Любопытной личностью был Томас Веннер (Venner, Thomas, 1608?–1661), по профессии медных дел мастер, живший с семьёй в 1637–1651 гг. в Америке (в Сейлеме), а по возвращении увлёкшийся милленаристскими идеями и ставший их пламенным проповедником. В 1656–1657 гг. он планировал восстание против Кромвеля, и только Гаррисон отговорил его от этой затеи. После Реставрации и казни Гаррисона, 1–4 января 1661 г., Веннер во главе 50 отчаянных сектантов поднял восстание в Лондоне, напав на здания парламента и королевского дворца. После подавления восстания, 19 января 1661 г., он был мучительно казнён.

Сикеры (Seekers, букв. «искатели») были тем религиозным течением, содержание чьих взглядов характеризовалось наименьшей определённостью. Так называли трёх братьев Лигейт, или Лигетт (Legate / Legatt) – Уолтера, Томаса и Бартоломью – которые с 1590-х по 1612 г. проповедовали в Лондоне и окрестностях, обвиняя все церкви в том, что они погрязли в идущей от католиков «порче» (коррупции). Братья считали, что надо готовиться к близкому Второму пришествию Христа, и считали себя апостолами – основателями новой церкви, которую Христос уж точно признает Своей. По-видимому, они отвергали догмат Троицы: их немногочисленных последователей называли «лигейтовскими арианами» (Legatine Arians). Судьба Уолтера неизвестна, но Томас умер в тюрьме, а Бартоломью и его помощник Эдвард Райтмэн (Wrightman) в 1612 г. были сожжены на костре как еретики; кстати говоря, это был последний в истории Англии случай сожжения за ересь. Позже имя «сикеров» перешло к тем, кто называл себя «ищущими Бога», не находя Его в существующих церквях. Некоторые из таковых участвовали в молчаливых собраниях: молились и ждали, что через кого-нибудь из собравшихся Господь пошлёт откровение. За такое молитвенное «ожидание» их прозвали уэйтерами (Waiters). Апологию «сикеров» и «уэйтеров» написал Джон Солтмарш (Saltmarsh, ум. 1647) – «Дым во Храме» (The Smoke in the Temple, 1646). Сикером считал себя и англиканский священник Уильям Эрбери (Erbery или Erbury, 1604–1654), который во время Гражданской войны служил капелланом в армии парламента, однако в 1647–1648 гг. доказывал необходимость примирения парламента с королём; в последние годы жизни он сблизился с квакерами34. В самом широком смысле «сикерами», то есть «богоискателями», могли назвать даже Джона Мильтона и самого Кромвеля.

30 октября 1650 г. в Дерби, после публичной проповеди, Фокс вместе с ещё одним проповедником – Джоном Фретуэллом – был арестован и заключён сначала в исправительный дом, затем в тюрьму. Они были обвинены на основании положения Акта о богохульстве от 9 августа 1650 г., которое предусматривало наказание для всякого проповедника, равнявшего себя с Богом.

По свидетельству Фокса, именно тогда квакеры впервые были названы квакерами. Один из судей, распорядившихся об аресте Фокса и Фретуэлла – Джервез Беннет (Bennett, Gervase) – «был первый, кто назвал нас квакерами, потому что я увещевал их [судей] трепетать пред Словом Божиим» (was the first who call edus Quakers, because I bade them tremble at the word of the Lord)35.

Из исправительного дома Фокс был переведён в тюрьму, где находился до декабря 1651 г. В конце того же или в январе следующего, 1652 г. он посетил город Личфилд. Рассматривая три шпиля кафедрального собора этого города, Фокс вдруг почувствовал, как эти шпили впиваются в его тело, и увидел, как улицы города заливает кровь. Он бежал из города с криком: «Увы кровавому городу Личфилду!» и остановился лишь в миле от городской черты. Впоследствии Фокс связывал это видение с тем фактом, что при императоре Диоклетиане в Личфилде были замучены 1000 христиан, и подчёркивал, что в тот момент ему об этом известно не было36.

В июне 1652 г., странствуя в течение нескольких дней по окрестностям местечка Пендл-хилл в Ланкашире и поднимаясь на одноимённый холм, Фокс испытал ещё одно важное религиозное переживание (оно в квакерской литературе так и называется Pendle Hill Experience). Смысл нового откровения сводился к тому, что Фокс должен собрать вокруг полученной им вести «великий народ». Обычно это событие истолковывается как отправная точка в процессе формирования организационных структур квакерства.

В 1652 г. проповеди последователей Фокса собирали огромные толпы, особенно в графствах Англии, расположенных между Лондоном и шотландской границей37.

В 1654 г. квакеры были впервые зафиксированы в Лондоне. В том же году они активно и успешно миссионерствовали на юге Англии38.

В пятницу 24 октября 1656 г. квакерский проповедник Джеймс Нейлор, подражая въезду Иисуса Христа в Иерусалим, торжественно въехал в Бристоль на осле. За эту акцию его арестовали, и его делом занялся парламент. 5 декабря 1656 г. парламентская комиссия обвинила Нейлора в богохульстве. Английские законы предусматривали за такое максимум полгода тюрьмы. Но парламент потребовал наказать его по нормам Ветхого Завета. Смертный приговор парламент 16 декабря всё-таки отверг, но 17 декабря Нейлор был приговорён к изощрённому и изуверскому наказанию, к тому же в несколько приёмов: бичеванию плетьми, клеймению с продырявливанием языка. Кромвель был возмущён этим приговором и требовал от парламента объяснений, но отменить его не решился39.

Специфически квакерской теологии с рождением квакерства не появилось. Для Джорджа Фокса и его ранних последователей христианство было никаким не учением о вере, а всецело и исключительно религиозным опытом. Они были уверены, что это был опыт новой и лучшей жизни, прежде всего на земле, но затем и на небе. При этом они верили во всё то, во что обычно верят христиане: в загробную жизнь, в рай и в ад, в посмертное воздаяние за грехи и заслуги, как в общем и во всё, что написано в Никео-Константинопольском Символе Веры 381 г.

Однако именно «в общем». Некоторые места авторитетного для всех христиан Символа они толковали крайне своеобразно.

Например, слова о вере во «единое крещение». Квакеры утверждали, будто имеется в виду не таинство, которое раз в жизни совершается над человеком, а одно уже свершившееся в истории событие: а именно, крещение Иисуса Христа Иоанном Предтечей. Это, дескать, и было то единое крещение, после которого никому креститься «дополнительно» – то есть участвовать в обычном для христиан таинстве – уже не надо.

Историческую ценность Никейского Символа квакеры признавали. Однако, по их мнению, всякие кредо бесконечно ниже богатой реальности Самой Истины; писаные кредо даже оглупляют тех христиан, которые имеют несчастье воспринимать их слишком всерьёз. Ибо документы эти «блокируют» у людей все другие способы и процессы познания Бога. Квакеры считали, что у истинного христианина не должно быть никакого символа веры. Где Дух Божий – там свобода; символ же связывает совесть; следовательно, символ может быть надиктован только духом никак не Божьим.

Итак, квакеры в принципе отрицают всякую теологию (богословие). Нельзя не признать: в этом они последовательны. Ведь смысл существования богословия именно в том, чтобы привести содержание Божьего откровения в систему, связать его с тем знанием, которое люди получают естественным путём, и получить ответ на новые вопросы, перед которыми верующего ставит жизнь. Но если откровение продолжается непрерывно, то и богословие должно меняться синхронно, после каждого нового откровения. А это технически невозможно.

Квакеры имеют полное право отрицать, что у них есть богословие, и могут быть в этом отрицании вполне искренними. Но автор этих строк, как, скорее всего, и читатель, – не квакер. И, наблюдая квакерство со стороны, мы можем утверждать, что своё богословие у квакеров всё же есть. Отчасти это богословие общее для квакеров и для прочих христиан, отчасти же – особенное, то есть специфически квакерское.