— Не трогай меня! — вскричала Палами, пытаясь вырваться из объятий Михаила. — Дай мне умереть! Клинок Руби… Он убьет демона… Он может… Жить не хочу!

— Ты и так мертва, дорогуша. Но да… Клинок Руби может с легкостью тебя убить, но ты умрешь, когда я разрешу, — выдал Михаил, сильнее прижимая к себе несчастную девушку. Он, сам того не ожидая, стал гладить невестку по волосам и пытаться успокаивать. — Теперь слушаем сюда. Сейчас я тебя перенесу в свой дом в Париже. На дом наложу заклинание, чтобы ты не вышла. Я не хочу рисковать так. Ещё найдешь клинок Руби, кто же тебя знает. Теперь я в ответе за твою жизнь и несу ответственность за тебя перед младшим братом. Палами, ты сейчас немного не в себе… А сам пойду исцелю брата, пока он не погиб. Твоя задача — сидеть в доме и не выходить. Палами, пожалуйста. Я боюсь, что с тобой случится что-то.

— Отпусти меня, Михаил, — без сил повторила демонша.

— Нет, Палами. Я несу за тебя ответственность, повторяю ещё раз, перед Люцифером, и мне ты нужна живой. Прости, но тебе лучше пока поспать. Успокоишься. А то доведешь себя… Так будет лучше для тебя, для нас обоих.

Михаил нежно положил два пальца на лоб невестки. Та и сама не заметила, как стала проваливаться в сон, а спустя секунд пять окончательно заснула. Архистратиг бережно поднял Пройс на руки и исчез с ней.

***

— Держись, Габриэль, сейчас придет твой старший брат. Мы сделали все, что ты просил, — проговорил Бальтазар, склонившись над почти мертвым Габриэлем.

Орабель нервно ходила взад-вперед по светлому залу, молясь, чтобы Михаил успел. Она нервно сглатывала, когда слышала тихие стоны возлюбленного. Она молила Бога, чтобы он выжил. Каждый его стон эхом отдавался в голове напуганной, трясущейся девушки. Время тянулось словно жевательная резинка, и с каждой минутой ему становилось хуже. Теперь Гейб даже глаза не открывал.

Ангелессе хотелось кричать от собственного бессилия, а Габриэль быстро умирал. И вот, когда уже шансов на спасение не осталось, а брюнетка совсем отчаялась, в зал вошел архангел Михаил, который был хмурым и задумчивым. Заметив архистратига, Бель облегченно выдохнула. Тот подошел к брату и склонился над ним. Его взору открылась огромная, кровоточащая рана, которая совсем не затягивалась. Ничего не сказав, Михаил положил ладонь на рану Габриэля и закрыл глаза. По его телу пробежали мурашки, а ладонь, которая лежала на ране младшего брата, засветилась красным светом. По венам побежала кровь. Орабель и Бальтазар наблюдали за действиями своего правителя, и когда прошло около пяти минут, Габриэль тяжело задышал и закашлялся. Рана исчезла, и он быстро открыл глаза.

— Михаил… Братишка! — завопил Габриэль, осматривая себя. — Я уже думал, что все. Умер.

— Габриэль! — радостно вскричала Орабель и подбежала к возлюбленному.

Она с благодарностью смотрела на главнокомандующего, а из глаз капали слезы, теперь уже слезы радости.

— Теперь все хорошо, — прошептал Фокусник, прижимая к себе невесту. — Где Палами и Люцифер?

Михаил задумался, слегка потупив взгляд.

— Палами спит у меня в доме, а Люцифер… Ничего не вышло. Каким-то странным образом, я сам не понимаю почему, но он остался там… Из-за этого у Палами была истерика, и мне пришлось её заставить спать. Насильно.

— Что?! — Сладкоежка удивленно захлопал глазами. — Ты хочешь сказать, что Люцифер остался в клетке?!

— Сам в шоке! — коротко ответил Михаил, проходя в глубь зала. — Но мы его вытащим. Чего бы мне это не стоило… Так, а теперь с тобой. Точнее, с вами всеми.

Он присел на что-то мягкое, отдаленно напоминающее небольшой трон или кресло. Архангел окинул взглядом младшего брата, Орабель и Бальтазара и приказал им садиться. Бальтазар развел руками и присел. Тоже сделал и Габриэль. Около него присела и Орабель и прижалась к жениху. Михаил, удовлетворенный тем, что ангельская братия его послушала, щелкнул пальцами. В зал вошло два ангела. Те внимательно смотрели на своего командира, явно не ожидая его видеть. Ведь было странно увидеть Михаила вне стен Клетки, но тем не менее… После своего возвращения на Небеса, ангелы сразу же приняли его, своего архистратига, и власть к нему вернулась.

— Приведите сюда Кастиэля! — приказал он ангелам. — И да, передайте всем, что я вернулся. Пока нет нашего Отца, я снова взял власть в свои руки и теперь я ваш военачальник, командир и правитель. Все как и было раньше. Ничего не изменилось.

Ангелы кивнули и побежали выполнять приказ старшего из архангелов, а тот строго, но совсем без злости, бросил взгляд на младшего братишку, в руках которого появился шоколадный батончик. Михаил покачал головой, ничего не говоря.

— Что? — поинтересовался Габриэль, откусывая шоколад. — Моя полусмерть слишком много у меня забрала сил. Могу я полакомиться? Я же все-таки сладкоежка. А сладкое настроение повышает и вырабатывает гормоны счастья и радости. Это я вам как эксперт говорю.

— А выпивка повышает настроение ещё сильнее шоколадных конфет! — дополнил Бальтазар, в руках которого появился бокал с коньяком. Ангел блаженно улыбнулся и опустошил бокал, тоже под пристальным и удивленным взглядом архистратига. — Немного совсем…

Ничего не ответил Михаил. Не успел. Дверь в светлый зал отворилась, и вместе с ангелами вошел Кастиэль. Ангел был одет в свой традиционный бежевый плащик. С вечным покер-фэйсом на лице Кастиэль застыл, а Михаил подал знак ангелам, и те покинули зал.

— Михаил? Кажется мне это все? — удивленно спросил он.

— Тебе не кажется, — ответил старший архангел. — Я реальный. Ангелы привели тебя ко мне.

— Как вышел из Клетки ты? И Люцифер на свободе? Я ничего не понимаю…

— Это уже не важно. Главное, что теперь я с вами и все вернулось на круги своя. Всё, не задавай вопросов Кастиэль, а лучше присаживайся. У нас будет серьёзный разговор.

Ангел покорно выполнил приказ.

— Итак, — начал говорить Михаил, смотря на свое ближайшее окружение, — вы начали войну. Я понимаю, выхода другого не было… Гражданская война на Небесах унесла жизни миллиардов наших собратьев. Многие сильные ангелы полегли на поле боя, защищая каждый своего военачальника. Поля нашего отчего Дома политы кровью. Помимо смертей, ещё и ресурсы Небес исчерпались. Война опустошила все, разрушила Рай. Сейчас здесь царит анархия и разруха. Это серьёзный военный конфликт, и вы знаете это. При всем при этом, она принесла огромные, ужасные, разрушительные, кровопролитные последствия, включая смерть нашего брата — архангела Рафаэля. Но война закончилась, а последствия остались. И они даже серьёзнее, чем были во время Первой гражданской войны. И, конечно, за них придется отвечать. Я сделаю всё, чтобы возродить наш Дом, сделать его снова процветающим и солнечным. На его восстановление уйдет много времени, но я приложу максимум усилий, чтобы достичь результата. Но это не значит, что наказания не будет. Все виновники военного конфликта, виновники этого кровопролитного безобразия, которое повергло меня в шок, а Рай в горы руин, будут наказаны. Рафаэль свое получил, а теперь получите и вы… За все поступки нужно отвечать, верно? Если я не прав, можете протестовать.

Габриэль и ангелы внимательно выслушали речь Михаила. Младший архангел задумался. Он не знал, что отвечать на такой монолог старшего брата и прекрасно понимал, что теперь они понесут наказание за содеянное. Заслуженное наказание. Ведь гражданская война — не игрушки, и за все нужно отвечать, а он знал, на что идет.

— Нечего протестовать, — встрял Бальтазар, опередив Габриэля. — Рафаэль погиб. Мы начали всю эту заваруху и знали, что будет. Мы не хотели начинать войну. Нет, совсем нет. Просто случилось всё само собой. Рафаэль был слишком одержим желанием перезапустить Апокалипсис, а мы должны были его остановить. Он был помешан на своей бредовой идейке сделать то, что не удалось сделать Люциферу, а именно — свершить армагеддон. Мы должны были его остановить, вот и начали всё это. Мы понимали, что остановить его можно только одним способом. Я подчеркиваю, одним способом — войной. Тем более он сам уже был готов к ней. Он приказал Габриэлю и Кастиэлю преклонить пред ним колени, а те не согласились…