Чертовски невменяемо… Чертовски невменяемо и остро Глядят глаза у оттепели пришлой. И между ней и небом третьим лишним Раскинул город мокнущие кости. На поводке оголодавших веток Привязаны, как тощие борзые, Деревья, одичавшие и злые, Упёртые в небесные просветы. И стены изливаются на землю Остатками немых радиоточек, И каждый проходящий обесточен, Сведён с ума, зависим и бесцелен. И день достаёт из каких-то своих закромов… И день достаёт из каких-то своих закромов Чудесные запахи кофе, зимы, пирогов, Пуховый платок и бумажный цветок на иконе, И хрупкое кружево снега на детской ладони. И бабушка, словно носатый смешной снеговик, Купает в сугробе молдавский цветной половик. А в сонной квартире в углу есть магический веник, Темнеет смола на ветвях у стареющей ели, Игрушки и звёзды, сменившие координаты, Уложены бережно в самую мягкую вату. Осыпались сказки, и полный дождя коробок Теперь отправляется сладко дремать в уголок. И день достаёт из каких-то своих закромов Кусочки волшебного детства, халдейских даров: Потёртое кресло, лохматого злого кота И куклу в серванте, застывшую там навсегда. И мир так надёжен, и столько всего он сулит! И что происходит – задумано лишь для любви. Октябрь светел Октябрь светел, флаги и ключи На городских воротах ходит ищет. И свой закат от горького кострища Пока еще не в силах отличить. Почти укрыта влажная земля, Напитанная будто сладким чаем, И воздух в октябре необычаен — Грибная смесь со вкусом миндаля. Октябрь – пряность, пестрый алфавит: Анис, корица, звездочки шафрана И дымкой от небесного кальяна Засушенный на клумбе аконит. Такая в переулках тишина, Что кажется – уже перед уходом, Окидывая дом хозяйским взором, Октябрь вспоминает имена. Этот август Этот август будет не мальчиком, но мужчиной, Другом, старателем, золотцем, половиной, С головой, несомненно, в чем-то повинной. Да бог с ней, в этом особый смак. Будет смотреть с прищуром хитрый малый, Бродить по садам, задворкам, сердцам, вокзалам, Пить с кем попало и ночевать с кем попало, В кармане таскать коньяк. Этот август умеет крепко брать за запястье, Водить на маяк, дышать в унисон, сбываться, Падать к ногам, тянуть в полумраке снасти, Наматывать на кулак, Стоять по колено в рассветных молочных водах Милым юнцом, языческим грозным богом. Время застынет, нападает яблок много, И потечет смола. Этот август придет, обнимет руками склоны, Разный: дождливый, жаркий, уже влюбленный, Качающий берега, корабли, понтоны, Ястреба ставящий на крыло. Будут звенеть стрекозы, и ляжет платье Прямо в подсолнухи, в солнечные объятия. Август, какой он разный, его не хватит, Время ему не по росту – всегда мало. Когда однажды…
Когда однажды разжимаешь пальцы, Прислушиваясь к отголоскам боли, Боясь, что это было слишком просто — Открыть глаза, вдохнуть холодный воздух, Обжечь гортань, закашляться от спазма И счастья в каждой нежной альвеоле, То прорастаешь в небо, как апостол, Как строгая струна, прямая хорда. И тянешься за вдруг спокойным пульсом Хрустящими больными позвонками, Не веря в остановку, землю, точку, В кольцо, где начертали: «Всё проходит, Пройдёт и это», смутно осязая Свой новый берег, твердь его и камень. И повод жить теперь предельно прочен — Печать богов, скрепляющая ордер. А жена его выла, выла… А жена его выла, выла в сто голосов, Сто собачьих смертей сулила и сто костров. Только был его шаг размашист и светел взор. Пожелавший волю всегда умножает скорбь. По нему ли седые травы в степи горят, За околицу вдовы выйдут ли колдовать? На озёрах ведьма ликом что медь и мёд. Никакой молитвой не победить её. И пускай руке никогда бы не знать меча, Лучше ржавый серп, овраги да молочай, Лунь-трава у дуба, молнией что сожжён, Лишь бы пахла зельем ласковая ладонь. И пускай по следу жгут ввечеру огни, На кровавом небе скроется птичий клин, Брат наточит нож, покачнётся в хмельном седле, Нет озёрной ведьмы теперь никого милей. …Как подуют ветры, высушат чернозём, Заметет снегами тропы вокруг озёр. Подземка Спускайся в царство звуков и морфем, Простых решений, чисел, линий, схем, Подземный институт бездушных правил. Купи жетон и выбери свой путь, «Не прислоняйся», не дыши, не будь, Останься частью пластика и стали. Спускайся вниз, оглохни и смотри На сумрачный цепляющий ретрит Из множества прямых, причин и следствий, Заложников неведомой игры, Ведущей в параллельные миры, Которым никогда не пересечься. Так прост геометрический маршрут, Где ты не ждёшь и где тебя не ждут, Но все и вся преследуют друг друга. Смотри перед собой и замечай Простые числа, литеры, печать — Отмычку заколдованного круга. Запомнишь их – и можно получить Пароль на выход, тайные ключи, Количество шагов и переходов; И бог тоннелей Чёрный Недосып Тебе накинет лишние часы Свободы наверху – иди, расходуй! |
