Ирина Борисовна — молоденькая русичка, только в прошлом году окончившая институт, и Дмитрий Васильевич — сорокалетний холостой физрук, стояли в сторонке и мило беседовали. Только слепой не видел, что этот прохвост на что-то рассчитывает, явно подкатывая к вчерашней студентке. Эта парочка должна была присматривать за нами на турбазе, но, похоже, присматривать нужно было за ними самими, настолько явным был их флирт. Русичка хохотала, жеманно закатывая глаза, а физрук, как павлин распустивший хвост, буквально атаковал ее своим навязчивым вниманием.
К школе подъехал старенький пазик, и все неорганизованной гурьбой кинулись занимать лучшие места. Я топталась на месте, в надежде, что Кирилл меня наконец увидит, но он так и не взглянул в мою сторону: обняв за талию Журавлёву из параллельного, галантно помог забраться той в автобус. Та самая Журавлева. Красавица-блондинка, которой было откровенно наплевать на Кирилла, и это видели все, кроме него самого. Конечно, я понимала, что он в ней нашёл, но меня злило и возмущало то, что он тратил время на неё, не замечая никого вокруг. Не замечая, как смотрю на него я!
Я ехала на одиночном переднем сидении сразу за водителем, и смотрела на пролетающие за окном посадки. Самые бойкие заняли места в хвосте, и уже «без палева» распивали водку, перелив ее в бутылки из-под лимонада, подкрасив апельсиновым Юпи. Журавлева расселась на коленях у Кирилла, они о чём-то шептались, воркуя прямо как голубки, доводя меня этим самым до порога отчаяния. Я периодически оглядывалась на них, надеясь, что тоже делаю это без палева.
На ее месте должна быть я! Я влюблена в него уже несколько лет, а не она, ей вообще на него наплевать! Все в школе знали, что Журавлёва флиртует с каждым встречным, только вот Кирилл все равно бегал за ней преданной собачкой. Свет клином на ней сошёлся что ли!
Аккуратно смахнула набежавшие слёзы и отвернулась. Нельзя реветь на глазах у всех, да ещё и тушь растечется, та ещё буду красотка. Ну ничего, пусть воркуют, на турбазе всё обязательно изменится.
Часть 16
Увы, на турбазе ничего не изменилось.
Едва причалив на место, все, сбившись в группы по интересам, сразу разбежались кто куда, и я снова осталась одна. Ира с Галей отдыхать не поехали — их родители не отпустили, поэтому "веселиться" я должна была в гордом одиночестве.
Кирилл и Таня, выйдя из автобуса, взявшись за руки направились куда-то в сторону леса. И меньше всего мне хотелось думать, зачем они туда пошли. Меня он так и не увидел. А может и увидел, но не обратил должного внимания. Не знаю, чего именно я ждала: «вау, Рыжова, какая ты красотка, будь моей!» — это бы в идеале, конечно, но я понимала, что это из разряда несбыточного, но хотя бы одарить оценивающим взглядом он мог. Все мои старания были тщетны, эта Журавлёва его будто загипнотизировала.
Устроившись в беседке у реки, присев на деревянную лавку и обняв колени руками, я наблюдала, как девчонки плескаются в еще не успевшей прогреться на майском солнце воде. Они визжали и хохотали, радуясь прекрасному, уже практически летнему, дню. Радуясь окончанию школы. Меня же не радовало ничего. Кирилла не было, стало быть и моё нахождение здесь теряло всякий смысл.
Он появился, когда на поселок опустились густые сумерки. Увидев вдалеке неясный силуэт выходящий из леса, я сразу же узнала в нём Кирилла. Хотя лица видно не было, но его походку я ни с чьей не перепутаю.
Журавлевой рядом с ним не было, зато в его руках я заметила початую бутылку водки: он нетвердой походкой приближался к костру, отпивая алкоголь прямо из горла. Он был чем-то сильно расстроен, даже разозлён, пристально наблюдая за ним несколько лет, я до мелочей изучила его повадки.
Я была счастлива, что он появился, хоть и так поздно, и всеми силами старалась не думать о том, где он был, что делал, и куда подевалась его пассия. Вариант, что она полезла купаться и внезапно утонула, меня бы вполне устроил. Я улыбнулась собственным мыслям, и вздрогнула, заметив, что он, сделав крюк, обойдя компанию у костра, направился прямиком в мою сторону. Во рту моментально пересохло, и тело как будто окаменело, живот скрутил спазм. Я сидела на берегу реки совсем одна, не может быть ошибки — Кирилл идёт ко мне!
— Кто это тут? — заплетающимся языком спросил он, и, подойдя ближе, чуть наклонился, подслеповато щурясь. — Рыжова? Это ты что ли?
— Как видишь, — пролепетала чуть слышно, не зная при этом, куда деть глаза и руки.
Я столько ждала этого момента, столько раз представляла, и оказалась к нему абсолютно не готова.
— А я думаю: вроде ты, а вроде и нет. Тебя не узнать. Что это ты с собой сделала?
Я была уверена, что он сейчас развернется и уйдет, но вместо этого он, покачиваясь, сел рядом на траву.
— Тебе понравилось? — то ли от его близости, то ли устав от многолетнего молчания, осмелела я.
— Ну слушай, да, ничего так, — одобрительно кивнув, открутил крышку от бутылки. — Будешь?
— Нет, спасибо, я не пью.
— А я вот пью, — чуть заплетаясь сказал он, и приложился к горлышку.
Впервые за столько лет мы оказались вдвоем, да ещё в такой обстановке. Я и Кирилл. Разве не об этом я мечтала? Разве не ради этого я сейчас здесь? Так почему сижу и веду себя как идиотка? Второго такого шанса может и не быть!
— А вообще, давай, — передумала я.
Искренне удивившись, он протянул мне бутылку, я сделала большой глоток и тут же зашлась в непрерывном удушающем кашле.
Горло обожгло огнем, никогда до этого я не пила ничего крепче глотка вина на праздники. Из глаз брызнули слёзы, задышала быстро-быстро, размахивая при этом руками у лица.
— Ты что, никогда водку не пила что ли? — наблюдая за этой картиной, расхохотался Мамонов.
Я отрицательно помотала головой.
— Ну и правильно. Тогда закурить я тебе тоже не предлагаю, — чиркнув пластиковой зажигалкой, жадно затянулся.
В его словах не было насмешки или презрения, и мне показалось, что вот сейчас передо мной сидит настоящий Кирилл. Совсем не такой, каким он кажется остальным. Будто наконец снял маску крутого парня, и предстал именно таким, какой он есть на самом деле: добрый и совсем не нахальный.
— А почему ты не идёшь к ним? — кивнула в сторону костра, у которого резвилась большая толпа.
— Не хочу. Надоели эти рожи, — нахмурив брови, сделал большой глоток, и я, сама от себя не ожидая, снова взяла у него бутылку и опять отхлебнула. В этот раз я почти не закашлялась. По телу моментально разлилось приятное тепло.
В воздухе витал запах дыма и жареного мяса, блики луны отражались в спокойной речной воде, а до ушей доносился отдаленный смех и нестройные трели цикад. Мы сидели бок о бок, передавая друг другу бутылку и отпивая из нее по очереди, все как я и мечтала, подсматривая за ребятами во дворе. Нет, было даже лучше, чем в мечтах — мы находились с ним вдвоем. Не было ненавистной Журавлевой и придурков-пацанов из класса. Только я и он.
Я ждала, что он меня обнимет, но он просто сидел рядом, опустив голову, погруженный в свои мысли. Но я была рада и этому. Ещё вчера подобный вечер был за гранью моих самых смелых фантазий!
Алкоголь ударил в голову, я почувствовала, как быстро запьянела.
— А где Таня? — нарушила тишину я.
— Не знаю, — коротко отрезал он, смотря куда-то вдаль на водную гладь.
— Вы поссорились?
— В очередной раз. По пальцам можно посчитать дни, когда мы не ссорились. От баб одни проблемы! Пусть валит в свою Москву и трахается там со столичными мажорами, — зло сплюнул он, и я увидела, как напряглись его скулы и заиграли желваки. — Все знают, что она давно не целка, вся школа знает! Так какого черта ломаться и строить из себя неприступную Деву Марию?
— Она просто не любит тебя, Кирилл, — прошептала тихо-тихо, но он услышал.
— Чего говоришь? Не любит? — он повернулся ко мне и уставился прямо в глаза. — То есть их она любила, и поэтому давала, а меня нет, и поэтому “выкуси, Мамонов”? И что такое любовь, кто знает? Может ты знаешь, Рыжова, и расскажешь мне, что же такое эта твоя сраная любовь?
