«Жизнь на деревьях имеет свои
преимущества. Наблюдаешь за
всем с высоты и понимаешь:
какой же маленький этот мир…»
К земле плавно спускался скрученный спиралью осиновый лист. Сгущались сумерки. Лёгкий порыв ветра заставлял дрожать молодые верхушки деревьев. Старая шершавая сосна, стоящая среди бесконечного дремучего леса, возвышалась над проходившей под ней редко востребованной просёлочной дорогой. Её массивная лапа-ветвь, растущая на приличной высоте, прогнулась от прикоснувшихся к ней босых ног. Кожа на стопах была огрубевшей, а голубое платье, которое их слегка прикрывало, дорогим и обтрёпанным.
Женщина пристально следила за дорогой, её руки сжимали колени, взгляд устремился в сторону, откуда только что сверкнули блики фар. Их свет расширял сдавленную тесноту лесного туннеля, состоящего из сплошного грязно-зелёного покрова нависающих вперемешку колючих хвойных и мягких лиственных веток. Высокая перезревшая трава с шумом билась о бампер, и чёрный внедорожник настойчиво пробирался по густой дороге, где давно уже никто не ездил, продавливая на пути всё, что попадалось ему под колёса. Он остановился в нескольких метрах от той доминирующей сосны. Женщина держала ухо востро и нацелила вниз своё и без того дальнозоркое зрение. Из машины вылезли трое мужчин, поочерёдно хлопая дверями.
– На фига завёз в такую даль? Можно было и раньше остановиться… – Недовольный начал разминаться, прохаживаясь по опушке.
– Мы обратно хоть выберемся отсюда? – глухо пробубнил второй. – А то ты нас вёз какими-то захолустными тропами…
– Да чё вы такие ссыкуны? Вообще, что ли, не ориентируетесь? Как завёз, так и вывезу! – Третий щёлкнул зажигалкой и сделал первую глубокую затяжку.
– Стемнело то как быстро… Выезжали – был белый день… – Первый принялся разминать плечи.
– А ты боишься темноты? – подколол водитель и захихикал.
– Темноты я, допустим, не боюсь, а в таком здоровенном лесу кого только не бывает… Всякая нечисть водиться…
– Например? – ехидно буркнул водитель, удерживая в зубах сигарету. Вокруг него медленно распространялось облако дыма.
– Мы сами нечисть, – вмешался в разговор второй. – Хорош базарить! Давайте докуривайте и за дело!
Водитель небрежно растёр по земле окурок. Сбоку топорщились колкие ветки, и каждый, кто проходил с этой стороны от машины, старался отгибать их, а иногда и нещадно надламывать.
– Ну что? Достаём? – Второй приблизился к багажнику.
Женщина с сосны наблюдала, как из него вытаскивают тело. У жертвы были связаны за спиной руки, а рот был залеплен малярным скотчем. Второй резко отодрал скотч и, скомкав его, вышвырнул в кусты. Мужчина лет тридцати пяти с трудом пытался устоять на ногах, его лицо было разбито до крови.
– Может последнее слово? – предложил, усмехаясь, первый.
– Обойдётся! – дерзко оборвал его водитель.
Второй в это время, склонившись над багажником, рылся в вещах, оттуда раздавалось его глухое недовольное ворчание. Двоих его друзей эта возня стала напрягать:
– Ну чё ты там, Сёма?
– Я как чувствовал, что вы лопату не взяли!
Дальше началось разбирательство, по ходу которого можно было выделить отдельные фразы:
– Я тебе сколько раз напоминал?
– У меня сапёрная есть!
– Ты пробовал копать сапёрной, интеллектуал хренов?!
– Так не нам же копать… Копать-то он сам будет!
– Он твоей сапёрной до утра копать будет…
Связанный, воспользовавшись суетой, внезапно оттолкнул стоящего рядом и кинулся бежать в густую непроходимую чащу леса. Теперь его руки были свободными, он прикрывался ими от царапающих веток, огибая одно дерево за другим. За ним гнались трое его преследователей, матерясь и выкрикивая на ходу бессмысленные угрозы.
Гонка в темноте продолжалась недолго. Подгоняемый инстинктом самосохранения, окровавленный беглец оторвался от остальных на порядочное расстояние. Преследователи улавливали вдалеке хруст засохших веток, но толком было неясно откуда он раздаётся. Двое старались не потерять из виду огни светящихся фар, а тот, что с лёгкостью определял своё местонахождение, не останавливался ни на минуту.
Женщина взмахнула серыми крыльями и подлетела к убегающему сзади, когда он остановился, чтобы хоть на мгновение перевести дыхание. В данный момент он находился на открытом пространстве, освещаемом неполной луной, и ей было где развернуться.
– Не оглядывайся! – послышался прямо за спиной ровный женский голос.
– Кто здесь? – беглец напрягся всем телом, не понимая почему он выполняет её просьбу, хотя ему не терпелось обернуться. Он пытался отдышаться, держась за правый бок, но силы его иссякли и того, что в нём осталось, хватит ненадолго.
– Дай мне обхватить тебя! – женщина начала обвивать его торс своими руками, прижимаясь грудью к широкой и крепкой спине.
– Это ещё зачем? Ты кто такая?!
Вблизи послышался хруст, кто-то из преследователей услышал голос убегавшего и взял на него курс.
– Ну всё! Полетели! – прошептала на ухо женщина, и беглец сразу почувствовал, как земля оторвалась от его ног. Он увидел лес с высоты птичьего полёта: так лесная масса напоминала бесконечное чёрное море, которое расползалось во все направления к горизонту. Небо над горизонтом ещё сохраняло бледно-оранжевый оттенок, благодаря не исчезнувшему до конца свечению заходящего солнца. Сбежавший безвольно обмяк в её руках, она поняла, что он потерял сознание.
Чёрное море леса пробегало километрами, десятками километров… Оно было нескончаемо. Свежий ветер дул в окровавленное лицо и растрёпывал волосы. Женщина приземлилась возле старой охотничьей избы в самой дремучей непроходимой части гигантского леса. Она затащила внутрь ослабленное тело и уложила на деревянную кровать.
Мужчина очнулся, когда она протирала ему лицо влажной тканью. Он увидел полуоткрытыми глазами склонившийся над ним женский силуэт и растянуто простонал:
– Где-е-е я-я-я…?
Странная незнакомка осторожно приподняла его голову, чтобы наложить повязку.
– В надёжном месте.
Он окончательно пришёл в себя и смог разглядеть при свете керосиновой лампы внутреннюю обстановку рубленой избы и сидящую возле него на краю кровати молодую женщину с густыми волосами цвета воронова крыла, одетую в меховой жилет из шкуры волка и длинное бледно-голубое платье с мерцающими серебристыми камнями на груди. Она обладала красивыми чертами лица и, если бы не растрёпанные волосы с застрявшей в них хвоей и не запачканная от лесной пыли смуглая кожа, могла бы побороться за звание «Мисс» в любом конкурсе красоты. Взгляд раненого устремился за её плечи, он испуганно выкатил глаза: из-за спины возвышались два сложенных крыла.
– Что ты такое? – он произнёс это запинаясь, с исказившимся от ужаса лицом, говоря при этом не «кто», а «что». Ещё секунду постояв на локте, мужчина откинулся на подушку и опять перестал подавать признаки сознания.
К утру он снова пришёл в себя. Его разбудило потрескивание дров в маленькой печи. Керосиновая лампа не горела, её заменил падающий в единственное окно утренний свет. В избе он был один. На печи дымился закоптившийся котелок, от которого развеивался запах лечебных трав. У окна располагался грубо обтёсанный деревянный стол и такие же стулья, а у стены напротив двери стояло что-то наподобие лежанки, накрытой звериными шкурами.
Внезапно раздались шаги, глухо долбящие о деревянный порог. Дверь распахнулась и в избу зашла она – то самое неизвестное создание, ранее не описанное ни в одном учебнике по биологии и зоологии.
– Похолодало… Как быстро закончилось лето… – за ней по полу, собирая паутину, волочились крылья серо-стального цвета с мелкими белыми вкраплениями. Женщина-птица взялась за кривую ручку железной кружки, наполненной тёплым травяным отваром, поднесла её к раненому и присела рядом:
– Выпей, тебе это поможет.
Он смотрел на неё ошарашенным взглядом и лежал, как парализованный. Повинуясь судьбе, он протянул руку и принял кружку из её рук. Птица с интересом наблюдала, как он нелепо пытается сделать первый глоток. Со стороны было похоже, что это не она является диковиной, а недавно появившаяся в её доме человеческая игрушка. Мужчина залпом выпил весь чай, так как его мучила жажда, и вернул ей пустую тару. Он вытер тыльной стороной руки потрескавшиеся губы.
