– Я в порядке, – сказала я, стиснув зубы. – Я делаю это не только для себя. Я делаю это для Митча.

Она медленно кивнула.

– Просто будь осторожна и не переусердствуй. Я здесь, чтобы поддержать тебя, просто волнуюсь. Я не буду давить, окей?

Я почувствовала, как тепло разливается по всему телу. Клеменс, какой бы странной она ни была, была действительно любящей душой. Мне повезло, что она была моей соседкой по комнате. Мне так же повезло, что я могу называть ее своим другом.

Я сжала ее руку.

– Я знаю, и спасибо. Это очень много для значит, что сегодня ты будешь рядом со мной.

Она ласково улыбнулась.

– Не стоит благодарности.

К тому времени, когда мы вошли в западное крыло спортзала, остальные девочки уже сидели вокруг матов, ожидая нас. Как будто я была какой-то королевской особой или каким-то капитаном, они вскочили на ноги, как только я вошла в комнату.

– Привет. – Бамбук подошла и немедленно обняла меня. Излишне говорить, что она не была эмоциональной особой, поэтому ее объятия застали меня врасплох.

– Привет, спасибо что пришли. Все вы. – Я улыбнулась через плечо остальным членам моей команды на лицах которых застыли одинаковые маски страха и сочувствия.

Кэти была второй, кто сделала шаг вперед.

– Аврора, если ты не чувствуешь этого...

– Я знаю. Клеменс повторяет это. – Я улыбнулась.

Двое друзей заговорщически переглянулись, но больше ничего не сказали.

– Так как мы сделаем это? – Бамбук посмотрела на мостик-мой-самый-заклятый-враг и съежилась. – Знаешь, вблизи это выглядит намного более пугающим, чем, когда это смотришь по телевизору.

– Ты можешь снова это сказать. – Я бросила свою спортивную сумку на пол и порылась в ней в поисках телефона. Как только мои пальцы коснулись треснутого пластикового корпуса, я схватила его и сунула в руку Клеменс, прежде чем потеряла самообладание. – Если вы, ребята, сядете вон там в стороне, это было бы здорово. Клеменс, ты можешь записать меня? Мне все равно, сколько раз я упаду, просто продолжай записывать. – Я сняла толстовку и размяла шею. – Это добавит драматичности.

– Ты же знаешь, что это не какой-то спортивный фильм, верно? Тебе может быть очень больно, – напомнила она мне, нерешительно беря телефон из моей руки.

Я бросила на соседку по комнате серьезный взгляд.

– И ты можешь пострадать, занимаясь йогой. Эшли может получить травму от черлидинга. Бьянка может пострадать, делая меренгу. Проще говоря, мы все знаем, что можем получить травму в брейк-дансе. Так почему мы это делаем?

– Потому что это весело? – Кэти вздрогнула.

Я улыбнулась.

– Потому что нам это нравится. Мы не можем отказаться от того, что любим только потому, что боимся того, что это может с нами сделать. Это не просто любовь. Это абсолютная любовь. – Я посмотрела на Клеменс и поняла, что она уже снимала меня. Пользуясь возможностью, посмотрела прямо на свой телефон и добавила: – И именно поэтому я делаю это. Потому что я люблю гимнастику и потому что... я люблю Митча.

Последовал момент коллективных вздохов и обмороков от всех девушек. Даже у Бамбук на мгновение раскололся ее каменный холодный фасад.

Я кивнула головой и посмотрела на каждого из своих друзей. Я никогда не буду больше одна и было уместно сделать это в их компании.

Сделав растяжку, подошла к краю беговой дорожки и уставилась на своего старого врага. Другой спортзал, но все та же чертовщина. Он смотрел на меня, похожий на перевернутую птицу.

Я закрыла глаза и внезапно ко мне вернулись все мои ночные кошмары. Я почувствовала, как мое тело напряглось и холодный пот начал стекать по спине.

– Давай, би-гёрл Аура! Ты сделаешь это! – закричала Эшли, громко хлопая в ладоши.

Я открыла глаза и кивнула в подтверждение.

– Она права. Я могу это сделать.

Я глубоко вдохнула, так глубоко, что легкие наполнились воздухом до предела. Кто-то однажды сказал мне, что это способ массажа изнутри, и, боже мой, прямо сейчас мне нужен массаж. Как только начала выдыхать, я побежала, прежде чем мной овладела нерешительность. Мостик для прыжков быстро приближался – определенно быстро в отличие от всех моих кошмаров.

Все шло быстро, и, прежде чем поняла, что делаю, в последнюю секунду я изменила курс и сбежала с беговой полосы.

Девушки обменялись взволнованными взглядами.

– Аврора ты в порядке? – крикнула Клеменс, ни разу не опуская мой телефон.

Я наклонилась, положила руки на бедра и начала успокаивать дыхание. Я вытерла пот с брови и кивнула.

– Да уж. Извините за это. Я вроде как испугалась.

– Ты не должна извинятся перед нами. Мы здесь ради тебя, помнишь?

Мои губы изогнулись в грустном подобии улыбки. Я выпрямилась и неуверенно шагнула обратно к беговой полосе.

Раз за разом происходило то же самое. Я позволяла своим нервам взять верх над собой в последнюю секунду. Как я собираюсь сделать это? Как я смогу убедить Митча изменить свое мнение о би-боинге, если даже не могу подчинить своих собственных демонов?

– Аврора.

Я резко дернула головой при звуке голоса Митча. Это невозможно. Он все еще был в больнице. Как он мог быть в спортзале?

– Аврора.

Но вот снова его голос.

Я дико огляделась и увидела, что Клеменс держит мой телефон экраном в мою сторону. Должно быть, она позвонила ему, когда я не смотрела.

Мой нос начало покалывать, когда я сделала несколько шагов к телефону. Как бы ни старалась с этим бороться, я не могла остановить слезы, текущие из моих глаз.

– Митч, я…

– Аврора, послушай меня, – взмолился он.

Я приготовилась к шквалу причин, почему я должна прекратить то, что делала, и почему это было опасно. Конечно же он сказал то, чего я не ожидала.

– Я знаю, ты сможешь сделать это.

Шмыгнув носом, удивленно подняла голову.

– Что?

– Я знаю, почему ты делаешь это, и, честно говоря, чувствую себя немного виноватым за то, что подтолкнул тебя к этому.

– Нет, – отрезала я, вытирая слезы с глаз. Я посмотрела на телефон, и, хотя была слишком далеко, чтобы увидеть выражение его лица, даже с того места, где стояла, я чувствовала печаль, исходящую от него.

– Аврора, я хочу, чтобы ты сделала это для себя. Я благодарен, что ты достаточно смелая, чтобы попробовать это ради меня, но ты сделаешь это только в том случае, если будешь делать ради себя. Просто запомни… – он помедлил секунду, а затем тихо сказал: – Я буду любить тебя в любом случае.

Если от таких слов не слетают трусики, то я не знаю тогда отчего.

Я подняла голову, чувствуя одновременно шок и восторг. Мне казалось, что я парю радужных облаках.

– Аврора? Аврора? Ты меня слышишь? – крикнул Митч.

Медленно кивнула головой.

И почти слышала улыбку в его голосе.

– Я горжусь тобой в любом случае.

Это смутно напомнило мне о тех речах в раздевалке, которые вы всегда слышите в старых спортивных фильмах. Побежденная команда воспаряла духом после вдохновленной речи тренера... Или появление главного героя, которого публика считала пропавшим без вести. Чувствуя прилив второго дыхания, я повернулась и пошла в сторону беговой полосы.

– Аврора, ты уверенна что хочешь сделать это? – На этот раз это спросила Бамбук. Она подняла брови в беспокойстве. – Митч любит тебя! Вы в порядке.

Я не могла не посмеяться.

– Это больше не для Митча – без обид.

– Без проблем, – ответил он.

Я поставила пальцы ног на край белой линии.

– Это для меня.

С этими словами я вытянула руки и, прежде чем мой разум смог понять, что делает мое тело, я побежала в направлении мостика.

Беговая полоса.

Мостик для прыжков.

Опорный прыжок.

Мои руки ударяются о поверхность, толкая мое тело в воздух. Мое сердце билось милю в минуту, и внезапно я почувствовала, как мои ноги снова коснулись мата.

Был момент полной тишины, а затем девушки начали кричать в унисон. Они вскочили на ноги и побежали ко мне, по их лицам текли слезы радости.