Йома действительно открыл глаза и, ничуть не удивившись, произнес:

- Несносная ты девчонка, Яэлька! Ну что ты за мной бегаешь?! Отстань! Сколько раз можно тебе говорить - мала еще влезать в мои игры!

- Ничего себе игры! - Яэль аж подпрыгнула от злости. - Он где-то шляется, шуры-муры заводит с бабами старше тебя самого лет на пятьдесят, а я молчи?! А кто обещал на мне жениться? Не ты ли?

- Я обещал?! - Йома даже присел на носилках и покраснел от гнева. - Это ты приставала ко мне не знаю сколько лет подряд: "Йома, давай в домики поиграем. Я буду невеста, а ты жених. Проси моей руки..." - обиженный молодой человек произнес эти слова с таким сарказмом, что если бы на месте дочки визиря был бы кто-нибудь менее верящий в свою правоту, давно перестал бы требовать свое.

- А...! Это ты как будто понарошку просил? А за грудь щипал и просил тебе другие места показать - это тоже было понарошку? Кто говорил, что ты это все и так увидишь, потому что женишься на мне? Кто?

- Шлюха! - заорал Йома, вскакивая с носилок.

Яэль, размахнувшись, залепила ему увесистую пощечину. Йома ойкнул и схватился за щеку.

- Пошел ты, знаешь куда?! - она отвернулась, намереваясь вскочить на лошадь.

Мы хохотали.

- Подожди, - окликнул ее спокойный голос Ватранги. - Куда ты собралась?

- Домой, - хмуро ответила она.

- И Йома тоже скоро поедет домой. Поедете вместе.

- Кто ты?

- Я его бабушка и я благодарю тебя, гордая девушка, за то, что ты вернула моему внуку интерес к жизни. Может быть, ценой собственного счастья, но ты разбудила его и отвела от него чары колдуньи. Пойдем с нами во дворец. Отдохнешь, успокоишься, а потом вернешься вместе со всеми домой.

- Пошли, Яэль, - Далила обняла ее за плечи, и мы направились к жилищу правительницы Ватранги.

Четыре башни, если взглянуть на них с более близкого расстояния, были соединены в дворцовый ансамбль переходами и галереями. Мы вошли во вторую справа - самую высокую башню, которую я тут же про себя окрестила " средним пальцем".

Вокруг бегали и суетились люди. Я подивилась четкой организации труда. Одни раздавали одежду, довольные жители сбрасывали свои лохмотья и переодевались в добротные платья, вытащенные из закромов крайней башни.

Другая очередь стояла за едой. Получив миску густого наваристого супа и ломоть хлеба, люди усаживались прямо во дворе за наспех сколоченные столы, съедали свой скромный обед и тут же вливались в армию работников, помогающих восстановить разрушенный Душматани город.

В другую из башен матери вели детей, и из внутреннего дворика раздавался веселый детский гомон.

- Где ваши дома? - спросила я одного из горожан.

- Вот они, - показал он на башни. - В одной - дворец повелительницы и зал собраний, а в других мы живем. Ведь ветры здесь настолько сильные, что простому дому трудно сопротивляться их напору. А внутри нас защищают крепкие стены и дубовые двери.

- А что было там? - я показала на отдаленную башню, из которой мы спаслись чудесным образом.

Горожанин нахмурился.

- Эту башню правительница Ватранга построила для своей дочери, из-за которой мы пережили столько бед и несчастий.

"Вот так дела! - подумала я. - Значит Душматани тоже дочь Ватранги, так же, как и мать Йомы, Вавехванда? Об этом стоит расспросить старушку..."

Я нашла своих подруг вместе с Яэль в бане. Они плескались в мраморном бассейне, полном душистой пены. Сбросив одежду, я с наслаждением прыгнула в теплую воду.

В воздухе пахло заговором...

- Ну, что вы тут еще задумали? - спросила я, глядя на шушукавшихся Гиневру с Далилой.

- Они решили нарядить девчонку, чтобы ее разлюбезный принц не смог глаз отвести... - презрительно сказала Ипполита.

- А что?! - с вызовом вступила на защиту плана Гиневра. - Значит, обещать можно? Подглядывать под юбку, проделывать всякие пакости, а жениться фигушки?

- Да ты не понимаешь, - возразила ей Ипполита, - нельзя ей его охаживать. Это не он, а она оплеуху получила. Вот если бы заставить его влюбиться, а потом отказать - вот это, я понимаю, месть. А то чем вы занимаетесь? Смотреть противно!

Далила в это время расчесывала мокрые волосы Яэль, которая с интересом прислушивалась к нашему разговору.

- Не торопись, Ипполита, - сказала она спокойно, - мы этого и хотим. Сейчас разоденем нашу красавицу, Йома не устоит - я тебе дело говорю. А ты сразу не соглашайся, - Далила хлопнула девушку по плечу, - сначала помнись немного, прояви женскую хитрость, а потом только соглашайся. Никуда он от нас не денется. Вот увидишь.

- Скажи, Яэль, - спросила Гиневра, - он, это самое, с тобой ничего не делал?

Девушка потупилась:

- Нет, я - девственница.

- Тьфу! - плюнула Ипполита прямо в воду и принялась энергично мылиться. Девственница, не девственница, какое это сейчас имеет значение, если он ее не хочет, а вы силком ее подкладываете?

- Захочет! Не волнуйся, - поддержала Далилу Гиневра. - На кого ему осталось смотреть - не на нас же, старых перечниц.

- Яэль, ты лучше расскажи, как тебе удалось добраться до этого гиблого места? - спросила я.

- Очень просто, - пожала она плечами. - Везде, где бы я ни проезжала, везде знали о четырех путешественницах, обладающих мудростью, красотой, щедростью и отвагой. Поэтому три иврубских мудреца показали мне дорогу в Гадолию...

- Они сказали правду и не задали тебе бессмысленных вопросов? расхохоталась Ипполита.

- Нет, - ответила Яэль, - они были очень любезны. Потом я очутилась в Гадолии. Там готовились к выборам нового президента.

- Как? Разве Авенайса сняли? - удивилась Далила. - Мне кажется, он был достойный правитель. По крайней мере, как муж нации.

- Да, за какие-то шашни с девицей, не относящейся к государственному гарему. С этим у них сейчас строго, особенно после истории с тобой.

- Зато будет, что вспомнить, - блаженно протянула Далила.

- А в Шикоре что было? - спросила я.

- О, там мне не понравилось. Я расспрашивала дорогу, но никто не мог мне ничего сказать толком. Люди только и заняты тем, что громят памятники, а потом переплавляют их на что-то другое. Но так как других форм у них нет, то в результате выходит то же самое.

- Как же они отличают новых истуканов от старых?

- Они новым ставят на лоб нашлепку.

Тем временем служанки принесли нам одежды, сшитые из шелка и бархата. Мы переоделись, Далила закончила укладывать Яэль волосы, и девушка, действительно, преобразилась. Она не была красавицей, но сияющая свежестью кожа, густые ресницы и роскошные волосы сглаживали некоторую неправильность ее черт.

Гиневра выбрала для нее платье из бордового шелка, который очень подходил к ее карим глазам, и мы в сопровождении служанок пошли в приемный зал, где должен был состояться пир.

Чего только не было на столах! Золотились зажаренные целиком поросята, рядами были выложены куропатки и гуси. Огромные рыбы, запеченные в чешуе, были политы лимонным соком. Невиданные фрукты украшали столы. Кувшины с вином выстроились, как солдаты на параде.

- Откуда такое изобилие? - вслух удивилась я.

- Это все из башни колдуньи, - ответил мне один из слуг, стоявших поблизости. - Злая Душматани обирала всех, к кому могла протянуть свои когти.

Заиграла торжественная музыка, и в зал вошли слуги, одетые в пышные халаты, расшитые золотыми нитями. За ними шел Йома и везли в коляске Ватрангу. Йома, как истинный правитель, уселся на роскошный трон, стоящий на резной площадке. Рядом, на соседний трон, уселась его бабушка.

Музыка стихла. Ватранга подняла руку и медленно поднялась со своего места.

- Друзья мои! - начала она. - Сегодня мы празднуем избавление нашего любимого внука и всех нас от той страшной доли, которую уготовила Душматани. И мне бы радоваться вместе с вами, но я не могу. Ведь страшная колдунья когда-то была моей любимой дочерью. Вы не знаете многого, уважаемые чужеземки, прибывшие из Эламанда, чтобы освободить наследника-царевича. И вы с честью выполнили свою задачу... - Видимо Ватранга устала стоять и дальнейшие слова она произносила уже сидя: - Ровно тридцать семь лет тому назад у меня родились дочери-близнецы - Вавехванда и Адвисура. Они были совершенно разными, но обе были красавицами. Как мы с моим мужем Рангуштаром, правителем Города Ветров, радовались рождению дочерей! Им не было ни в чем отказа. Мы пригласили им лучших учителей, певцов и сказителей, чтобы девочки росли не только красивыми, но и умными и образованными. Вавехванда, твоя мать, Йома, была, как нежный цветок лотоса, хрупкий и белоснежный. А Адвисура ничем ей не уступала: ни пышностью черных, как крылья ворона, волосами, ни тонкостью фигуры. И настал день, когда мы с Рангуштаром задумались о достойных мужьях для своих дочерей. Узнав, что шах Гаомарт, владыка Эламанда, ищет суженую, мы решили послать к нему Вавехванду - она была на две минуты старше Адвисуры. Был снаряжен караван, полный богатых даров, и в один прекрасный день он вышел в путь. Не хотела Вавехванда отдаляться от нас, но такова была наша воля, и она уехала навстречу своей судьбе.