Никифор сделал паузу, давая возможность отцу Полиевкту и Льву осмыслить и обсудить его решение. А пока они рассуждали, вызвал секретаря, чтобы дать указания для подготовки необходимых эдиктов.

– Вот еще что хочу сказать, – снова обратился к брату и патриарху Никифор. – Моя духовная супруга Анастасия является хоть и незаконнорожденной, но все же сестрой для дайламской династии Мусафиридов. Как сказал патер Полиевкт, мусульмане Азии берут наемников в Туране. Стараниями севасты Феофано и проедра Василия, с эмиром Атропатены Ибрахимом Мусафаридом и багдадским султаном Ахмедом Буидом, заключен мир. Значит, потока наемников из Турана Сирии не видать.

– Из Африки тоже, – добавил Лев. – Наместник Багдадского халифа в Египте обороняет свои границы от карматских войск халифа Ифрикии. Ему нет дела до проблем Сирии. К тому же нас связывают экономические связи. Бюрократы из ведомства Василия обновили договора на поставку зерна из Египта.

– Что же тогда остается сделать мне? – Никифор сделал эффектную паузу и закончил – Воспользоваться этим. Мне и моей духовной супруге положено свадебное путешествие. И это будет не поход, а увеселительная прогулка по землям эмира Хамдана! Доместик Востока Цимисхий обеспечит нам охрану и покажет севасте Феофано яркие и красочные зрелища по захвату крепостей.

– Всем нарезал дел, в том числе и себе, – проворчал Лев. – А что прикажешь делать мне и Мануилу?

– Ну, брат, – улыбнулся Никифор. – Кто-то же должен остаться в столице, чтобы управлять государством и пресекать брожения столичного плебса. Ты курапалат, вот и оставайся в Константинополе вместе с проедром Василием. Тебе предстоит нелегкая работа по приему посольств и сбору донесений. По принятию решений судебных разбирательств. Ну а Василию – работа по сбору налогов. Скучно вам точно не будет.

И еще. Мне плевать на то, что думает обо мне император западных варваров. Но в чем-то посол Лиутпранд прав. Всех кого я не добил на Крите, расположились теперь на Сицилии. Берберские пираты создают прямую угрозу нашим провинциям на юге полуострова. Герцогство Калабрия уже как-то хотела признать власть эмира Сицилии и отделиться. Не будем повторять прежних ошибок.

Так что вот и тебе задача, брат. Убеди синклит выделить средства на сицилийскую компанию. Собери и отправь туда экспедиционный легион. Твой сын Мануил быстрее станет «своим» среди стратигов западных провинций, показав себя в качестве успешного командующего. Друнгарий флота Никита перебросит экспедиционный легион Мануила на остров. И дальше будет присматривать за ним. Благочестивый евнух должен стать противовесом молодому и вспыльчивому Мануилу в предстоящей компании.

– Это будет легко, – заметил Лев. – Население острова, завоеванное мусульманами, в основном христианское. Хотя там много и торговых общин иудеев. Что ж, пожалуй, действительно пора возобновить битву «новых карфагенян» и «новых римлян» за старушку Сицилию, – согласился курапалат.

Когда весенние ветра сменились спокойной, приятной летней погодой, Никифор объявил поход против сирийцев и выступил из столицы. В свой свадебный поход Никифор отправился вместе с Анастасией. Детей оставили в столице под опекой цезаря Варды Фоки. Этот поход, по замыслу Никифора должен был проходить по живописным местам двух Армений и завершиться в Киликии.

И действительно, этот поход поначалу больше напоминал загородную прогулку. Проезжая по государственным землям, Никифор дарил Анастасии понравившиеся ей поместья. Неспешно Священная чета достигла Кесарии Каппадокийской, возле которой доместик Востока Иоанн Цимисхий уже собрал небольшое, но боеспособное войско.

На большом пустынном поле возле крепости был устроен смотр легиону. Священная чета могла любоваться масштабным зрелищем с высоты крепостных стен. На ветру развивались штандарты, ослепительно сияли начищенные доспехи. Кагорты показали свое мастерство в перестроениях. По сигналу труб, легионеры строились с марша в боевые порядки, вели наступление, меняли его направление и переходили к обороне.

На следующий день конница показала свою выучку: либо собираясь в атакующее острие, либо разворачиваясь в широкую «лаву». Затем были проделаны такие упражнения, которые не практиковались в конницах с большим числом участников. Две шеренги всадников, одинаково разомкнутых, потрясая пиками мчались навстречу, проходя одна другую насквозь. В заключение были устроены конные состязания с элементами «джигитовки», перенятые у федератов. На скаку всадники метали копья в чучела, пускали стрелы, рубили и преодолевали препятствия.

На третий день были устроены конные игры. Именно в игре хороший всадник может показать все свои лучшие качества как всадника: легкость, гибкость, смелость и ловкость на коне. С полутораметровыми обломками палок в палец толщиной. Две шеренги, одинаково разомкнутых на 6 – 8 шагов, становились на некотором расстоянии одна против другой. Всадники обоих шеренг по очереди выезжали вперед, приближались к своему визави и бросали в него палкой, делая при этом, как бы вызов. Тогда всадник, в которого был направлен вызов, бросался с места на противника, стараясь настигнуть его копьем. А этот последний, сделав крутой, но умелый поворот, старался улизнуть и уклониться из-под удара. Таким образом, завязывалась игра, в которой принимали участие все остальные всадники, стараясь не упустить случая, чтобы выручить своего товарища.

При этом зрителям случалось видеть примеры поразительной ловкости управления конем и копьем. Часто ловкий всадник лихо уклонялся из-под удара нескольких его преследующих. Причем иногда ему удавалось на ходу поднять кем-нибудь оброненное копье и, затем уловить минуту, в свою очередь нанести удар… Нередко игра велась в бешеном темпе, с редкой ловкостью и смелостью. Бывали случаи падения, а равно случаи довольно серьезных ударов палкою, но все это было ничтожно по сравнению с захватывающим дух интересом такой игры.

Во всех этих состязаниях и играх Иоанн Куркуас был среди первых. Его геройская душа была бесстрашна и отличалась поразительной для такого маленького тела отвагой. Лицо он имел белое, здорового цвета, глаза голубые, взгляд острый, нос тонкий, соразмерный. Борода была вверху рыжая, правильной формы и не подстриженная. Он был роста малого, но с широкой грудью и спиной. В нем таилась гигантская сила, руки обладали ловкостью и непреодолимой мощью. Он так метко направлял дротик в цель, что тот пролетал через отверстие величиной с кольцо. В этом он превосходил даже прославленного Гомером островитянина Одиссея, стрелы которого проходили через проушины в секирах.

Победителей соревнований чествовала сама севаста Феофано. Возлагая лавровый венок победителя на его рыжую шевелюру, Анастасия тогда впервые взглянула на него особым, оценивающим взглядом женщины, волей судьбы лишенной мужских ласк. Она вдруг обратила внимание на его молодцеватость, стать, рыжие кудри и дерзость во взгляде. Тогда еще, она постаралась выбросить его образ из своей головы.

Убедившись в боеспособности легиона, Никифор из страны каппадокийцев, неспешным маршем перевалил через хребет Центрального Тавра, отделяюшего с юга Каппадокию от Киликийской равнины.

Топарх крепости Аназарба17 уже столкивался с ромеями в прошлом году. И год назад и теперь он поступил мудро. Он выехал навстречу Никифору вместе с городскими старейшинами. Эмир смиренно предлажил Никифору откуп, признавая его своим государем. Так же поступили и некоторые другие эмиры приграничных крепостей. Этим они сохраняли за собой власть и свободу для своих подданных. Басилевс великодушно принимал дань и проходил мимо крепостей изъявивших покорность.

Из поднесенных базилевсу даров Анастасия выбирала себе украшения и драгоценности. Их Никифор преподносил ей в дар. Этот бережливый, суровый и строгий человек осыпал Анастасию великолепными подарками, чудесными одеяниями и редкостными драгоценностями. Он окружал ее самой утонченной и ослепительной роскошью.