- Чувствую себя словно дома. Не зря бабуля под старость лет сюда переехала.

- Тоже хочу сюда перебраться, – сказал Эдди, мечтательно смотря в небо.

- Закончишь школу, и переедешь, – усмехнулся его брат.

- Скажи честно, бро, что вы там натворили-то?

- Ничего особенного. Просто полицейская операция зашла слишком далеко, – помрачнев, ответил Адам, – кстати, приехали.

Дом бабули ничем не выделялся среди остальных – небольшой забор, крест на двери, и небольшой огород. Самой бабули не было видно, судя по запаху, трудилась на кухне дома. Эдди нетерпеливо выбежал из машины, звоня в колокольчик.

- Да иду я, идуууу! Кого там ещё принесло? – раздался её голос и она вышла – очень полная женщина, передвигавшаяся в развалочку, с платком на голове и одетая в домашний халат с передником, повязанным спереди.

- Бабушка! – крикнул Эдди, перемахивая через забор и побежав её обнимать.

- Ааа, Эдвард Хантер младший приехал навестить любимую бабулю! И главное – внезапно! – рассмеялась женщина, обнимая младшего внука и кивая старшему, – ну, пройдёмте на кухню! Как раз печёные яблоки, ваши любимые, подоспели.

На кухне у бабули всегда был порядок – и к такому она приучила и внуков,оставшихся ей после ранней смерти их родителей – сын её, Эдвард-старший, умер от тяжёлой болезни, оставив жену с двумя детьми, мама умерла более трагично, чего в семье вспоминать не любили: наркотики. Глядя на внуков, бабуля всегда вспоминала их мать, которая после смерти мужа работала на трёх работах. Сил не хватало, ни моральных,ни физических, и однажды она попробовала наркотик, чтобы не уставать, иметь силы. Первое время ей помогало – и Адам помнил, с каким странным взглядом и поведением приходила мама с работы домой. Но впоследствии поведение начало меняться в худшую сторону – всё чаще она стала вести себя неадекватно, орать, истерить по любому поводу как на старшего, так и на совсем маленького младшего, всё чаще удаляясь в наркотический угар. С работ её постоянно увольняли, и в итоге, когда из дома начали пропадать вещи, бабушка сама включилась в воспитание внуков, определив их мать в клинику. Через какое-то время матери не стало – сумела в клинике через дилера найти дозу, которая стала последней. Адам говорил тогда – не буду плакать на похоронах, наша мать давно уже умерла как человек, сегодня умерло другое существо. Когда дети подросли и Адам пошёл в полицию, бабуля решила переехать в лютеранскую общину, недалеко от города, но в соседнем штате, где и жила по настоящее время.

- Кушайте, дети, кушайте на здоровье, – смотрела она на уплетающих за обе щёки внуков, – хорошо что вы приехали, нужно будет забор починить, да покосившиеся столбики поправить...

- Бабуля, – прервал её Адам, – я ненадолго. Ем и уезжаю. Эдди побудет какое-то время у тебя.

По тону видавшая жизнь бабушка поняла – что-то произошло.

- Адам, пойдём на улицу, я тебе что-то покажу, пока ты не уехал, посмотри пожалуйста.

- Конечно, – кивнул тот и оба вышли. Бабуля, поставив руки в бока, серьёзно спросила, глядя на вымахавшего внука снизу вверх:

- Теперь живо рассказывай, что случилось там у вас. Меня не проведёшь! Говори как есть, я жизнь прожила, я всё вижу и всё знаю по твоим глазам!

- Бабуля, – Адам положил ей руки на плечи, – мы проводили полицейское расследование, и люди, на которых мы вышли, очень опасны. Пока расследование не закончится, а закончится оно скоро, пусть Эдди побудет здесь.

- Кооонечно, внучек, – бабуля похлопала Адама по щеке, – да сколько угодно! Но как быть со школой?

- Я в школе поговорил уже, – соврал Адам, – он наверстает быстро, он у нас толковый. Ну, мне пора ехать...

- Остался бы ты хотя бы на денёк, – грустно покачала головой бабушка, – ты всё время приезжаешь вот так, на две минуты – и бегом-бегом-бегом. Как твой папа, вылитый он.

- Ну, пора, – Адам обнял бабушку...

Он не знал, что в его дом в городе уже проник некто в мотоциклетном костюме и шлеме. Некто ходил по дому, смотрел по внутреннему убранству – фотографии с соревнований, где братья стоят в кимоно, их пояса, дипломы, кубки по многочисленным выигранным соревнованиям по карате; а вот фото Адама на выпускных экзаменах, затем в форме полицейского, снова дипломы... И идеальная чистота в квартире. Некто снял шлем, оказавшись Шивой – Мистер Икс послал его лично, дав задание – разыскать Хантера или его родственников, заставить их говорить. Как назло для Шивы, никто не остался дома. Он начал искать записные книжки и фотоальбомы, нашёл; стал листать – и внимание его привлекли две фотографии: первая – внуки с бабушкой на фоне лютеранской церкви, вторая – где с Адамом стояли Аксель и Блэйз. Усмехнувшись, Шива закивал головой и забрал фотоальбом себе. Затем, пролистав телефонную книгу, поднял мобильник и позвонил:

- Аналитический отдел? Пробейте мне адресок Люсиль Хантер. Да, именно этого года рождения. Продиктую вам номерок. Ага... Ага. Всё, понятно. Выезжаю и через пару часов буду там.

Отключив телефон, он добавил, глядя на фото Хантеров:

- Скоро я заеду к вам в гости.

Адам торопился обратно – количество патрулей могло возрасти, даже в тех местах, где он недавно проезжал – об этом его снова предупредил Мёрфи.

- Всё, вас с Блэйз официально объявили в розыск. Типа за разбой, торговлю наркотиками. Акселя пока не трогали, но Дайджест уже про него интересовался у меня, скорее всего, они что-то знают. Так что давай быстрее, через 28 квартал едь, там пока что облав нет, затем через 15-й двигай, там я буду. 14 избегай, там Табби со своими баранами. Конец связи.

Адам поблагодрил офицера. “Отлично. Теперь нужно затариться пищей и переждать бурю”. Мимо него неслись машины, грузовики, а затем какой-то мотоциклист на Ямахе чуть не врезался в него, вовремя свернув и улетев дальше. “Дебил какой-то...В последнее время мотоциклисты что-то оборзели вообще. Когда всё кончится, вместе с дорожниками начнём на них охоту.” С осторожностью, окольными путями он въехал в город и в одном из пустынных мест бросил машину, дальше пойдя пешком, натянув капюшон на голову. “В магаз – и в гараж.” Что-то вдруг заставило его нервничать. “Позвоню ка бабуле”.

- Да, внучек, что случилось?

-Вы там как, в порядке? Где Эдди?

- Да всё в порядке, и часа не прошло, как ты уехал. Эдди работает в огороде. Не переживай, здесь все свои,здесь дядяБэн, тётя Джози, обещали сегодня вечером зайти, дажешериф завтра придёт на блины, и ты пожалуйста приезжай!

- Ба, спасибо тебе большое, люблю тебя очень. И обязательно приеду. Очень скоро! Пока!

Он выключил телефон совсем. Больше звонить было нельзя – Дайджест сотоварищи могли запеленговать его по нему, и затем вычислить. Нелзя было теперь звонить бабуле и с запасного – её тоже наверняка могут прослушать.

- Странный какой-то он, – пожала плечами бабушка, положив телефон на подоконник, – только что был и позвонил. Лучше б остался до завтра, шельмец.

- Да всё в порядке, ба, он полицейский, они все нервные, – усмехнулся мальчик, помыв руки после огорода.

- А наверное, наверное... – задумалась бабуля и вдруг вскрикнула, – Ой! Забыла, забыла, склероз! Сегодня же вечером дядя Бэн твой придёт, ой матушки мои, ой пресвятые-пресвятые! А я забыла купить мяса,ты представляешь? Так, вот я тебе даю деньги, ты дуй быстренько на вторую улицу за поворотом, к тёте Джеки в магазин, скажи чтоб дала тебе килограмм мяса – РОВНО! Ни больше и не меньше, а то я её знаю!

- Хорошо, ба, только натяну свои роликовые коньки, чтоб быстрее.

- Да-да, побыстрее!

Возле их дома остановился мотоцикл. Человек в шлеме, оглядевшись и убедившись, что улочки опустели, ловко перемахнул через забор и пошёл в дом Миссис Хантер. Дверь была открыта – бабуля была рада гостям, и всегда их принимала. Человек вошёл в дом, не постучавшись, и бабуля с Эдди увидели его. Тот снял шлем, оказавшись длинноволосым азиатом и что Эдди, что миссис Хантер сразу поняли по его лицу, что человек пришёл не с добром.