Вместо того, чтобы ответить сладкоежке, Михаил, на время забывая о главном настоянии: эмоции неприемлемы и запретны для архистратига Рая и главнокомандующего воинством Небесным, поцеловал племянницу в холодную щеку. Сердце, которое до этого мало что чувствовало, наполнилось болью — адской, непередаваемой, такой, от которой захотелось завыть на луну. Душу не хуже дикого зверя начало разрывать на куски. В минуты осознания Михаил почувствовал, как его живьём бросили в адский котёл, наполненный святым маслом, и сварили там. Коктейль Молотова не доставлял ему такой боли, которую принесла смерть Орели — его маленькой, безрассудной девочки, «Малютки Ли», для которой первая любовь, любовь истинная, стала фатальной.

В тот день Рай погрузился в траур: отменились все учения молодых ангелов и показательные бои, закончились, так и не начавшись, заседания серафимов и капитанов гарнизонов, которые должен был проводить архистратиг, отменились занятия по боевой подготовке и задания, на которые посылали ангелов. Все радости, веселье и развлечения также попали под запрет.

И никто из Святого воинства тогда не видел, как в тронном зале, сидя на престоле, вытирал слёзы Михаил… Правитель, способный чувствовать.

***

Любовь не купишь по заказу, не выберешь на вкус и цвет…

К одним она приходит сразу, к другим — через десятки лет…

Одна — горит, другая — тлеет… Да, скажем прямо, не тая…

Любовь стандартов не имеет… она у каждого — своя…

Орели, которая встретилась с возлюбленным в настоящих Эдемских садах, под шёлковым балдахином беззаботно лежала на кровати, уже в отцовском доме, и мысленно радовалась, что для неё всё закончилось. Конечно, поступок её был эгоистичным и, совершая его, нефилим не думала ни о себе, ни об архангелах, ни об отце, который, увидев дочь в таком состоянии, словно обезумел. В Аду он убил десятки подданных, попавшихся ему под руку, совсем случайно, и кто знает, сколько бы ещё пало демонов от его гнева, если бы не Дагон, которая вовремя подоспела. Каким-то чудом она смогла успокоить Дьявола, пребывающего в ярости, и заставить его прийти в себя.

Любовь полностью затмила нефилиму рассудок, а желание быть только с ним, во время жизни и после смерти перебороло здравый смысл. Но, как говорится, сердцу не прикажешь. Любовь не выбирает. Она просто приходит — неожиданно, внезапно и непредсказуемо. Ее не купить за лилии, не найти в Интернете. Она придет, обязательно придет и будет рядом. И без разницы, кто полюбит: человек, ангел или принцесса Ада.

— Идиотка, какая же ты глупая, — шептал Падший, бездумно смотря на дочь. — Ну как же так, Дочка?!

Всегда саркастичный, язвительный Люцифер стал бледной тенью самого себя. Взлохмаченные, даже сильнее, чем обычно, светлые волосы торчали в разные стороны; помятая болотного цвета футболка и такая же расстегнутая, неопрятная серая кофта выдавали в нём скорее призрака-зомби, нежели могущественного архангела и владыку Ада. Голубые глаза, наполненные печалью, унынием и горестью дополняли образ. Да, Дьявол чувствовал себя подавленным — сначала утратил Келли Клайн, а потом и ребёнка. Келли умерла, как и положено матери нефилима, но почему оставила его Она — папина принцесса?

Винил ли он во всём случившемся себя? Да! Винил ли Михаила, игра которого в «идеального сынка» зашла слишком далеко? Безусловно!

— Не прощу, — глаза Дьявола поменяли цвет — вместо голубых они стали красными. — Это война, Михаил!..