мидори.

— Кровь по щекам размазал да долго ругался над телом лекаря, — девушка этак многозначительно хмыкнула. — Старика никто не убивал, он в обморок грохнулся. Сейчас с ним менталистка работает. Надо же понять, что за странную технику смогли запечатать в гражданском.

Почему-то не сомневался, что никто ничего не найдёт. Ощущения в иллюзии были однозначны: то черное нечто обладало волей, сознанием. И как-то не хотелось проверять, что случилось бы, коснись оно меня.

— И всё?

— С запястья старый шрам пропал, — а вот голос Таро стал неожиданностью. Видно, статую изображал из себя. — И с рукавом что-то странное, как будто кусочек иными нитками ткали.

Надо же, манипуляции с картиной отразились в реальности. Вот только плата соответствующая. Сильно же меня приложило, раз вообще никого не могу почувствовать.

Жжение в глазах убивало желание проверять, что же более затратно: стирание “лишнего”, дорисовка или создание картины. Интуиция подсказывала, что именно последнее действие и привело к столь плачевному состоянию.

— Ками-сама, вы наконец-то снова общаетесь! — стянул с глаз компресс, игнорируя недовольное пыхтение девушки. — Ради этого стоило и чакроистощение получить! — Смеяться было тяжело, но смолчать оказалось выше моих сил. Смущающийся шиноби — определённо занятное зрелище! Интересно, а что может смутить Буцуму?

Усилием воли вернул лицу невозмутимое выражение, а то измученный мозг начал выдавать совсем уж фантастические и самоубийственные варианты с использованием сил мангекё.

***

Попытка встать встретила неожиданное сопротивление. Чужие конечности фиксировали не хуже веревок. Какие хорошие рефлексы! Протянув руку, мягко провел пальцами по щеке девушки.

Сачико на миг приоткрыла глаза и, убедившись, что всё в порядке, вновь погрузилась в дрёму. Хватку при этом она ослабила, делая объятья не похожими на боевой приём.

Аккуратно выскользнул из них и поднялся с постели.

— М? — девушка сонно приподняла голову.

— Спи, всё хорошо. Немного пройдусь и вернусь.

Сачико открыла глаза и окинула меня встревоженным взглядом.

— Я просто отлежал себе всё что можно, — в груди поднялась теплая волна. — Пройдусь по убежищу и вернусь. Не волнуйся, сбегать геройствовать или на ходу разваливаться на куски в планах не значится. Не нужно меня конвоировать.

Неразборчиво пробурчав, что размяться можно и с ней, куноичи откинулась на постель, мгновенно заснув.

Ну-ну, нам только так и разминаться. Чтоб в процессе рассыпаться. Сама Сачико не до конца восстановилась, потом добавила нагрузку прошлой бессонной ночью. А у меня ещё в голове шумит после чакроистощения, да и легкая слабость не до конца прошла.

Осторожно, прислушиваясь к телу, прогулялся по коридорам, заглядывая в комнаты. Впервые была возможность рассмотреть их спокойно и неспешно. Настроение уверенно поднималось: убежище получилось на славу, а изводящие тело неприятные симптомы начали проходить.

Ощущение чакры Таро в библиотеке заставило повернуть туда. И из любопытства, и тревожась. У шиноби тараканы бронированные, так просто не давятся и не травятся. Была, конечно, вероятность, что мужчина просто дежурит, но тогда разумнее расположиться ближе к входу. Да и смысл? Убежище защищено на славу, в дежурствах нет необходимости. По крайней мере, пока. Не думаю, что от меня стали бы скрывать реальное положение дел.

Таро с отсутствующим видом водил кончиком кисти по бумаге. Присмотревшись, понял, что он не просто чиркает, а пишет. А отслеживая движения, без труда удалось разобрать хокку. Несколько исписанных листков аккуратно лежали разложенными на полу.

— Что-то стряслось?

“Не спится?” Спрашивать у шиноби, знающего ментальные техники, глупо. При таких умениях заставить себя отдохнуть несложно.

— Только хорошее, — Таро неожиданно улыбнулся. — Хотя событий для одного года многовато. Слишком быстрые изменения.

— Это уж точно! — с удивлением понял, что ещё и года не прошло с момента столь резких перемен в собственной жизни, а будто целая вечность минула.

— Долго ничего написать не мог, как отрезало. А сейчас словно само льётся.

В памяти всплыло, что несколько лет назад Таро действительно увлекался стихосложением. От такой новости на душе стало спокойнее. Неожиданный приход музы — понятно и знакомо. Этой барышне всё равно, что на дворе ночь, а утром рано вставать. Надеюсь, она больше не сбежит, мирное хобби при такой-то работе необходимо.

— Спасибо.

Неожиданная благодарность заставила удивленно моргнуть. Мне-то? За что? Вроде ничего, способного вернуть кому-то блудное вдохновение, не делал.

— Клан изменился, — Таро обмакнул кисть и продолжил выводить кандзи. — Говорят, люди, вернувшиеся с границы Чистого мира, меняются. Раньше ты не смог бы сделать ничего подобного.

Такое заявление заставило слегка зависнуть. Патетическую ноту оборвал сокол, с недовольным клёкотом и громким шорохом спустившийся по одному из лазов для призывных животных.

Взъерошенный комок перьев, ошалело тараща глаза, свалился на стеллаж со свитками, а с него чуть ли не на пол. Да уж, не лучший маршрут для такого создания. Лаз-то больше кошачий.

— Успокойся-успокойся, ты уже на месте, — Таро медленно подошел, на ходу натягивая толстую перчатку. Сокол перебрался на подставленную руку, сразу успокоился и недовольным криком высказал своё возмущение. Теперь удалось узнать напарника Акумы. Что такое успело произойти в провинции, заставившее отправить птицу ночью? Да и ниннеко бы пробрался легче.

— Понимаю, это было опрометчиво, — мягко продолжил Таро, забирая письмо. — Давай покажу более подходящий путь.

Наконец получив послание в руки, аккуратно развернул и вчитался. Несколько секунд осознавал, что именно вижу. Перечитал в надежде, что мозг после недавних приключений ещё не до конца включился, и с тоской понял: это не так.

Часть отряда Хагоромо подорвалась куда-то прямо с патрулирования, не соизволив ничего внятно объяснить. Союзники мы или как? Похоже, пора потрошить запасы лекарств и утром спешить к месту событий, невзирая на состояние. Пока положение ещё можно спасти.

***

Шаринган позволил предугадать движения и легко уйти от атаки, а затем и скрутить в захвате.