— Хватит вам обоим! Сколько можно?! Вы постоянно говорите на эту тему и ругаетесь. Так нельзя. Вы же родные братья. Я думала, заточение нас объединило и помогло нам наладить отношения. Но, видать, я ошиблась. Разве вы забыли, как мы были друг с другом откровенны да вот, буквально, вчера? Вы забыли, как нам нравилось сидеть вместе и просто рассказывать истории далекими вечерами? Я даже с тобой, Михаил, нашла общий язык. Но я считаю, что тема абсолютно не имеет смысла, потому что прошлого не изменить. Люцифер хотел устроить конец света и поплатился за это. А ты, Михаил, поплатился за свою идею остановить Люца! И в конечном итоге мы всё равно сидим в одной темнице и коротаем дни взаперти! Заканчивайте ссориться, ведь вы же знаете, что я это не переношу! Лучше расскажите мне истории из вашего детства? Я с радостью послушаю их. Мне очень интересно, как вы жили в те далекие времена, много-много веков назад, что переживали и как всё происходило?..

Как только Палами закончила свой нравоучительный монолог, Люцифер и Михаил переглянулись и совсем как маленькие опустили головы, признавая её правоту. Им обоим нужно было научиться терпению, выдержке и сдержанности, если они хотели выжить. И Михаил первым это осознал, а потом задал вопрос:

— А что конкретно тебе рассказать, Палами? Что ты хотела бы услышать?

— Да, о чем? Ты хочешь ещё историй о нашем архангельском детстве? — подхватил Люцифер, тоже понимая, что пора прекращать ссоры с братом.

— Всё, что угодно. Я же сказала, про архангельское детство, например. Потому что мне надоели ваши перепалки. Два родных брата, а общаетесь как кошка с собакой! — выпалила Палами, усаживаясь на пол.

Она прислонила голову к стене и приготовилась слушать рассказ архангелов. Михаил подчинился, уже зная, что рассказывать, а Люцифер, совсем как в детстве, присел возле него и застыл в ожидании. Он даже не заметил, как ближе пододвинулся к брату, и на первый взгляд показалось, что вовсе не было ссоры между ними.

— Слушайте, — начал Михаил, вспоминая. — Уговорили меня как-то Габриэль и Рафаэль поиграть с ними в мяч… Мы сделали его, то есть мяч, и…

Перед его глазами мгновенно вспыхнула картинка из маленького архангельского детства. Люцифер помнил это воспоминание и тоже невольно улыбнулся, сложив руки на груди.

— Давай, Рафаэль, теперь я тебе кину! Мы будем играть в «Скелетика!» — с улыбкой закричал маленький Габриэль, держа в руках большой, самодельный мяч с рисунком радуги.

Все четыре архангела стояли на зеленой полянке посреди Эдема и ожидали, когда же Габриэль кинет мяч. Самый старший из них — Михаил, тоже решил составить компанию в игре, прекрасно зная, что ему поручено следить за младшими братьями и не отвлекаться. Но что же делать, если и ему хотелось играть? Ведь они — маленькие ещё ангелы с мягкими и нежными крыльями, перья которых блестели на золотом солнце Райского сада. У Люцифера — большие, белые, слегка отдающие голубизной и золотом; у Михаила — величественные, огромные, цвета шоколада, символизирующие всё его могущество и силу; у Габриэля — белые, периодически меняющие цвет на золотистый, а у Рафаэля — светло голубые. Будущий архистратиг больше жизни любил братьев и наслаждался каждым мгновением проведенным в их компании. Он любил их всех без исключения и не выбирал себе «любимчиков». Они все были для него равные, и во всех он души не чаял: будь-то шустрый и шкодливый Люцифер, сладкоежка и маленький фокусник Габриэль или же весьма серьёзный для своего возраста Рафаэль.

— Кидай! — весело ответил Рафаэль, поймав летящий в него мяч. — Поймал! Теперь я кидаю Люциферу.

Малыш засмеялся и бросил мяч Люциферу, который стоял немного дальше от него. Тот не ожидал такого резкого броска и не поймал мяч, который пролетел мимо и врезался в куст жасмина.

— Не поймал, не поймал! — В один голос закричали Габриэль и Рафаэль и показали Светоносному языки. — Раф, Люцифер не поймал мячик, а значит, ты вправе забрать у него что-то.

— Ну, тогда я забираю у тебя волосы! — огласил Рафаэль и бросил мяч обратно, попав, случайно, в нос Михаилу.

Будущий лидер Эдема вскрикнул и потрогал ушибленный нос.

— Упс… Прости, братишка, — произнес малыш, опустив голову вниз.

Люцифер заливисто рассмеялся, а Михаил, окинув задир взглядом, полным любви и ласки, запустил мяч обратно. Только теперь Габриэль его поймал, при этом повалившись на зеленую траву.

— Есть, — проговорил Габриэль, бросая мяч обратно Люциферу.

На этот раз малышу снова не повезло. Светоносный поднял глаза к небу, и заметил, что мяч летит прям в него. Понимая, что игрушка сейчас собьет его с ног, он зажмурился и уклонился, моля Отца, чтобы всё обошлось. Создатель услышал мольбы сына, и в самый последний момент мяч пролетел мимо архангела, не причиняя ему вреда. Люцифер остался спасённым от удара, да вот только мяч всё же нашел себе жертву и упал на самого… Всадника Смерти — прогуливающегося по Раю.

— Не шалите, архангелочки, — сделал замечание детям Смерть.

— Смерть, а почему ты с нами не играешь? — Любопытный сладкоежка Габриэль подбежал к Всаднику и запрыгнул ему на руки.

Могущественное существо все также спокойно обняло на руках Габриэля и погладило его по теплым и мягким перьям. От этих прикосновений малыш блаженно закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Вообще ему нравилось внимание, и он любил, когда его держали на руках и гладили по бело-золотистым крыльям.

— Занят я, Габриэль. С Отцом вашим время провожу. У нас есть общие дела, и Создатель серьёзно к ним относится.

— Ты нам расскажешь про Эдем? — К Всаднику подбежало три остальных архангела, и теперь небесные детки обступили его.

— Обязательно, — безмятежно ответил Смерть. — Жду вас у себя. А теперь мне пора. Осторожнее там с мячом…

— Мы любили его, — подвел итоги Михаил, закончив рассказ.

Все время, пока он рассказывал, Палами не перебивала его, а только внимательно слушала, легонько улыбаясь. Ей все больше и больше нравилось слушать рассказы из архангельского детства, и Михаил и Люцифер с радостью ей рассказывали об этом.

— Очень интересный рассказ. Я даже не знала, что вы играли в мяч на Небесах, — вздохнув, начала говорить Палами, всё ещё находясь под приятными впечатлениями.

— Рафаэль, кстати, изобрел. Нам всем было хорошо вместе. Мы были счастливы. — Вступил в диалог Люцифер. — Михаил сам меня вырастил, и я благодарен ему за это. А я уже воспитал Габриэля, научив его фокусам-покусам, которые знал сам. Обучил его всяким штукам, которые могли ему помочь. Кстати, я помню ещё один забавный случай.

— Серьёзно? — изогнув бровь, спросил архистратиг. — Тогда расскажи. Может я вспомню. Нет, я наверняка это вспомню, — добавил он.

— Родной, любимый, расскажи!

Люцифер улыбнулся, вспоминая сюжет из прошлого.

— А было это в Небесном Саду… Ох и получили же мы от Михаила тогда…

— А, ты об этом! — спохватился старший архангел и всплеснул руками. — Да, как я мог забыть про тот случай в саду. Вы тогда знатно повеселились. Я даже не думал, что ты это вспомнишь. Всё, я понял, что ты хочешь рассказать. Забавно…

— Вспомнил, братец? Значит, дело было так…

— Это ты во всем виноват!

Маленький Габриэль, с надутыми губками, стоял посреди зеленых зарослей разных кустов и пахучих цветов, окружающих его со всех сторон. И каких там только цветов не было: пионы, розы, гортензии, ирис и иберис, лилии, лотос, орхидеи, и нежный, словно невеста, жасмин. Все ароматы дурманили, опьяняли, затуманивали разум и заставляли останавливаться всех небесных обитателей, вдыхать их чарующий аромат.

— Ничего я не виноват, — беспечно ответил Люцифер. — Ну, подумаешь, устроили пожар в Раю… Я же не специально…

— Ты подпалил жасмин. А ещё потом огонь перекинулся на другие кусты, и те сгорели. Ярко, весело и с огоньком. И нужно было же тебе засмеяться в придачу, — обидчиво продолжил Габриэль.

— Его потом потушили, — оправдывался Светоносный, явно не чувствуя своей вины.