После Нового года Андрей почаще и подольше начал позволять себе командировки.

«Медовый месяц закончился», — вздыхала и грустно улыбалась Констанция, вспоминая последнюю совершенно сумасшедшую, трудную, но счастливую сотню дней.

— С таким деловым человеком семейного счастья не построишь, — ворчала она, когда он улетал на неделю в ЮАР.

— Счастье — это состояние момента, и с понятием постоянства они взаимоисключающие параграфы. — Он оставил собирать свой чемодан и подошёл к девушке. — По крайней мере, лично для меня, — чмокнул её в нос.

Тэсс не думала и не гадала, что при таком ритме жизни успеет соскучиться до того, как её мужчина вернётся, но он ещё до аэропорта не успел доехать, а ощущения сиротливости и покинутости набросились на девушку, будто изголодавшиеся по влюблённым душам демоны.

Застигнутая врасплох, она очень испугалась такой внезапной резкой пустоты рядом. Чувство изолированности во всей этой враждебной и чужой вселенной пробрало холодом до пяток и мозга костей. До дна.

К тому же, одиночество замешано было не на грусти, как, допустим, после проводов дядюшки в очередную экспедицию, на этот раз тоска смешалась с болью. Вкус её отчётливо, навязчиво и неумолимо проступал между желанием видеть любимого человека и необходимостью ощущать его присутствие; слышать родной голос, чувствовать ладони на себе, вдыхать неповторимый запах.

Тэсс испугалась по новой, приняв этот постоянный болезненный, щемящий дискомфорт внутри за плохое предчувствие, но потом чуть успокоилась, предположив, что, видимо, таким образом в ней срабатывает потребность. У неё обычная заурядная «ломка» от Андреязависимости. Её крутит и корёжит, а всепоглощающее отрицание рождает ту самую боль.

«Он вернётся, он обязательно вернётся», — стояла и обнимала она себя руками в кардиологии, куда привела беременную с пороком сердца, а сама задним умом удивлялась, насколько же Андрей её не то разбаловал, не то изнежил своей сильной энергетикой защитника и способностью к постоянному контролю ситуации вокруг неё.

«К хорошему быстро привыкаешь», — невесело усмехнулась девушка.

Глава 32 Возвращение взбалмошных пуговиц, или Схоластика мистера фон Дорффа

На второй день своего одиночества она поздно вечером приехала с хосписа святого Винсента, куда они периодически отправлялись на отработку гинекологических онкологических заболеваний. Доктор Полл едва успела переодеться и поставить на плиту сковороду с остатками овощного рагу с уткой, как зазвучала мелодия домофона.

Она поспешила к двери и увидела на экране Берча собственной персоной. Мужчина стоял один.

Поскольку дядя не мог не знать, что племянника нет в городе, Констанция открыла, но настороженность с лица убрать не сумела.

— Не пугайся, — с порога примирительно широко заулыбался мистер фон Дорфф. — Я ненадолго, — поднял он руки в успокаивающем жесте. — Чаем напоишь? — шагнул в квартиру и закрыл за собой дверь.

— Конечно, Берч, проходи, — кинулась вглубь квартиры Тэсс.

Не очень уютно она ощущала себя близко с этим человеком, хоть и испытывала к нему какие-то тёплые дочерние чувства.

Хозяйка провела гостя в столовую, радуясь тому, что за хлопотами её застали именно здесь, подальше от кабинета Андрея и того крыла, где витал их совместный дух, их интимная камерная атмосфера.

Она тут же отключила огонь под сковородой, и на фоне шума закипающего чайника прошёл обмен любезностями.

Пока оба собеседника сполна отдали дань вежливости и справились о здоровье друг друга и общих знакомых, Тэсс слегка приободрилась. Потому смогла даже немного покрасоваться своей догадливостью.

— Ты ведь знал, что Андрея не будет дома, значит, пришёл ко мне?

Сидя за столом, Берч улыбнулся и сцепил руки в замок перед собой. Он, как всегда, был одет в костюм с сорочкой и галстуком. На мизинце красовалась золотая мужская печатка с небольшим плоским тёмно-синим сапфиром.

— Да. Я хотел с тобой поговорить, — вскинул он свой аккуратный красивый подбородок.

«О Господи! Ещё один. И чего им всем захотелось со мной разговаривать?»

— Это что-то секретное от Андрея? — Констанция даже не старалась скрыть лёгкое раздражение в голосе. С таким же настроением принялась заваривать чай.

— М-м… — почесал указательным пальцем висок мистер фон Дорфф. — Я бы не сказал, что это очень уж секретное, — скептически вальяжно скривился мужчина. — В принципе, всё это я могу сказать и Андрею, только…

— Только… — обернулась Тэсс.

— Он и сам это знает.

Она на мгновение зажмурилась и растянула рот в досаде.

«Это уже даже обидно. Все всё знают, но никто ничего не говорит».

— Хорошо. — Поставив заварочный чайник на пустую нагретую сковороду, как её учил мистер Дексен, хозяйка с кухонным полотенцем в руках подошла и присела на угол стула. — Я тебя слушаю.

Всё это время гость не переставал улыбаться и даже обласкал её усталое лицо доброжелательным взглядом.

— Ты сама любезность, Констанция, — ещё шире улыбнулся мужчина. — То, что я скажу сейчас, — ткнул он указательным пальцем в поверхность стола, — именно сейчас и не имеет никакого значения. У моих слов смысл появится чуть позже.

Его собеседница молчала.

— Буду краток. Видишь ли, я предполагаю, что ваш союз с Андреем — это ненадолго. С такими, как он, долго не живут, но это полбеды. Такие, как он, долго ни с кем не уживаются. Так вот, — приложил он руку к груди, прося ещё минуточку внимания, ибо Тэсс тут же задохнулась от возмущения и приготовилась вывалить все свои восклицания ему на голову, — я хотел, чтобы ты знала: когда вы с моим племянником расстанетесь, я приду к тебе и попрошу быть со мной.

Последние слова, словно опрокинутая бочка воды, потушили весь тот пожар внутри девушки, который разожгли предыдущие. Заключительное заявление прозвучало как-то жалко и смиренно.

Тэсс сама не знала, почему, но тут же выключила в себе режим «зайки», и в следующее мгновение перед Берчем сидела взрослая, серьёзная мисс Полл — магистр медицинских наук, гинеколог.

— Ты словно занимаешь очередь ко мне. Это унижает нас обоих, не находишь? — И даже голос зазвучал ниже на пару октав. Говорить она принялась, кстати, весьма очевидные вещи, пытаясь выиграть время, чтобы думать. Сейчас же! Немедленно, хорошо и тщательно думать.

Если до этого Берч только видел ровню себе, то после этих слов ещё и услышал. Интонации не оставляли ни малейшего сомнения.

— Никакой очереди, — резко отрезал он. — Всё намного сложнее.

Девушка скептически скривилась. В принципе, она не видела ничего такого ужасного в намерениях мистера фон Дорффа, но её сильно обидела его бесцеремонность и ощутимо смутила готовность к отсрочке. Согласие, так сказать, «подобрать» девушку после того, как её предыдущие отношения исчерпают себя, сойдут на нет, говорило о многом — и о плохом, и о хорошем.

— А почему тогда не пытаешься, чтобы я была с тобой сейчас?

— Я племяннику не враг. У него и без меня их предостаточно. И главный — он сам.

Тэсс от головы до пят прострелило жалостью к своему мужчине. Только в этот момент до неё дошло, насколько же он одинок в своей семье.

«Не зря он ни за кого не держится. Тут и держаться-то не за кого», — поворчала она про себя.

— После таких слов хочется положить жизнь, чтобы доказать: ты ошибаешься.

— Всё, что ты скажешь сейчас, не будет иметь ничего общего с тем, что сможешь понять примерно через полгода, ну, или, допустим, год жизни с ним, — на последнем слове мужчина указал пальцем на другую половину квартиры. — Андрей… он не создан для семейного счастья. — Берч хотел было что-то добавить, но, видимо, передумал.

После такой трафаретной фразы Тэсс резко перестала воспринимать гостя всерьёз. Ей очень захотелось расхохотаться и выпроводить его вон. Поэтому она спряталась за жёсткостью и категоричностью и заговорила, чуть ли не выплёвывая каждое слово: