Я хмыкнул. Да, в маленьких городах информация быстро расходится. Вот идиотская ведь ситуация. Я-то при чем, что его девушка о верности не слышала? Ладно бы там чувства у меня к ней были или еще что, а так, пришли разбираться из-за бабы. Идиоты.

– Ну и чего ты на меня прыгаешь? – Обратился я к коротышке. – Я что ее, насильно взял? Или мне сказал кто, что она девушка занятая и верность блюдёт?

Я улыбнулся ему, но парень того не оценил, попытавшись достать меня снова, но безрезультатно.

Я осмотрел остальных парней, они медленно отводили глаза в стороны, стараясь не смотреть на меня. Понимают, что глупо это все, но сделать ничего не могут. За друга стоят, видать, переубедить не смогли, а парнишку боль глушит. Молодой он еще, лет восемнадцать, а, может, девятнадцать. Нужно выплеснуть агрессию. Ладно, что уж поделаешь, помогу ему с этим, но грушей я становиться не собираюсь. Мы простояли в тишине, пока мое умение не закончилось. После этого я поднял руки в боксерской стойке и кивнул Малому. Парню повторять не пришлось, он пулей подлетел ко мне и попробовал провести апперкот, естественно, я отошел, нанося свой удар, однако он тоже не спал. Юноша оказался очень шустрым, если бы не мой богатый опыт, проиграл бы ему в пух и прах. Мой удар снова не достиг цели, а коротышка сменил тактику, не пытаясь достать лицо или торс, он отбивал мне руки, старался замедлить и сбить с толку. Не на того напал, мальчишка. Парень конечно шустрый, но руки у меня длиннее, как и ноги. Наношу хук левой, он уклоняется, я проворачиваюсь, дальше по инерции проводя удар пяткой по колену противника. Малой успевает убрать ногу, но полностью сбивается с ритма, что позволяет мне хорошенько приложить его в глаз. Он падает, но поднимается и нападает снова. Лежачим я его бить не стал. Это не на смерть драка, а просто выброс агрессии. Бой продолжается. Мы кружимся и пытаемся достать друг друга, в определенный момент на уклонения становится наплевать, и удары проходят раз за разом. Мы проверяем, кто из нас крепче. Просто разбиваем друг другу лица.

– Ну, все, хватит. – Остановил нас высокий, когда мы уже били друг друга по рукам, оставаясь в бою исключительно из-за упрямства.

– А ты хорош. – Высморкался из разбитого носа мой противник.

– Ты тоже неплох. – Сплюнул я сгусток крови. – Бокс?

– Ага. Пять лет занимался. А ты?

– А я на улице вырос. Леший. – Я протянул ему руку.

– Малой. – Ответил он мне и пожал ее.

– Я Рома, это Серега, Саша, Колян и Эдик.

– Будем знакомы. – Я пожал руки парням.

– На счет Сони… – Замялся Малой.

– Бросай ты ее. Нафига тебе такая баба?

– Да это понятно. – Скривился он. – Ты извини. Я понимаю, что ты ни в чем не виноват. Но понимаешь…

– Понимаю. Нормально все.

– Пойдем в бар, накатим немного. – Прервал нас Рома.

Выпить я не возражаю.

– Готов? – Обратился ко мне Митрич.

– Давно пора. – Кивнул я ему и осмотрелся.

«Третий глаз»

Полярная ночь – вещь неприятная. Снег валит огромными хлопьями, мы долго ждали этой погоды. Сейчас не нужно опасаться летающих тварей и, надеюсь, сквозь такую толщу льда и снега, меня не заметят нарвалы. Декабрь давно перешел через середину. Я планировал отправиться в путешествие раньше, но Митрич вместе с Федотом не желали меня отпускать, пока лед окончательно не окрепнет. Хотя на мой взгляд, он еще в середине октября окреп. После того, как прочность ледяного покрова получила одобрение наших мудрецов, мне дали разрешение на выход.

Я оглянулся, пытаясь разглядеть силуэты города, который стал родным для меня. Наверное, родись я где-то здесь, моя жизнь до апокалипсиса была бы совсем другой. Нет, за время проживания здесь произошло и много неприятного, было даже плохое. Некоторые из моих новых знакомых не вернулись со своих ходок. Не вернулся Малой, с которым мы сдружились после той драки. Были погибшие и в городе. Орлы слишком далеко летали от гнезд. Мы с Митричем пропадали в лесах, собирали травы, органы различных животных, и варили зелья. Софа многому научила меня и моего товарища. Пока мы неделями бродили в лесах, она совершенствовала свои рецепты и придумывала новые. Каждый из них был подробно записан и передан нам. К слову, этот сборник теперь меня.

Мы брали с собой походную лабораторию и практиковались в создании зелий. Часто их использовали, но не по собственному желанию, а по нужде. Но у них оказались ужасные побочные эффекты. К примеру, после окончания действия «Ночного зрения», глаза просто взрывались. Регенерация восполняла утрату, но лежать слепым и беспомощным крайне неприятно. Многие зелья имели подобный результат. «Ловкость» разрывало к чертям связки, «Сила» крошило кости на конечностях. Все это, естественно, сопровождалось дикой болью, но они все равно спасали нас в походах. Пару раз только на них и удавалось выбраться.

Единственное, что оставалось для меня непонятным, почему я до сих пор не получил болевой шок или инфаркт. Объяснения этому так и не нашлось. Только предположения о том, что нервы крепче, да здоровье лучше. Каждое последствие зелья я чувствовал на себе очень хорошо. Изумительные ощущения. Но теперь мне пора уходить из столь гостеприимного места. Я погладил по спине своего медведя. Сто третий уровень. Мишка стал практически моего роста в холке. Вьюга тоже старалась быстрее вырасти, став более полезной. Сейчас она уже взяла девяносто шестой уровень и немного подросла, но ее размер не больше средней овчарки. Или не в родителей пошла, или еще вырастет. Лисичка сменила шесть, и теперь стало проблематично разглядеть ее на снегу.

– Ну что, друзья-товарищи, пора прощаться? – Обратился я к провожающим.

Никогда не любил расставаться. Вот это отвратительное чувство, когда ты уходишь из того места, где тебе рады, где есть друзья и знакомые, которые хотят быть с тобой и видеть тебя в здравии. Тот, кто провожает, чувствует, как пустеет место в его душе. То самое место, которое занимал ты. Когда уходишь куда-то, то тебе проще, ведь там есть что-то, к чему ты стремишься. А вот если впереди тебя неизвестность, то словно холодный ветер пронизывает все твое существо. Ты знаешь, что дальше ты сам по себе.

– Удачной дороги тебе, Леший. – Обняла меня Софа. – Как же ты изменился за это время.

Старушка взяла мое лицо в свои шершавые ладони и посмотрела прямо в глаза.

– Я помню, как сюда пришел мальчишка. И я вижу, как уходит из нашего города мужчина.

– Соф, всего четыре месяца пришло.

– Да, но они изменили тебя. Выпрямили, как горячий утюг выправляет мятую рубашку.

– Спасибо, родная. – Я отпустил старушку и в меня тут же врезался костлявый вихрь.

– Ты вернешься? – Всхлипнула Катя. За это врем внучка Софы стала мне как сестра: маленькая, глупая и открытая. – Пообещай, что вернешься!

– Не могу, Катюш. Я не знаю, как сложится жизнь, но обещаю, я не забуду вас. И всегда буду рад каждому. Не плачь. – Я погладил девочку по голове.

– А ну прекрати! В добрый путь провожать без слез надо! – Тут же одернула внучку Софа.

– Покажи там, кто есть кто. – Подошел ко мне Барин.

Вслед за тестем пришел и Саня. Я по очереди прощался со всеми друзьями и товарищами.

– Ты же помнишь, где надо привязать трос?! – Спросил Федот.

– Помню, все сделаю.

– Ну, тогда с богом! – Мэр обнял меня, после чего я развернулся и пошел в сторону реки.

– Ну, их в баню, этих богов. – Проворчал я шепотом.

– Если зайдешь в Ижевск…

– Найти Олю, твою дочку. Я помню. Ее данные у меня нашиты на сумке. Кроме того, я их выучил.

– Хорошо. – Вздохнул Митрич. – Ты точно не обижен, что я с тобой не иду?

– Точно.

– И не хочешь, чтобы в Лабытнанги с тобой кто-то пошел?

– Зачем? Натянете трос и будете проходить спокойно по ней как туда, так и обратно.

– Хорошо. – Митрич перекрестился и обнял меня на прощание. – С богом.

– В баню богов. – Прошептал я снова.

Взобрался на своего первого питомца, погладив его бок.