Если несовместимость… Северус закусил губу. Даже по руке не погладить, пот не стереть, чтобы диагностику не нарушить, не мог Поттер начать чуть попозже!

Он отступил от постели. Нужно узнать, что за зелья попали на Лили, срочно. Немедленно.

— Ты куда, Сев?

— Работать, — сказал он. — Анализатором.

Как раз хватит — пять зелий, пять позиций. Хорошо, что Поттер тогда остановил, у фонтана… как предчувствовал. Криворукий Поттер, зачем бросал Энервейт! Понятно же было, что ситуация необычная!

— Я тебе помогу! — сказала Лили. — Неприятно здесь. Смотреть на себя… Бр-р.

Северус кивнул.

— А ты знаешь, что я полтергейст? — сказала Лили, когда он вытащил анализатор и раскрыл старый справочник ингредиентов. В новых «темные» эффекты решили убрать, и зря. — Я вот что умею!

И подняла его ручку.

Северус рассмеялся.

— Будешь ассистировать!

Они дошли до четвертого зелья, и Северусу начало уже казаться, что все не так страшно, ведь Лили все та же, ничуть не изменилась, когда в комнату вошел Поттер.

Лили сосредоточенно держала черепок под анализатором и не сразу заметила его, а заметив, просияла.

— Смотри, как я умею! Не здорово ли!

— Да, — сказал Поттер обморочным голосом. — О, боже мой.

— Что случилось? — напряженно спросил Северус.

— Я думал, у нас больше времени… Духи не могут касаться материального, пока привязаны к телу. Неизвестно, смогут ли потом, не все становятся полтергейстами. Но…

— Если я могу касаться, — подняла брови Лил, — а раньше не могла, это значит, я умираю, что ли?

И фыркнула. Северус, видевший, что Поттер серьезен, боялся его ответа страшно, боялся, тот скажет — увы. Необратимо. Навсегда… И нужно будет ее отпустить.

Невозможно.

— Пока — очень медленно, — сказал Поттер. — Но… Да. Я не знаю почему, я не все понял в показателях. Но это не несовместимость, это комбинация зелий так действует… Домеряйте и возвращайтесь. Будем думать, что делать.

Лечить, подумал Северус.

— Не бойся, Лил. Все будет хорошо.

А она сокрушенно кивнула.

— Ну конечно. Обязательно будет.

========== Глава 13. Блэк ==========

Стоило Сохатому выйти, как три прилепленных к стене листка решили, что самое время притвориться настоящими осенними листьями и опасть.

«Так я вам и дал!», — подумал Сириус и вернул их на место. Прищурился на диагностическую схему. Бывшие страницы «Самой подлинной астрологии» топорщились, шевелились, и дышать на них было страшно. Он отошел на два шага и эффектным движением вскинул палочку.

— Сейчас будет произведена демонстрация древнего и страшно темного искусства Блэков! — провозгласил Сириус. — Кохереско!

Страницы зашевелились, потянулись и слепились в единый лист. Сириус повернулся к спящей Эванс и улыбающемуся Луни и поклонился. Схема, тихо шурша, соскользнула со стены и накрыла ему спину, углом свесившись на лицо.

Ремус рассмеялся. Сириус фыркнул. Вылез из под схемы. Вернул ее на стену. Как бы ее закрепить так, чтобы насовсем?

Он трасфигурировал углы листа в штукатурку, намазал на стену и высушил. Одно заклинание, одна неочевидная трансфигурация, два грязных пальца — и вся работа!

— Ты не согласен с Джеймсом, — сказал Ремус, когда Сириус отошел полюбоваться. Они уйдут, а схема будет висеть, пока не истлеет. Теперь ее никак не отодрать!

Про что это Луни?

— Я почти всегда согласен с Сохатым, — пожал плечами Сириус. — Ты о чем?

— О второй части нашего секрета. Первую Снейп знает давно и не разболтал. Я не вижу смысла скрывать остальное, особенно сейчас.

— Ну а я вижу. Тогда ему директор приказал не рассказывать, а тут мы откажемся от преимущества и дадим оружие против себя же. Зачем? Мы же отсюда выйдем когда-нибудь.

— И ты думаешь, все пойдет по-старому?

Сириус пожал плечами. Как пойдет, так и пойдет. Посмотрим.

— С чего бы чему-то идти иначе, — сказал он.

— Я все же надеюсь, — начал было Ремус, но осекся: в комнату вплыла Эванс. Следом вошли хмурый Джеймс и Снейп, угрюмый и сосредоточенный.

— У меня все пять зелий, — сказал Снейп с порога. — И получается… О, у вас схема. Состав и расшифровку надо рядом.

— Вешай, — великодушно разрешил Сириус. — Чего вы такие муторные?

Джеймс, севший рядом с со спящей Эванс на кровать, погладил ей руку. Вздохнул.

— Я полтергейст, — заявила Эванс-призрак. — А буду мумией! Может быть, я даже буду мумией-полтергейстом!

И нервно хихикнула. Ремус погладил ее по плечу. Его рука прошла насквозь, но Эванс посмотрела с благодарностью.

— Почему мумией-то? — спросил Сириус.

— Потому что эти проклятые зелья — это консервация, — сказал Джеймс. — Торможение и то ли спячка, то ли окаменение.

— Милый разброс.

— Я не рассчитывал на сложнейшие зелья тысячелетней давности, — огрызнулся Снейп от стены. — И справочной литературы взял, увы, недостаточно! Но скорее всего все-таки спячка…

— Это же не так плохо?

— Это для растений не так плохо, — сказал Сохатый, — а люди с остановившимся сердцем не живут. Мой Энервейт запустил процесс, и как его остановить — непонятно.

— Нужен антидот, — пожал плечами Сириус. Подавленность Сохатого его нервировала. — Снейп, ты же вроде гений в зельях, слабо?

Снейп зашипел и развернулся, комкая последний лист.

— Если ты мне предоставишь полную рецептуру и полный расклад того, что случилось, и лабораторию, и месяца два свободных, то может и не слабо! А у нас остались дни! У нас, наверное, меньше недели!

— И что ты предлагаешь? — разозлился наконец Сириус. — Ныть? Истерику закатывать?

— Не знаю я, — Снейп привалился спиной к стене. Самая верхняя расшифровка отлепилась и спланировала ему на голову. Он резко смахнул ее на пол. — Я, конечно, попробую… Но я даже не знаю, с чего начинать!

— С начала, — Сохатый встал и прошелся по комнате.

Вот, это уже лучше!

— А начало… Бывает ли универсальный антидот?

Снейп фыркнул.

— Ты со мной в одной школе учишься, а, Поттер? Нам что Слагхорн говорил на первом курсе?

— «Универсалий в зельях не бывает» — ответила за Сохатого Лили. — Но Джеймс не про это, правда, Джеймс? Сев, ты подумай, мы сейчас в таком месте, которого не бывает, в странном времени, и я пострадала из-за Горшочка Каши…

— Который может и не каши вовсе, — перебил ее Снейп.

— Да нет, он как раз каши, — сказал Сириус. — Мы тут, пока Джей диагностику записывал, его немного испытали с Ремусом. Хорошая каша. Пшенная. С медом.

Снейп воззрился на Сириуса, моргнул — и ухмыльнулся.

— Какая самоотверженность, Блэк! Принял удар на себя!

— А то! Мы же все альтруисты в семье, через одного!

— Скорее через одну тысячу лет!

— Мальчики! — прервала их Эванс и топнула ногой. — Можно я продолжу?

— Да я понял, — сказал Снейп. — Ты про сказочные средства. Но ты же не думаешь, что здесь где-то завалялся флакончик панацеи? Или кусочек? Понятия не имею, как она должна выглядеть.

— Вот так, — сказал Джеймс. А когда на него обернулись, указал на фреску.

Пастораль изменилась. Вокруг яблони — по бокам и внизу — сидело теперь трое, две женщины и мужчина, и поднятыми тонкими руками указывали на золотой плод в ее листве.

Ничего себе.

— Ой, — сказала Лили. — Но… как это? Ведь волшебные портреты стали писать намного позже, а тут…

— А тут у нас сказка, — хмыкнул Сириус. — Как заказывали. И золотое яблоко Гесперид в придачу. Оно что, тут где-то завалялось под кроватью?

Трое на фреске покачали головами. Тонкая, строгая темноволосая женщина в синем — явно неодобрительно. Мужчина — светловолосый и высокий — улыбаясь. Поднялись. И у мужчины, и у женщины в синем на поясе оказались мечи.

Яблоня поблекла до едва заметности, холмы потускнели. Плотненькая женщина в сером улыбнулась. Привстала на цыпочки, подняла руку, будто тянулась за чем-то…

— Лили! Она изображает тебя, — воскликнул Джеймс. — Наверняка же!