Красные волосы. Огненный шар. Запах гари. Липкая кровь на ладонях. Жестокий пылающий закат.

Антон знал, кто вышел против них. Может, и самого Файра — но точно и то, откуда Файр явился. Хотя не была вслух произнесена причина, кажется, Антон понял, почему или зачем этим людям понадобилась Настя. Он поэтому так разозлился? В то мгновение от него шло очень яростное и тяжёлое ощущение, словно сама чернота сплотилась вокруг него. За что можно ненавидеть так кого-либо?

Странных в мире много? Роан говорил о них свободно, как о естественном элементе жизни, точно странного можно запросто встретить на улице. Но в родном доме Настя никогда не слышала о подобных, да и сейчас общество выдаёт подобное за выдумку. Книги пишут, фильмы снимают, а над тем, кто верил бы в существование сверхспособностей, смеялись бы во весь голос. Люди думают, что такое невозможно. Но вот Файр поджигал предметы, которые брал в ладони, а Настя одной короткой песней обрушила все стёкла в зале — и как потом утверждать, что странностей не существует?

Наверно, странные как-то шифруются. Роан сказал, что в Авельске всё запутанно; может, им нельзя действовать открыто? Если бы не было тайны, Настя бы ещё до приезда узнала — всё-таки родители всю информацию о городе собрали. Непонятных инцидентов здесь не происходило. Обычные жители Авельска не догадывались, кто живёт с ними бок обок. Интересно, почему они не знают? За этим кто-нибудь следит?

Прохлада прокралась по позвоночнику, и Настя, ёжась, закопалась в диванные подушки, пустым взором окинув комнату. Бледное освещение из-за окон — утро пасмурное, небо хмурилось предрекающе. Наверно, сегодня пойдёт дождь.

Настя не любила свою прежнюю жизнь, но в этой, новой, совсем не ориентировалась. Ей не дали времени привыкнуть, как сразу затянули в свой круговорот. Хоть бы на миг притормозили! Девочка, лишённая привычного образа жизни, ещё готова была приспосабливаться к иной среде, но как приспосабливаться к тому, о чём не имеешь ни малейшего понятия? Зачем она Лекторию? Может, это какое-то приветствие или вроде того? Расскажут ей о своих законах… Настя фыркнула, злая на себя: конечно, как же, мирно ей всё объяснят и отпустят. И потому они чуть не убили Антона, ага. Нет уж, тут дело серьёзное. Настя им зачем-то понадобилась. Роан знает, зачем? Вот Антон — точно. Иначе бы так её не защищал.

Господи, он же пострадал из-за неё… Если бы он отошёл в сторону, его бы не ранили. «Это так просто? — в замешательстве думала Настя, переплетая пальцы на коленях и отстранённо глядя на них. — Откуда ему было знать, что Юра придёт, он ведь не знал! Значит, для него просто — отдать жизнь на защиту кого-то, с кем он едва знаком? Может, потому что я на самом деле что-то значу. Для чего-то нужна. И все это знают — кроме меня! Чёрт…»

Настя встала. Прошла на балкон, распахнула его окно. На стекле отразился размазанный город; тихая улочка, панельные дома, дворики на удивление чистые и прибранные — она ожидала худшего. Если гулять по России, редко встретишь дворы, в которых по-настоящему тщательно убирают. Здесь же даже садики пытались создать, кусты сажали под окнами, робкие цветочки; траву косили. Это хорошее место. Но она всё ещё чувствует себя здесь чужой.

Настя ничего не понимала. С какой стати понадобилась чужим людям, зачем её забрал Роан, почему дядя согласился, почему Антон не раздумывал, защищая её — в это девушку не посвятили. Ей стоит найти ответы самой, верно? Хотя бы попробовать. Настя прикусила кончик перчатки, но так и не стянула лёгкую ткань. Не время. Она всё ещё себя боится, не может переступить тонкую грань в виде постоянного страха — Настя не была уверена, что остановится, как только начнёт разрушать. Нечто тяжёлое в ней, похожее на безумного дракона, царапающего внутренности жёсткими чешуями, изредка поднимало голову. Настя — странная. Все ли странные такие же монстры, как она?

Для людей такие способности не могут быть естественными.

Интересно, глаза сиреневые у неё поэтому?

Хотя, говорят, у малого процента человечества такой цвет всё же есть. А вот у Антона радужка красная, как вино — или как кровь. Но Роан выглядит вполне себе человеком…

Настя, поймав себя на плохих мыслях, хлопнула ладонями по щекам. Не время тут раскисать! Ей нужно понять, что творится, а не погружаться в размышления на тему различия странных и… как их называть? Обычные? Нормальные? Других людей, в общем. Только вот Роан сказал оставаться дома. Ладно, подождёт его — лучше не соваться в самую опасность, верно?

Взгляд, всё ещё рассеянно охватывавший улицу, уловил движение, Настя повернула голову, всматриваясь; секунда — зажала рот ладонями, чтобы не вскрикнуть, и резко опустилась на колени, скрывшись из виду. Замерла. Там, по улице, двигался силуэт знакомый, и Настя узнала его сразу. Иглы кроваво-красных волос и кожаная чёрная одежда. Он недалеко, уже у этого дома. Шёл, озираясь и читая номера на углах.

Уже здесь. Так быстро.

Во рту пересохло. Настя сжала губы, быстро просчитывая варианты, но утешительного не находила. Он здесь явно не случайно — таких совпадений не бывает! И она в курсе, кого он ищет. Полупригнувшись, девушка прошмыгнула в гостиную, оттуда заглянула в комнату Антона. Он ещё спал, укрытый, такой спокойный… Он будет в порядке. Даже шрама не останется. Но если Файр зайдёт сюда, он не будет колебаться, да? Страх пробежал по спине, холодом застыл в пальцах. Даже дыхание, казалось, свело. Настя перевела взгляд на свои руки. Тонкие перчатки. Она не снимала их, чтобы уберечь… кого? Себя ей было не жалко. Значит, других? От себя.

Файр пришёл за ней.

Почему Роан ещё не вернулся?

Файр пришёл… за ней.

«Никого не впускай». Она и не впустит.

Настя в спешке накинула кофту, деревянными пальцами попыталась завязать шнурки на кроссовках — не вышло. Со злости зубами стянула перчатки: уже не было смысла волноваться. Куда бы её не повели, ей придётся быть настороже. Открытую кожу обожгло с непривычки холодом подъездной двери, когда Настя толкнула её от себя и закрыла, прислонившись к ней спиной. Сиреневый взгляд пересёкся с карим. Глаза у Файра были карие и с острыми уголками. Человеческие. Но огонь в них горел чудовищный.

А ведь она бы не назвала его обладателем сверхсил. Да, красные волосы, но корни тёмные, сразу ясно, что крашеные. Ну, причёска странная. Вызывающая одежда. Проколоты нижняя губа и оба уха, серьги вставлены. Да, выделяющийся — но такими и обычные люди бывают ведь. И уж точно Настя не сказала бы, что он способен убить кого-то, обжечь. Сразу вспомнился запах палёной плоти, и девушку затошнило. Файр стоял в двух шагах, такой же, как вчера, и смотрел прямо и с торжеством.

— Что вам от меня надо? — через зубы процедила Настя, исподлобья на него взирая.

— Сколько злости, — фыркнул парень. Руки он вытащил из карманов и держал ладонями к ней. В левой был зажат мелкий камушек.

Всё-таки он был удивлён. Девушка напротив вовсе не была той запуганной птичкой, какую он встретил на пустыре под раскинувшимся закатом. Сиреневые глаза отсвечивали серость улиц, контрастом почти сверкая, и смотрели дерзко и пронзительно. Девочка со взглядом волчицы.

— Уходи, — прорычала она.

Файр мотнул головой, приходя в себя.

— Только с тобой. — Теперь в его голосе скользила угроза.

— Почему ты ранил Антона?

— Мешал. — Бандитское лицо Файра исказилось усмешкой. — И я убью его, если потребуется. Так ты идёшь?

Выбор всегда оставался. Если она сейчас рванёт влево, быстро скроется в разросшихся кустах, а огонь заметят и потушат. Пара улиц — он не угонится, он же заметно в районе не ориентируется, номера домов даже не знал. Вот только…

Кровь. Гарь. Полный мрачной ненависти винный взгляд. Антон не раздумывал. Настя тоже не будет.

Точно уловив образ, возникший перед глазами, Файр добавил:

— То существо вас не защитит, о нём уже позаботились. Итак, либо ты по-хорошему топаешь за мной, закрыв пасть и молча, либо…