***

Палами проснулась сегодня очень рано. Почему так получилось, она и сама не знала ответ. Девушка потянулась, ещё минуту понежилась в кровати, а потом встала. Она подошла к окну, раздвинула шторы, и в спальню проникли юркие солнечные лучи, озаряя комнату волшебным свечением. Яркое солнце заставило Пройс слегка поморщиться, но спустя минут пять её глаза стали медленно привыкать к свету. Зевнув, экс-демон распахнула створки окна, впуская в спальню свежий морской воздух.

Подышав свежим воздухом, Палами накинула легкое шелковое платье и вышла из спальни.

— Доброе утро, — поздоровалась девушка, войдя в гостиную.

Она увидела, что Орабель не спала. Да и похоже ангелесса даже не ложилась, ведь в отличие от неё, экс-демона, Орабель сон не требовался. И поэтому она просто сидела на диване и сосредоточенно что-то вышивала. Сидеть в тишине и вышивать крестиком по канве красивые картины в последнее время было её излюбленным времяпровождением.

И только спокойный, но громкий голос Палами заставил Орабель отложить вышивание и повернуться в сторону старшей невестки.

— Доброе, Палами. Как тебе спалось в новом доме? — заботливо поинтересовалась она, убирая пяльцы и канву с дивана. — Габриэля нет. Он с утра пораньше улетел на Небеса по срочному приказу Михаила. Он исчез, как только рассвело и даже не попрощался. Я не понимаю, что произошло, но… Там определенно что-то случилось, я это чувствую. Только мне не сказали…

Ангелесса погрустнела, посмотрев в сторону удивленной Палами.

— Но что там могло произойти такого важного, что Михаил приказал Гавриилу лично явиться ни свет, ни заря? — задала интересующий их обоих вопрос Пройс.

— Не знаю, Палами, — отмахнулась Бель, дополняя: — но мне все нужно узнать. Просто все это слишком подозрительно. Габриэль и сам был очень взволнован таким резким приказом. Сердцем чувствую, что случилось что-то такое, что привело в панику даже всегда спокойного Михаила, и он поднял всех на уши. Поэтому мне все нужно разузнать…

Экс-демон кивнула в знак согласия.

— Правильно, — ответила она. — Бель, не волнуйся, со мной ничего не случится. Улетай скорее, вдруг беда случилась! А я буду здесь! Я уже тоже переживаю! Разузнай все и мне расскажи!

— Я так и сделаю, только… — Ангелесса помедлила, проговорив: — Габриэль приказал тебя одну не оставлять, а то мало ли что. А я приказы мужа всегда выполняю, поэтому…

Бель бросила взгляд в сторону входной двери, которая отворилась и в гостиную, к удивлению Палами, вошел молодой ангел Самандриэль, которому шустрая Орабель уже успела рассказать все относительно Палами и ввести в курс последних событий.

— Самандриэль, — объяснила она, — поможет тебе, если что-то потребуется.

— Ты мне наняла маленького няня? — Пройс перевела взгляд на юношу. — Зачем мне он?

— Он с тобой посидит, пока я не вернусь. Прости, Палами, но Габриэль о-очень за тебя переживает.

— Не переживай, — В диалог встрял Самандриэль, который до этого просто молчал и наблюдал, — я смогу тебя защитить!

И на последней фразе ангелочка Орабель и Палами непроизвольно улыбнулись. Альфи не понимал причину смеха этих двоих, но картинка выглядела действительно странной и необычной, ведь ещё совсем юный ангел сейчас обещался защитить такую взрослую женщину как Палами.

— За ним я как за каменной стеной! — шутя сказала Палами.

— Ладно, — продолжила Бель, перестав смеяться, — мне пора. Остаетесь здесь за главных. Я, как все разузнаю, сразу же появлюсь! — И она исчезла, оставив после себя шелест перьев.

Самандриэль робко улыбнулся, а экс-демон спросила:

— И чем займемся, а, юноша?

***

Марселина, подобно Палами, тоже встала очень рано. Всю ночь девушка пыталась хоть немного подремать, чтобы забыть о боли и о жестоких пытках, но этого ей не удалось. В темнице, где она находилась, было очень жарко, а воды в кувшине было совсем мало. Из-за того, что она стала пленницей Люцифера, тот заблокировал все её способности и наложил заклинание, которое медленно лишало ангелессу собственной благодати.

Но не спала она ещё по одной причине: спать было негде. На небольшой лавочке, которая стояла напротив зарешеченной двери спать было не удобно, и от такого полусна спина Марселины ужасно ныла. М-да, Люцифер не позаботился о комфорте.

— Как же больно, — прошептала Марсель, садясь прямо. — Из-за того, что Люцифер почти лишил меня благодати, вчерашние раны не затянулись и даже не убавились. Сколько же он будет надо мной издеваться и чего он добивается?

Ангелесса прислонилась головой к стене и закрыла глаза. Раны на её теле, ослабленный организм и бессонная, мучительная ночь сделали свое дело, и Марселина все-таки задремала.

***

— Где Марселина?! Где моя невеста?! Где моя любимая?

Михаил метался из стороны в сторону по тренировочной поляне. На ней, ровным строем стояли воины из его гарнизона. Первым стоял Бальтазар, внимательно наблюдая за взбешенным архистратигом, а в конце — Габриэль, которого в срочном порядке с утра вызвал Михаил. Сладкоежка даже с Орабель не успел толком попрощаться, и только начало светать, сразу же исчез. Той ничего не оставалось, как приняться за вышивку. И вот теперь он стоял на поляне, тоже наблюдая за братом и мысленно жалея того.

— Успокойся, истеричка, и скушай конфетку, — заговорил первым Габриэль, когда старший брат ещё быстрее стал расхаживать перед строем воинов. Теперь Михаил выглядел разъяренным и о-очень гневным. — Можно подумать, что паникой ты тут чем-то поможешь!

Услышав слова младшего брата, Михаил резко затормозил, слегка отдышался, а потом подошел к Габриэлю. Тот нервно сглотнул, но твердо посмотрел в лицо брату.

— Ты мне говоришь успокоиться?! — грозно сказал старший архангел, сверля взглядом Фокусника. — Да как ты смеешь, Габриэль?! Ты понимаешь, Марселина пропала! Конечно, она твоя бывшая невеста, и какое тебе дело до неё?! Ты даже, наверное, рад будешь, если с ней что-то случится!

Сладкоежка закатил глаза, доставая из кармана куртки шоколадный батончик.

— Закрой рот, Михаил. Мое прошлое тебя не касается! — Тон Габриэля стал серьёзным. — Не твое дело, — продолжил он, жуя батончик, — какое оно у меня было с Марселиной. Ты не смеешь о нас говорить, это не твоего ума дело! Мне все равно, что ты архистратиг, я не позволю, чтобы ты трогал мою жизнь и отзывался так о моих отношениях с ней. Тебе ясно?

Резкий ответ младшего брата ввел архистратига в ступор. Михаил внимательно слушал того, не зная, что ему теперь говорить. Он понял, что сказал лишнее, и Габриэль имел право дать такой резкий ответ. Чтобы не начинать скандал, Михаил отошел от брата и окинул взглядом своих воинов.

— Бальтазар, — резко заговорил он, заставив ангела вздрогнуть.

Ангел прищурился, склоняя голову набок.

— Бери своих лучших воинов и отправляйтесь на поиски Марселины. Живой или мертвой, но мне её доставьте. Из-под земли!.. И если вы не справитесь с заданием, всех казнить прикажу! Ясно?! Всех казню! До единого!

Перепуганные ангелы переглянулись, а сам Бальтазар не знал, что ему сейчас надлежит делать. Он набрал в легкие воздуха, решаясь заговорить:

— Михаил, это нереально! Я не могу посылать ангелов на поиски Марселины. Они не выполнят приказ. Где мы её найдем? Искать её, это все равно, что искать иголку в стоге сена!

— А мне плевать, — Архистратиг грозно посмотрел на Бальтазара, перебив того, — где вы её найдете! Отправляйтесь на Землю и ищите её. А если не будет там, значит летите в другие миры! Даже на Луну, если потребуется. На Марс, Юпитер, на Солнце или на другие планеты ты отправишься со своими воинами, но невесту мне найдешь. Это приказ. Архистратига. Тебе ясно?!

Ангел нервно сглотнул, понимая, что оспорить приказ Михаила он не имеет права. Но ещё Бальтазар, в отличие от влюбленного архангела, четко видел и понимал опасность и сложность ситуации, которой подвергается он и его ангелы. Он знал, что найти пропавшую Марселину будет тяжело. Они просто-напросто могут погибнуть, но делать нечего. Раз архистратиг дал приказ, Бальтазару придется подчиниться. Михаил сейчас руководился сердцем, а не разумом, хоть и подставляя жизни своих воинов серьёзному риску.