========== Часть 1 ==========

Заседание сенатской комиссии по делам системы Карра назначили на вечер, после основного заседания ассамблеи. На полпути до Сената Лея признается себе, что, пожалуй, лично садиться за штурвал спидера было ошибкой: она слишком устала. Хотела взбодриться полетом, но вместо этого устала еще больше. От реклам и дорожных сообщений зудит в глазах. Но хотя бы тяжесть в перегруженной документами голове отступила. Отвлеклась — и то неплохо.

Непонятно, что делать с Каррой. Вернее — понятно. На Карре крупнейший дюрасталевый завод, отпускать их из Республики нельзя ни в коем случае. Дело даже не только в заводе — Карра стабилизирует регион. Уйдет Карра — уйдут ее сателлиты. А там — кто знает, кто подхватит отколовшуюся систему… Впрочем, понятно кто.

Империя официально мертва — неофициально же, особенно во внешних регионах, ситуация далеко не так очевидна. Имперские структуры только поменяли названия — а часто и названий не поменяли. И работают там все те же люди. Не на руководящих должностях, нет. Среднее-низшее звено. Они приняли республику, но какие их реальные политические взгляды, никто не спрашивал. Больше работать все равно некому.

Стоит отпустить Карру — и в ближайшей перспективе посыпется Среднее кольцо. Но как не отпустить Карру, если Республике нечего им предложить? Себе самой в служебном спидере можно и признаться: да, нечего. Никаких льгот. Даже восстановление пенсионной системы Республика сейчас не потянет, и увеличение компенсации потерявшим вклады — тоже. Но Карру нельзя отпускать.

И выход так очевиден, так прост. У Республики все еще есть боеспособный флот. Из-за пожара на заводе два разрушителя уже там — на вмешательство таких объемов и так быстро способны только военные. Более чем достаточно, чтобы взять систему под контроль. И возглавлявший операцию Люк писал ей — есть на Карре люди, поддерживающие силовое решение. Готовые взять власть, оттеснить сепаратистов. Разумеется, не бесплатно, но последствия потери системы куда важнее.

Лее противно даже думать о силовом вмешательстве. Это самый простой, самый очевидный выход. И — будем откровенны,— противно именно потому, что он пришел ей в голову первым. До переговоров, до компромиссов. Эффективные аморальные решения у нее в крови, и, как бы Лея ни старалась забыть, чьей она крови — она не может. Даже если все видят в ней принцессу Альдераана и Голос Восстания. Кроме Хэна и Люка. Они видят ее саму и никого больше.

Жаль, что Хэн на Кореллии, сейчас бы позвонить, услышать голос — отказаться от секса по комлинку («Да тебе ничего не надо будет говорить! Сиди себе на заседании, а я буду томно дышать тебе в наушник. М-м-м?»), — посмеяться…

Лея перестраивается на служебную трассу, основной поток транспорта уходит выше и правее, а она огибает здание Архива и видит наконец-то скучный серый купол Сената. До заседания двадцать минут, Лея успевает с запасом. Люк наверняка уже там — всегда приезжает заранее, всегда готовым и всегда нервничает перед докладом. Она успеет поймать его до — и успокоить. И самой успокоиться. Брат улыбнется, обнимет — и она снова почувствует себя той самой правильной Леей, какой должна быть. Карра будет наша, компромисс будет найден. Все будет хорошо.

Она уже заходит на посадку, когда над Сенатом разворачивается купол противовоздушной обороны, и черная чешуя брони начинает затягивать окна и щели стоянок. Турели поднимаются из укрытий.

Лея дергается. Пеленг посадки все еще не отключен и тянет ее в лоб на поле, она резко отворачивает. Взгляд на радар — пусто, — вверх.

Ничего. Темнеющее небо расчерчено вечными лентами пробок. Ни атакующих истребителей, ни хищного треугольника ИЗР, проломившего планетарную оборону… Нет больше «Исполнителя», почему страх постоянно показывает ей именно его?.. Канал срочного оповещения молчит.

— Вызвать техобеспечение Сената, — говорит Лея. Обходит Сенат по дуге. Что вообще происходит?

Техники не отвечают.

В воздухе толчея — уже поздно, поток не тот, что днем, но только перед ней полсотни спидеров срочно меняют курсы и тычутся куда попало, будто в первый раз в воздухе без автопилота. Лея уворачивается от подрезавшей ее богатой машины, шипит на хаттском сквозь зубы, набирает полицию.

— Ваш звонок очень важен для нас… — поет в наушнике искусственный голос. Техники Сената по-прежнему не отвечают.

Прямо перед ней снижаются два спидера — точно в купол. «Они уснули?» — думает Лея раздраженно, просчитывая маневр ухода, когда те наконец отвернут — и вдруг понимает, что их траектория не меняется, хотя все сроки нормальной реакции уже вышли. Это автопилоты идут по пеленгу сенатской стоянки. О Сила.

Первый врезается в поле, и Лея в ступоре смотрит на разлетающиеся огненные ошметки. Второй отворачивает в последний момент, но проходит над самой турелью и не успевает уйти от выстрела.

Выстрела. В гражданский транспорт.

Наконец-то в спидере взвывает сирена, и по лобовому стеклу растекается алый запрещающий знак — «Сенатская зона закрыта, немедленно покиньте зону!»

Лея уходит в сторону пирамиды Университета — и вызывает Люка. И Управление Безопасности. Комлинк Люка молчит.

«Люк!»

Она так и не училась Силе — Лея Органа, дочь Бейла, не может быть одаренной, — и сейчас остро жалеет. Ей кажется, он жив — но как отличить голос желания от голоса Силы? На Эндоре было иначе… Впрочем, на Эндоре все было иначе.

«Люк…»

Только не вздумай умирать. Только не бросай меня.

Наконец-то отвечает СИБ. «Нет, — поправляет себя Лея, — Республиканская безопасность. Республиканская». Она так и не смогла привыкнуть к новой аббревиатуре, и это неожиданно кажется важным и раздражает. Как и алые оповещения на лобовом стекле. Поняла уже, поняла, не загораживайте обзор.

— Ваше высочество, — это Мадин лично, — мы разбираемся с ситуацией.

— Не говорите мне, что у вас все под контролем. — Лея выводит спидер к Университету, в окнах здания толпятся люди. Сверху падают черные тени — и она едва сдерживает дрожь. Это всего лишь блокираторы. И военные транспорты. Силы специального назначения идут к Сенату. Теперь они за Республику — и неважно, кто их создал.

Но как же трудно забыть, кто их создал, когда темные корабли пикируют, кажется, прямо на тебя. Все, что он делал, оказывалось похожим на него.

Но к детям это не относится.

— Я присоединяюсь к операции, — говорит Лея. Если уж она не может взять бластер и пойти в Сенат вызволять Люка — он жив, жив! — то поможет иначе. Ждать и надеяться — не для нее.

— Лея, — Мадин меняет тон, и Лея оскаливается, — это не та боевая операция, к которым вы привыкли…

— Связь с общественностью, — внятно и с удовольствием проговаривает Лея. — Все беру на себя. Куда садиться?

Мадин вздыхает и дает пеленг.

***

Ее сажают на стоянку Дипшколы, знакомую до каждой заклепки. Здесь только стены перекрасили. В патриотичный бело-красный.

Лея выбирается из машины, подхватывает датапад и опоясывается кобурой с личным оружием. Давно не приходилось. Почему-то само действие успокаивает. Что бы ни было дальше, она не сдастся. Будто обещание самой себе.

Вокруг хаос — садятся транспорты. Люди тащат оборудование. Лея втискивается в служебный грузовой лифт вместе с пятью стальными контейнерами с маркерами СИБ — еще старыми, имперскими, — и тремя встрепанными людьми в форме безопасников, и ловит себя на мысли, что если двери откроются в ледяные пещеры Хота — она не удивится.

Быстрее, быстрее, враг наступает, от нашей реакции зависит будущее. Сила, почему ей этого так не хватало? Непонятно, что с Люком, непонятно, что со всеми запертыми в Сенате, а ее тянет улыбнуться. Оскалиться. Предвкушение боя — вот что это такое. Гнилая ее кровь хочет убивать.

Они выходят на последнем этаже — там только конференц-залы, насколько она помнит. Коридоры забиты народом — военные в черном и в масках, и лучше не смотреть на них вовсе или смотреть прямо, иначе видится совсем не то, пара человек в синих мундирах нового образца, серые безопасники, студенты… Охрана оттесняет студентов, очищает дорогу контейнерам — Лея спешит следом. Ей нужно найти штаб — найти Мадина, войти в курс дела. Разработать стратегию. Первое заявление следовало сделать еще четверть часа назад, но пока она даже не может сообразить, что врать общественности. Нужно избежать как паники, так и бессмысленного патриотизма. Еще ринутся освобождать Сенат «потому что профи ни на что не способны» — и полягут под турелями… Ей отчаянно нужна информация. И связь…