Еще немного покопавшись в нашей машине и пару раз произнеся, на польском, какие то грозные слова, возможно ругательства, здоровенный детина неестественно выпрямился. Да, да неестественно, для его роста, превратившись в высоченное пугало, которому моя макушка головы едва доходила до нагрудных карманов, щелкнул каблуками и произнес:

– Витайми в полсце, Можесч проезжча. -

Насколько я понял, сия фраза означала, типа:

– Добро пожаловать в Польшу, можете проезжать.

Быстро усевшись в машину, мы тронулись в направлении зеленого светофора, указывающего на возможность движения. Через пятнадцать минут, миновав заграждения, мы выезжали на дорогу, ведущую в кромешную темноту, неизвестной нам Польши.

Оставив за спиной въездные ворота на таможенный пункт, наш навигатор, потребовал резко повернуть, рулевое колесо, на право. Главная дорога, широкая, гладкая и где то вдалеке освещенная, уходила прямо, возможно на шоссе к Варшаве, мы же свернули на дорогу, как я ее потом назвал: “деревенская Польша”.

У нас, еще в Москве, был забронирован отель в Польше, на одну ночь, в трех часах езды от таможенного перехода через границу. По нашим московским подсчетам, мы планировали попасть в этот отель, на ночлег, в десять вечера. Как всегда, в жизни, теория сильно расходилась с практикой. Местное время одиннадцать часов ночи, наша машина только отъехала от границы, с Польской стороны, впереди наступала ночь. Ни чего не оставалось, как ехать к этому отелю, поэтому и повернули на право, на “деревенскую Польшу”.

Сразу хочу сказать, что дороги в Польше, вне автобанов, не такие, к каким мы привыкли в России. Ширина двусторонней, междугородней Польской дороги, равна нашей одной полосе, может быть, чуть, чуть, больше, сантиметров на двадцать. Дороги добротные, без ям и ухабов, но и без освещения, с крутыми, высокими откосами по сторонам, все время проходят по маленьким городкам, по их центру, те есть, всегда есть ограничение скорости, что сказывается, на время в пути, и, очень большое расстояние, проходят по польским лесам. В лесах и на природе, между городками, таятся две опасности для водителей, это дикие животные и, как ни странно, люди. Диких животных в Польше водится в изобилии. Косули, лисы, зайцы, куницы, ласки и другие представители местной фауны. Поляки обожают и нежно берегут окружающую их природу. В лесах и перелесках, мимо которых мы проезжали, виднелись, большие и маленькие, кормушки для животных, заботливо установленные людьми. На всех дорогах, через каждые пятьдесят метров, стоят знаки, предупреждающие о диких животных. Вторая опасность это, сами люди. У поляков, это, наверное, какая то всенародная традиция. Они все ездят на велосипедах, вдоль дорог. Не по тротуарам, в деревенской Польше их практически нет, а вдоль, и по дорогам, в любое время суток, утром, днем, вечером и ночью. Особенно опасно вечером, когда, уже стемнело и ночью, практически все велосипедные наездники передвигаются без светоотражающих элементов на велосипедах и одежде.

И вот, свернув на право, мы двинулись, со скоростью девяносто километров в час, можно сказать, на ощупь, через лес, по темной, извилистой дороге. В лобовое стекло машины, впереди, в свете фар, я видел только две сплошные полосы, идущие по кромке асфальта, и отделяющие асфальтовое покрытие, от обочины. Двигаться быстрее, чем мы ехали, для нас, с непривычки, было невозможно. Дорога постоянно петляла, то влево, то вправо, то вверх, то вниз, с горки на горку. По сторонам, в темных лесных дебрях, нам постоянно мерещились какие то, не очень понятные, жуткие очертания, напоминающие мрачных монстров, с протянутыми, к нам, безобразными, бесформенными лапами. Мглу, вокруг нас, постоянно прорезали огоньки горящих глаз, животных, выхваченных светом фар, нашей машины, из мрака ночи. Нам было страшновато от дикой ночной природы. Но больше всего мы устали от постоянного напряжения в глазах, высматривая “железных коников”. Так мы, по ассоциации с польским дорожным знаком, на котором изображен олень, или еще какое то благородное животное с рогами, и с надписью внизу “coniec”, называли местных жителей на велосипедах, – велосипедистов, которые, в достаточно большом количестве, то тут, то там выскакивали из ночной темноты на дороге. Причем, с появлением “железного коника”, Наталья, моя супруга, постоянно вскрикивала:

– Осторожно, осторожно, осторожно коники! – И так раз двадцать пять, за последние сорок минут. Мы устали. Тут еще, какая то фура прицепилась за нами. И уже двадцать минут ее огромные, нет, огромнейшие фары, упорно сверлили зеркало заднего вида нашей машины, а с ним, через мои глаза, они сверлили мой головной мозг, своими яркими фарами, до самого основания. В общем, ехать дальше, не было ни каких сил. Наталья предложила, нет, настоятельно сказала:

– Будем останавливаться в первом попавшемся отеле.

– Да, да, да . – Поддержала ее Агата.

– А как же, забронированный отель, нам ведь, деньги уже не вернут. – Сквозь зубы, от напряжения, процедил я. Хотя был абсолютно не против, плюнуть на все и остановиться, сейчас, в любом, первом попавшемся, даже захудалом, сарае.

– Пусть забирают, мне уже все равно, мы с дочкой, сильно устали. Да и у тебя глаза, от напряжения, вот – вот лопнут, смотри, как уставился на дорогу. Давай, как только увидишь, какой – ни будь отель, сразу же сворачивай к нему. – Сказала Наталья.

Фура настойчиво нас не обгоняла. На скорости девяносто – сто километров в час, она, казалось, прилипла к нам сзади, как банный лист, ужасно мешая нашему движению, светом своих фар.

И тут, как в сказке, как в фантастическом кино, справа, из полнейшего мрака, появился яркий свет. Он был очень ярким, с переливающимися, нежно – розовыми и очень нежно – постельными, фиолетово – бирюзовыми тонами. Время, я еще раз повторюсь, как в кино, замерло. Мы все втроем повернули головы вправо, на свет, и, вот тут, в этот момент, время начало медленно – медленно, очень медленно, двигаться вперед. Я, не сбрасывая скорости, резко вывернул руль вправо, почти до упора, одновременно, потянул на себя, рычаг ручного тормоза. Машину немного занесло и с клубами придорожной пыли, нас вынесло на грунтовую дорогу. Фура, не тормозя, пронеслась вперед по шоссе.

Со стороны, это выглядело, наверно, как в голливудском сюжете, очень захватывающе. За две – три секунды, произошло такое количество действий, что у нас, аж дыхание перехватило.

– Ну, ты и рысак. – Иронично произнесла Наталья.

– Да-а, уж. – Вторила ей Агата.

Через сто метров, мы въехали в яркий праздник света, такой был контраст, между темным, ночным, польским, деревенским шоссе и освещением вокруг отеля. С трудом найдя парковочное место, в отеле гуляли красочную, веселую свадьбу, мы втроем зашли на "reception" и попросили номер на ночь.

Наутро, Польша преобразилась, до неузнаваемости. Выйдя на балкон, часов в шесть утра, я, с радостью увидел, что все, вокруг залито утренним, ласковым, летним солнцем. Взглянув по сторонам, с высоты своего местоположения, я смог рассмотреть всю красоту окрестных пейзажей. Солнце, ласково, нежно-золотистым светом, беспощадно заливало местную округу. На элегантно скошенной, вокруг отеля, траве еще лежала роса, в ее бриллиантовых капельках, этой утренней влаги, лениво играли, то прячась, то раскрываясь, солнечные блики. Чуть подальше, вокруг белоснежных, в элегантно-венецианском стиле, шатров, приготовленных, для вчерашней свадьбы, красовались невысокие декоративные кусты Спирея Вангутта. И, завершая всю эту идиллию, по краю этого великолепного ландшафта, стояли, купаясь в солнечных лучах, деревья-великаны, каждый листик которых, был персонально отшлифован и раскрашен во всю палитру желтого и зеленого цветов, самым великим мастером на земле – Природой. Вся эта картина, была упакована в сине – лазурно – голубое небо. Справа, от этой превосходной красоты, виднелось небольшое поселение. Аккуратные, приятно раскрашенные, маленькие домики, идеально вписывались в этот природный дизайн. Поглощая в себя, всю эту красоту, я медленно переваривал контрастность Польши. Вчера, угрюмый, темный и даже ужасный ночной вид, и сегодня, лучезарный, уютный и светлый калейдоскоп для глаз.