— Да. Просто не позволяй ему понять это прежде, чем не завершится передача в собственность, пожалуйста. Сегодня мы лишь обсудим детали. Я попытаюсь перетянуть Рона на нашу сторону
— Рона? — прервал он ее. — Нашего бухгалтера?
Кейт закатила глаза.
— Мы знаем какого-то еще Рона? Я думаю было бы неплохо иметь его на нашей стороне, чтобы он рассказал о налоговых выгодах, которые Джейк получит, взяв еще одного партнера – должны ли мы стать акционерным обществом или сделать общество с ограниченной ответственностью или еще что, — она пожала плечами. — В любом случае, он не сможет добиться успеха. Мы не сможем взять Джейка в команду по-настоящему, ты же знаешь. Все-таки его лучше оставить за бортом, учитывая огромное количество его долгов.
— Верно.
Она потянулась и взяла его за руку.
— Позволь мне говорить, Мейсон.
Он коротко взглянул вниз, туда, где Кейт касалась его, и залюбовался тем, как ее загорелая рука с красными ноготками выглядела на фоне серебристого цвета его пиджака.
Проведя пальцем вниз по его щеке, она продолжила осуществлять свое любимое занятие – желание опекать его.
— Просто выгляди красиво и держи рот на замке, если не будет острой необходимости говорить. Если Джейк почувствует, что мы им манипулируем – особенно, что ты ему лжешь – он ограничит нашу свободу действий в компании.
Мейсон вскользь посмотрел на свою модельной внешности жену. Она выглядела намного привлекательнее, когда не источала сарказм. Последнее время она только такой и была.
— Ты знаешь, если всегда будешь брать на себя все заслуги, получишь на себя и всю вину, яблочные щечки.
— Не называй меня так – мое лицо не пухлое. И что к черту это замечание значит, Мейсон? — огрызнулась она.
— Ради Бога, ты так чертовски обидчива, — он вернул свое внимание к дороге. — Неважно. Я имел в виду не щечки. Если это поможет тебе чувствовать себя лучше, я помолчу. Я позволю совершенной Кейт Колдвелл, урожденной Кобб, говорить за нас обоих. Возможно ты вышла за меня только, чтобы сохранить алиттерацию13 «К» в фамилии, — пробубнил он.
— Вау, — сказала она, сцепив руки, — какое словечко. Браво. Слушай, Мейсон, не парься. Джейк все сделает как надо. Оставь это мне.
— Заткнись уже, — сказал он незлобиво. — Я не парюсь. Я уверен, что, как только Джейк получит деньги на руки, он сделает все, что попросят. Последнее время, он говорит о том, что хочет заняться чем-то другим. Может он намекает мне, что хочет продать компанию, выйти из игры. Может это его пассивный способ манипулировать результатом, чтобы он смог преследовать свои другие интересы.
— Да? Какие?
Кейт проявила неподдельный интерес.
Он покачал головой, улыбаясь.
— Он ну... вроде как хочет арендовать катамаран на какое-то время, посмотреть новые места. Мы ходили в морской лагерь, когда были детьми. Джейк ушел в это по уши… но ты, похоже, знаешь это. Он также снова начал писать музыку. Он продал песню в прошлом месяце – я упоминал это?
— Нет, не упоминал, — проворчала Кейт. — Ты никогда не вспоминаешь, о чем забыл мне рассказать, Мейсон. Кому и за сколько?
— Он продал ее продюсеру для записи нового артиста. Я не знаю, как много он получил, но я думаю, что прилично, судя по его реакции. Он говорил об этом очень много.
Она склонилась вперед.
— Почему ты не спросил?
— Потому что это не мое дело – и не твое.
Он нахмурился и посмотрел на нее свысока – она любила сплетни и была такой же любопытной, как и те ТВ-домохозяйки, боже упаси.
Снова расслабившись на сидении, Кейт наклонила смотровое зеркало и обновила помаду на губах.
— Так, так. Может Джейк сможет построить карьеру как автор песен. Это будет круто для него, не так ли?
— Да, это будет круто.
Он коротко встретился с ней взглядом, прежде чем вернул внимание на дорогу.
— Не сожалеешь, что рассталась с ним?
Кейт просто снова закатила глаза – ее невероятно синие глаза, которые он находил неприятными, когда они были направлены на него.
Он намеренно сохранял легкий тон. Но даже просто от упоминания этого факта, она насторожилась, посчитав, что его все еще заботит их интрижка, больше чем он показывает. Это на самом деле было так, несмотря на то, что он знал – они встречались совсем недолго и не в серьез, Джейк был более чем счастлив, идти по жизни дальше, как и Кейт, и представлял всем Кейт как свою кузину.
— Конечно же, нет, Мейсон. Мир не крутится вокруг тебя. И ради бога, избавься от этого кричащего галстука, — съязвила она. — Чтобы я больше не видела его на тебе. Он безвкусен.
Мейсон покачал головой, переключаясь на третью скорость и набирая ее после красного света. Он любил свой «порше» и то, как он управлялся. Даже лучше, внутри не было ни одного светлого собачьего волоса. Ни одного.
— Неважно, — сказал он пренебрежительно. Но то, о чем он подумал было совсем иным.
Однажды Кейт придется заплатить за то, что она такая сука, подумал он.
Глава 11
Из записей Джейн, середина сентября
Кто я?
Я написала вопрос большими черными буквами с завитушками, так как это самый важный вопрос в моей жизни на данный момент
Представьте себе: вы просыпаетесь на больничной кровати, и вы ни черта не представляете, кто вы и как вы сюда попали.
Никакого. Еб*нного. Понятия.
Последнее, что вы помните – как заканчивали девятый класс… а сейчас вам двадцать пять.
Вам необходимо посмотреться в зеркало, чтобы напомнить себе, как вы выглядите. Эти несколько деталей – неотъемлемая часть того, что вы ассоциируете с собой.
Жутко, правда?
Это именно то, что случилось со мной.
Ужасная автомобильная авария похитила мои недавние воспоминания, оставив мне лишь старые, начисто стерев мою теперешнюю жизнь из моей памяти. Благодаря какому-то божественному или космическому провидению (я даже не знаю, верю ли я в Бога), у меня все еще осталось мое будущее, но оно радикально изменилось – по крайней мере, пока я не вспомню все.
Ладно, итак я знаю свое имя, но я не знаю, кто я, во что верю, какой человек, что мне нравится или не нравится. Я как чистый лист. Это бросает мне вызов на каждом шагу. Интригует, но и осложняет мою жизнь. И заставляет чувствовать себя одиноко.
Говоря об этом, я должна добавить, что чувствую себя так, как будто передо мной открытая дорога, пустое полотно, а у меня в руках уголек. Настало время, как мне кажется, начать рисовать на этом холсте. Я не могу просто ждать, когда воспоминания вернутся, ведь этого может никогда и не случиться, либо они вернутся не до конца. Вместо этого, я должна заново открыть себя в буквальном смысле, а не в смысле самосовершенствования. Итак… мой врач сказал мне начать эти записи. Он сказал, это может помочь подтолкнуть мою память и даже, если нет, это поможет упорядочить мысли, весьма возможно, даже улучшить мое состояние катарсиса.
Может быть.
Облекая мысли в слова, вы каким-то образом связываете себя с ними. Они начинаются с идеи, возникшей в вашей голове, и разворачиваются в черно-белый план. Сегодня я решила попробовать примерить на себя различные личности, может даже взять людей вокруг себя в качестве источника вдохновения. Или посмотреть ТВ ради идей. Я могу быть любящей семейную жизнь богиней или мастерицей. Или великолепным хакером, обладающим моралью. Или даже преступницей, как Робин Гуд, который крал у богатых, чтобы раздавать бедным – хорошей преступницей, я думаю. Или активисткой, что борется за тех, кто не имеет голоса, как дети и животные или может быть эмигранты и прочие. Или корпоративной деталькой в большом колесе, чьей единственной движущей амбицией станет сделать тонны денег, не заботясь о том, по чьим головам придется идти.
Может быть, это будет похоже на примерку туфель. Некоторые выглядят просто замечательно на полках: сексуальные, дорогие туфли на шпильках, скажем от Маноло Бланик, или же дизайнера обуви на платформе, такого как Лабутен или Джимми Чу, но, когда вы скользите ногой в такие туфли, они уже не выглядят так круто. Сегодня, меряя обувь в моей гардеробной, я ощущала себя маленькой играющей девочкой, надевающей туфли ее матери. Как я раньше и делала. И прекратила только тогда, когда начала ненавидеть свою мать.
