— Люцифер, я не могу видеть, как ты страдаешь. Я тебя так сильно люблю, что просто не могу видеть тебя таким. Я понимаю, ты просто не сможешь воспоминания Ника забыть. Михаил прав. Вы с сосудом связаны. Каждый ангел имеет связь с оболочкой и контроль над её сознанием и телом. У Ника были плохие, ужасные воспоминания, которые и на тебе отразились. Но ты должен это побороть, должен как бы привыкнуть ко всему этому. Ты не должен жить прошлым. Воспоминания не пропадут, и это понятно, но ты не должен увлекаться этим, постоянно думать о прошлом.

Архангел выслушал жену и немного улыбнулся. Михаил решил не вмешиваться в диалог младшего брата и невестки, поэтому просто молча слушал, чувствуя себя лишним.

— Спасибо тебе за поддержку, Палами. Я всё это прекрасно понимаю. Знаешь, я даже представить не мог, что имею с ним такую связь. Любой ангел может менять оболочки как перчатки, и выбрать любое тело. Но я не могу. Ник — часть меня и, наверное, вечность мы будем с ним вместе.

Демоница сделала глубокий вдох и сказала:

— Я тебя всегда поддержу, Люцифер, ведь ты — часть моей жизни. Ты надежда на спасение. Когда ты рядом меня наполняет уверенность, что мы отсюда выберемся, справимся со всеми трудностями и вместе это всё переживём.

— Возможно, Палами, — задумчиво ответил архангел.

«Нужно ей будет все рассказать про Этуаль…» — подумал он про себя и присел на пол.

— Люцифер, мы уже три месяца тут сидим, и за это время я ни разу не пожалела, что сейчас в заточении сижу. Да, мне плохо, да, я иногда переношу пытки и мучения всякие, но это не сравнится с тем, что ты со мной рядом. Мы теперь вместе, пускай даже и в Клетке, а значит, что вот это даже лучше свободы… Надеюсь, ты понял мои наставления относительно твоего сосуда, и я больше не буду переживать за тебя и Ника.

— Я это знаю, — с небольшой улыбкой ответил Дьявол и посмотрел в сторону Михаила. — Давайте во что-то поиграем? Например, в слова? Я справился со всем.

Михаил согласился с братом и удовлетворительно покачал головой, а Люцифер серьёзно посмотрел куда-то вдаль и заметил плюшевого зайчика… Он вздрогнул и, что есть силы, толкнул Михаила. Архистратиг, не удержавшись, свалился на пол темницы. До этого он сидел на корточках, и когда его толкнул младший брат, он потерял равновесие и упал.

— Ты чего толкаешься?! — обиженно обратился архистратигк Люциферу, ожидая ответа на вопрос. — А если я сейчас тебя толкну?

— Прости, Михаил, я не хотел. Ты видишь его? Игрушку там, — Дьявол указал куда-то вдаль.

Лидер Рая посмотрел в другой конец темницы, туда, куда указывал младший брат, и закатил глаза.

— Вижу что? — спросил он.

Архангел промолчал и поморгал. Плюшевый заяц пропал.

— Ничего. Все уже! Проехали, как говорится, — ответил Люцифер, садясь на пол.

========== Второй шанс ==========

Архангел Габриэль опять сидел в Небесном саду и думал о событиях прошедших месяцев. Это стало для него уже традицией: в перерывах между боями переноситься в сад и думать о своем, о вечном, о наболевшем, быть в гармонии с самим собой и вдыхать аромат пьянящего жасмина.

Последнее, что он помнил — разговор с Бальтазаром. Он вспомнил, как друг давал ему советы относительно девушки, которая теперь служит его старшему брату. Габриэль вспомнил, как ангел пытался уберечь его от неправильного поступка, от неправильного выбора, от роковой ошибки и как пытался вбить в голову, что война на первом месте. Любви не место на войне. Да и сам архангел это знал. Это уже не те отношения, которые были на Земле, когда он жил в доме девушки. Это не сестринско-братские отношения, это истинная, но запретная любовь, в которой он также нуждался, как нуждается в воде цветок.

Все его прежние мимолетные романы и влюбленности, все его похождения по красивым девушкам и посвящение себя прекрасному, меркли на фоне бесконечной любви к Орабель. Ни одна ангелесса, с которой встречался архангел максимум месяц, не могла сравниться с Беллой. С ней — такой доброй, милосердной, гуманной и нежной. Только сейчас Габриэль осознал, насколько дорога ему та, которая служит в армии противника. Мимолетные романы, соблазны, обманы, просто горячий секс все это ничто, в отличие от этой любви. Любви искренней, нежной, трогательной и теперь запретной… Он знал, чем ему это грозит, но он хотел вернуть себе девушку и быть с ней. Навсегда.

— Ну, здравствуй, Габриэль…

Тихий, девичий голос за спиной архангела, заставил его медленно повернуть голову и захлопать медовыми глазами. Он поверить не мог в то, кого увидел перед собой. Ничего не говоря, он молча стоял и пялился на гостя, не веря тому, что видит. Первое, что подумал про себя Габриэль это слово «галлюцинация». Он потер глаза, пару раз ущипнул себя, но ничего не происходило. Гость так и продолжал стоять, загадочно улыбаясь. Точнее, гостья…

— Орабель? — еле выговорил изумленный архангел, чувствуя, как усиливается кровообращение, а по венам течет кровь.

— Да. Что ты так на меня смотришь, как будто призрак увидел? Я не фантом, Габриэль, я настоящая. Только вот теперь ангел. — Девушка осмотрела себя и прошла вглубь сада.

Изумленный, он смотрел на экс-подругу, провожал её взглядом и не мог выговорить ни слова. Одно дело увидеть её на поле боя, в пятидесяти метрах от тебя, а другое на расстоянии руки. Видя, что архангел стал подобен обелиску, Бель легонько улыбнулась и продолжила говорить. Теперь он просто стоял, а она стала наматывать круги вокруг него.

— Не буду тебе говорить, Габриэль, как я попала в армию к Рафаэлю и как я стала ангелом. Это не важно. Хотя я и сама почти ничего не помню. Как только я сюда попала, как будто пропали воспоминания. Мне как будто кто-то просто стер память. Рафаэль, видать, постарался. Я думаю, точнее, я догадалась, что это его рук дело. В итоге вот… Я почти без памяти в его армии. А вот когда ты объявил братишке войну, тогда я и пыталась сбежать, чтобы тебя не видеть. Я не хотела воевать против тебя, и поэтому пыталась убежать от всего этого кошмара. У меня почти это получилось. Но твой братец меня поймал. Уже было три боя, но я вообще не выходила туда и не боролась против тебя. Всегда избегала и игнорировала это. Если бы против Рафаэля воевал Люцифер или Михаил, я бы была с ним на поле боя, но когда против него воюешь ты… Это выше моих сил. Гейб, почему ты молчишь?

Архангел внимательно выслушал ангелессу, не зная, что отвечать. Все это было словно какой-то сон. Вот она — его любимая Орабель. Стоит перед ним в просторном белом платье с небольшими цветочками. Бинты на её руках и ногах развевает легкий ветерок, а кудрявые, черные пряди небрежно спадают на загорелое от солнца лицо.

— Выходит, ты ничего не помнишь? — решился спросить он, создавая из воздуха шоколадный батончик.

Видя такое, ангелесса засмеялась. От звонкого, такого любимого и такого родного смеха, ему и самому захотелось засмеяться. Он снова почувствовал, как былая любовь оживает. Как прошлое превращается в настоящее, и как земная жизнь снова берет его в любовный плен. Он ощутил то тепло и нежность, которые всегда ему дарила Орабель. Он ощутил знакомый запах её волос, увидел такую знакомую и родную ему родинку на её щеке.

— Помню, Габриэль, ровно на половину. Помню, как ты меня лечил, когда я заболела, как заставлял чуть ли не силой кушать тот куриный бульон. Помню, как я прятала от тебя конфеты, как ты за мной бегал летом, и как мы вместе купались в Луаре. Как мы с тобой выходили на шашлыки, как брали моих друзей и все вместе играли на природе в мяч. Я не помню свою смерть. Мне стерли именно это воспоминание. А потом я попала сюда, на службу к Рафаэлю.

Фокусник посмотрел на бывшую подругу. Пока она говорила и вспоминала, он стал мимолетно улыбаться. Сейчас его Орабель, его такая родная и любимая девушка стоит в пяти метрах от него и вспоминает их земную жизнь. Вспоминает, как им было весело на Земле, и как они хорошо проводили время вместе. Как сидели под покровом летней ночи на лавочке и считали звезды, рассказывали друг другу забавные истории и брызгались в теплой Луаре.