Узнай меня. Побудь со мной хотя бы час.

Теряю я намного лет следы о нас, хей.

Я бы не хотел тебя помнить.

Новыми ударами молний

Твои глаза!!

Я бы навсегда полюбил ночь,

Я бы украл с небес солнце,

Чтобы ты осталась со мной

Пока моё сердце бьётся!

Сияние, я вижу свет из темноты.

Прощание – последний шанс, и это ты.

Я бы не хотел тебя помнить.

Новыми ударами молний

Твои глаза!!

Я бы навсегда полюбил ночь,

Я бы украл с небес солнце,

Чтобы ты осталась со мной

Пока моё сердце бьётся.

“В конце концов, полюбили ли мы бы друг друга, если бы не эти события?”, спросила себя она, когда дверь почти закрылась. “Всё таки... Да”. И когда дверь закрылась, отделяя её от друзей навеки, что-то оборвалось внутри неё. Блэйз вдохнула и выдохнула. Эта история подошла к концу.

Спецназ вбежал в комнату ровно через полторы минуты. Акселя окружили десятки людей с автоматами.

- Руки за голову, на колени! Аксель Стоун, вы имеете право хранить молчание, всё что вы скажете, может быть использовано против вас в суде! – Аксель не стал сопротивляться, и на его руках сомкнулись наручники. С огромным трудом он поднялся и, идя фактически при помощи рук бывших теперь уже коллег, был отведён вниз. “Впереди – долгие годы тюрьмы. Но дело сделано. Неважно, что было там, дело сделано. Дорога, даже без возврата, имеет конец, рано или поздно. А что будет дальше – жизнь покажет. Главное, чтобы Блэйз была в порядке.

Когда Акселя вывели на улицы, десятки фотокамер осветили вспышками его лицо, несмотря на то, что полицейские пытались отогнать журналистов. Патрульные, увидев его, вдруг подняли руки к головам, отдавая честь. Аксель устало улыбнулся. “Вот она, слава. Которую бы я лучше поменял на жизнь друзей.” Он не знал, что Блэйз мчится по ночной дороге, покидая город, над которым всходило солнце, солнце нового дня, с огромной скоростью, стремясь околькными путями покинуть эти теперь негостеприимные места, непрестанно поливая своё лицо слезами.

- Готовьсь! Цельсь! Пли!! – скомандовал офицер в парадной форме, и десяток солдат выстрелили в небо из ружей. Так, на фоне тысяч могил полицейских, десяток коллег-полицейских, родственников из общины, хоронили Адама Хантера и Алекса Мёрфи. Заиграла музыка, и солдаты выстрелили ещё раз, провожая героев этого города в последний путь. Эдди стоял в строгом костюме, не проронив ни слезы, грустно смотря, как гробы, обёрнутые в национальный флаг США, опускаются вниз, на фоне портретов Адама и Мёрфи. Офицер Хеллер, сменивший Дайджеста на посту начальника, стал говорить речь:

- Это были настоящие герои, но мало того, сегодня мы прощаемся с настоящими друзьями, лучшими в городе людьми, настоящими патриотами своей страны, которые работали день и ночь, чтобы мы с вами спали спокойно. Мы прощаемся с вами, но знаем, что ваш подвиг никогда забыт не будет! Я горжусь, что служил бок о бок с вами, и клятвенно обещаю, что продолжу ваше дело по сохранению порядка в этом городе!

Эдди знал, кем он станет. Он сказал себе, что будет усердно учиться, чтобы вскоре самому стать таким, как брат.

Седеющий мужчина с бородой лежал на полу, выполняя упражнение на пресс.

- 128… 129 иии.... 130! – считал он. В камеру вошёл охранник.

- Стоун, тебе письмо!

Мужчина открыл его и стал читать.

- Пишу тебе, дорогой мой, из одной очень жаркой страны. Какой – пока сказать не могу, но очень хочу попасть в Японию. Здесь мне неплохо, кормят на пять с плюсом, вот только проблема – для переезда в страну Восходящего солнца надо всего ничего – пару лямов в долларах. Курить бросила, матом не ругаюсь. Почти не ругаюсь. Надеюсь, тебе дали немного и что ты вообще жив. Доберусь до дома, может, накатаю тебе ещё пару писем. А может, не буду, а то вдруг ещё пропасут, сволочи, куда я спряталась – и если вдруг я перестала писать тебе, это не значит, что меня убили. Может, я встретила свою судьбу, а новый будет против, что я пишу какому-то незнакомому мужику. А сейчас извини, у меня тут небольшое дело.

Твой партнёр, Блэйз.

Аксель умехнулся, отложил письмо в сторону, и перешёл на отжимания от пола.”Один, два, три”

- Как думаешь, сказать ему про тебя? – спросила молодая женщина с парой небольших шрамов на лице, в сомбреро и пончо, скрывающими местами седеющие русые волосы, сидя за столом и обращаясь к маленькой девочке с голубыми глазами и светлыми волосами, – или ещё рано? Думаю, он этого не переживёт. Ладно, тётя Марта уложит тебя спать, а маме сегодня надо перехватить один очень важный заказ.

Женщина, подняв ногу на стул, вложила в сапожные ножны пару ножей, перезарядила пистолет и, проверив бронежилет, сунула в рот длинную соломку и, указав Марте, толстой женщине средних лет, на ребёнка, большими глазами провожающей маму, пошла к выходу.

- И да, если я вдруг не приду...

- Да, да, знаю, пятый раз уже слышу, – махнула рукой Марта, – “если я не приду, то переправь девочку вот на эти деньги в США!”, одно и то же, каждый месяц! Когда это кончится?

- Сегодня особенная партия, Рико, – сказал толстый мексиканец, поправляя ружьё на плече, – сегодня нам за эту поебень высыпят пару лямов, не меньше.

- Были бы эти бабки в долларах, – хмуро ответил его друг, худой мексиканец с большими усами, – и хорошо бы нам сегодня никто не помешал.

- Не помешает нам никто, чё ты ссышь, заебал уже, амиго! – покачал головой толстяк, – вон нас тут сколько.... Да и кому мы тут ещё нужны... Опа, посмотри вон туда.

На них из темноты вышла женщина, в шляпе и пончо, и свет фонарей в руках осветил её красивые ноги в кожаных штанах и сапогах.

- Привет, народ. Не подскажете, как пройти в библиотеку? – спросила она. Сзади подошёл третий мексиканец и похотливо положил ей ладонь на талию, опуская руку ниже. Сиюсекундно ему к челюсти приставился пистолет. И прогремел выстрел – буууфкч!!!

- Это Фурия!! – закричали остальные, – бежим!!

Фурия, которую некогда звали совсем иначе, извлекла два пистолета и снова, как много раз до этого, начала свою “работу” – очищать мир от криминала.