— Аякс. Он все пытается выпытать у меня его местоположение, — после недолгого молчания ответил Эдди.

— Так ты всё-таки знаешь, где он? — как бы невзначай спросил Локи.

— Конечно, знаю, — раздраженно отмахнулся журналист.

— Так почему бы тебе не рассказать об этом Дэдпулу?

— Потому что он идиот, — Брок уж было решил ограничиться этим объяснением, но, глядя на то, как Лафейсон нетерпеливо посматривает на нож, Эдди пересмотрел своё мнение. — Он слишком самонадеян и безбашен. Эта лаборатория — настоящий бункер, Уэйд, конечно же, пойдёт туда один, но даже с его навыками и чертовским везением, он там кони двинет, — устало пояснил Брок.

— Разве это не его проблемы? — с присущим ему равнодушием спросил Лафейсон.

— Всецело его, — легко согласился Брок, а потом добавил, — но так как мы друзья, то вроде как и мои тоже. Я вообще-то не лезу в его дела, но приходится присматривать за тем, чтобы этот кретин не суициднулся. Должно быть, конкретно накосячил я прошлой жизни раз приходится нянчится с этим придурком.

Лафейсон внимательно посмотрел на изливающего ему душу Брока, потом на свой холодильник, в котором с некоторых пор появился неприкосновенный запас пива Тора, а потом вспомнил серьёзные физиономию Роджерса, едва ли не цитирующего Библию. Мда… за такое наказание Локи в прошлой жизни должен был как минимум пытаться уничтожить Землю…

— Тогда просто обратись в полицию, расскажи им о незаконной деятельности этого типа и все.

— Я хотел, но благодаря Одину, который решил замять семейный конфликт, мне после того интервью с тобой больше никто не верит и полиция включительно.

— От меня-то ты что хочешь?

— Решения этой проблемы, — Брок обреченно посмотрел на Локи, в сотый раз за этот месяц задавая себе вопрос «А оно мне надо?». Однако стоило представить расстроенную моську Уэйда, умоляющего рассказать ему «Жил-был Дэдпул», как ответ на этот вопрос сам собой нашёлся.

— За тобой должок, Лафейсон.

Локи ухмыльнулся, когда он просил Брока сказать ему, где искать Дрейка, тот без лишних слов и ужимок назвал адрес. Странный парень этот Брок. Он несколько месяцев неустанно следил за Локи, каким-то невероятным образом раскопал поддельные документы, похоронил свою карьеры и все ради того, чтобы отомстить Локи за Венома. А после просто потерял к Лафейсону всякий интерес, так сказать, в расчете, значит, в расчете. Локи в благодарность за помощь в поисках Дрейка сразу же предложил решить проблему с Аяксом, если Брок скажет, где его найти. Разумеется, Локи так расщедрился не только, чтобы вернуть долг, свой интерес тоже был. Уж очень действие препарата, протестированного на Дэдпуле, напомнило Лафейсону разработку Беннера. Повышение адаптационных возможностей организма. Уэйд Уилсон не исцелился, просто его организм стал не замечать присутствие в нем возбудителя заболевания, то есть адаптировался к патологическим условиям. Да и побочные действия похожи, Дэдпул слетел с катушек, у Брюса появилось раздвоение личности после испытания препарата на себе. Локи не знал, да и знать не желал, откуда у Аякса разработки Беннера, но в одном он был уверен. Нарисовалась прекрасная возможность подгадить Старку, даже если «железный» человек не в курсе, что делают с его препаратом, а это скорее всего, Локи найдёт способ обвинить во всем этом Старка. Ох, какой грандиозный скандал был бы, да и эта консервная банка наконец-то отвалила бы от «Асгарда», да и от Тора тоже. Увы, Брок на такое предложение не согласился, выставил Лафейсона со словами «Если так уж хочешь вернуть долг, сократи количество психов в моей квартире» По сути долг Лафейсон уже вернул, ведь когда Локи покинул квартиру Брока, то формально в ней стало на одного психа меньше. Но Локи с этим, разумеется, не согласился. Нельзя же, в самом деле, ставить его безумный гений на одну доску с невменяемым Дэдпулом и неадекватным Веномом.

— На всякий случай уточню. Ты хочешь, чтобы при разборках с Аяксом, Дэдпул случайно не помер?

— В идеале, чтобы он вообще не знал. Ну или да, чтобы хотя бы не помер.

— Значит, быть мстителем должен кто-нибудь другой, — Лафейсон оскалился, — кто-нибудь самонадеянный и безбашенный. Желательно, павшим смертью храбрых в конце.

— Лафейсон, давай без твоих заморочек. Я понимаю, что в тебе дремлет недооценённое вселенское зло, НО, пожалуйста, без смертей миллионов. Ты сказал, что у тебя есть человек, которому Аякс перешёл дорогу?

— Есть один, — кивнул Локи. Чудное дело, сейчас ему уже совершенно не хотелось спускать всех собак на Старка, честно говоря, ему вообще не было дело до него. Пусть себе живет спокойно. И когда Локи успел стать таким великодушным? Но без Старка все равно не обойтись в этой истории. В конце концов это его проблемы, что препарат попал не в те руки, вот пусть и разбирается. А учитывая то, что огласки он точно не захочет и скорее всего пойдёт в одиночку со своими игрушками, то смерть храбрых ещё и может состояться. Не скандал и позор, конечно, но как утешительный приз тоже сойдёт.

— Стив, куда ты постоянно пропадаешь?! — Баки не выдержал. Он привык, что проводит со Стивом все своё, да и его тоже, время. После школы они обычно либо гостили друг у друга, либо Барнс тащил куда-то всяческие отнекивающегося Стива, либо же сам тащился за Стивом в какой-нибудь музей или библиотеку. Сейчас же он стал видеть Стива только в школе, и то лишь на уроках, потому что на переменах Роджерс куда-то исчезал.

Стив хотел уже начать отвечать, как Барнс решил продолжить свой допрос.

— Признайся честно, —глаза Барнса подозрительно прищурились, — у тебя появилась девушка?

— Что?! Нет! — испуганно возразил вмиг побледневший Стив.

— Историк у него появился, — подколол Ракета.

Стив попытался вставить слово, снова фиаско…

— Стииииив, что за дела? Этот высокомерный козел? Серьёзно? Ну с мисс Картер хотя бы понятно, она чудесная, но он-то как?! Тебя что, на учителей тянет? — возмущению Баки не было предела.

Стив терпеливо выждал, пока Баки закончит свою обвинительный речь, теперь, собственно, пора вставить слово, увы…

— Не ревную, Джеймс, Роджерс слишком долго ждал от тебя взаимности, а ты лишь отвечал ему холодной дружбой, — драматично приложив руку к сердцу, а второй утирая несуществующие слезы, с чувством продекламировал Ракета.

— Слышь, коротыш! Это не ревность! Я не дам ему совершить ошибку и связаться с этой скотиной. Это и есть дружба!

— Угу, удивительно крепкая, невероятно мужская, несомненно дружба, — серьёзно наморщив лоб, кивнул Ракета.

— Хана тебе, мелкий!

Словесная перепалка, переходившая порой в рукоприкладство, была прервана появлением Квилла:

— Вы тут чем занимаетесь?

— Сражаемся за честь Роджерса, — снова подколол Ракета, за что получил слабый удар под дых от Барнса.

— Неужели? И где же он? — недоверчиво полюбопытствовал Квилл.

Ракета и Баки удивлённо оглянулись, а потом уставились друг на друга.

— Вот гад, — они сказали это синхронно с той лишь разницей, что Ракета имел ввиду Роджерса, а Баки — историка…

Не то чтобы Стив хотел бросать своих друзей, но их спор мог продолжаться вечно, да и объяснения Роджерса грозились затянуться, а он спешил. И да, спешил именно к историку. Нужно было занести ему проверенные тесты. И да, Роджерс проверял работы учеников вместо самого учителя. Стив даже пробовал прекратить это злоупотребления учительскими полномочиями, но вышло как-то не очень…

— Напомните мне, почему я делаю за Вас вашу работу?!

— Потому что у меня синдром жертвы и я привык перекладывать ответственность на других? — Лафейсон буквально пропел эти слова, удовлетворенно потягиваясь в любимом кресле.

Роджерс покраснел, ему до сих пор было стыдно за своё поведение.

—А у тебя комплекс героя, вот и спасай меня, — смущение Роджерса определённо доставляло историку удовольствие.

— С каких пор эксплуатация стала называться спасением? — сложив руки на груди, скептически осведомился Стив.