- Пошёл в жопу, – было сказано ему, и дверь снова хлопнула перед ним – ещё громче. И ещё больше штукатурки осыпалось с потолка.

Пожав плечами, Аксель, не моргая,спустился на улицу, на всякий случай посмотрев на окна. Блэйз смотрела на него сверху, тут же занавешав шторы. “Ну да, пошёл я в жопу”, подумал блондин и пошёл, но не туда, а к себе домой.

- Значит, это всё что ты знаешь? – спросил Адам, будучи весь в брызгах крови, стоя напротив куска мяса, именуемого Честером Боуманом. Тот понимал – шанс того, что он не жилец, сейчас ну ОЧЕНЬ высок. Он трясся от ужаса; он видел в жизни всякое – наркоманы и гопники в начале его практики, а также их семьи, которые беспрестанно угрожали ему, человеку в деловом костюме, всякими карами, если он проиграет дело и не вытащит их “невинных диточек” из тюрьмы или хотя бы не уменьшит им срок. Честеру постепенно начинало нравиться работать с криминалом – его обуяло тогда странное чувство, а что если зло не есть зло, а просто оступившиеся люди? Чем старше он становился, чем выше становилась его практика, тем больше он срастался с ними, тем пофигистичнее он был к тому, что на деле они натворили. “Это должен кто-то делать. У нас ЗАКОН – каждое чмо должно иметь право на защиту. Любое чмо. Самое любое и отборное. За слонами в зоопарке тоже говно убирают, в конце концов”. Но была и ещё одна приятная сторона – у “плохих” всегда было много денег и они ими просто разбрасывались. Боуман стал известным, известным печально, и в участках его не любили, с ненавистью провожая его взглядом,когда он выводил прямо оттуда очередного преступника. И наконец, несколько лет назад, с ним связался один очень известный, но в Южной Америке делец, Хавьер Видаль. Хавьер был “решалой” среди тысяч мафиозных группировок на крокодилоголовом континенте, и мечтал тогда создать свою собственную мафию. Там не срослось, попал под раздачу сначала нового президента одной из республик, а затем, будучи разгромленным, и “коллег” по цеху. Ему пришлось бежать в гостеприимную США, где он начал свой путь снова. Боуман был одним из его доверенных лиц, топовым адвокатом – и тут вдруг всё кончилось тем, что он сидел в каком-то сраном гараже, в луже собственной крови и мочи с соплями, и на него смотрел бывший следователь Хантер, с которым не раз они пересекались.

- Да. Это... Вшё... Што я жнаю, – прошамкал разбитым ртом Боуман. Вдруг он вздрогнул от стука в дверь гаража – кодовым сигналом в дверь постучал Аксель. Адам открыл ему.

- Ну как, бро, всё прошло, – и подмигнул с намёком.

- Спойлер – ничего не было, – ответил Аксель флегматично, – что тут у нас?

- У нас есть хорошие новости, есть плохие. А есть очень плохие.

- Начни с хороших, – Аксель, бросая на пол сумку с чем-то, принесённым из дома, сел на раскладушку.

- Боуман рассказал нам очень многое. И мы знаем, бро, где будет наша следующая операция – мост имени Джефферсона.

- Брошенный недостроенный мост? “Из-за нехватки бюджета?”, как по ящику сказали.

- Тот самый. Сделка должна состояться завтра. Люди Мистера Икс должны встретиться с ребятами с Юго-Западного, с “Огненными”. Сделка будет тихой, но Икс усилит охрану несколькими каратистами и возможно, ребятами с оружием.

- А кто этот Икс, он не сказал?

- Говорит, какой-то хрен с Южной Америки, называет себя только Мистер Икс, и больше никак. Я не смог с него выбить больше ничего об Иксе. Он сказал, что Икс договаривается с ним только по телефону, сам появлялся только раз, здоровый мужик, и с ним какой-то азиат в охране, больше ничего. Его цель, собрать все банды под свой контроль, а также полицию и другие городские службы.

- Поэтому-то они и дестабилизируют обстановку в наших учреждениях, – покачал головой Аксель, – чтобы выгнать или сократить ребят и заменить их своими. А заодно и газеты, телеканалы местные купили.

- Именно, – кивнул Адам, – а бабло берут с наркоты, и много, торгуя среди нелегалов.

- Значит, завтра, ночью, недостроенный мост имени Томаса Джефферсона.

- Это не всё. Послезавтра, в порт придёт корабль, наглухо гружёный наркотой. Мистер Икс готовит крупную партию на продажу.

- Что будем делать с самим Боуманом? – спросил Аксель. Боуман напрягся.

- Сделаем, что и обещали. Надёжно его спрячем!

- Пидарашы! Кажлы!! Шуки! Я... Я.... Миштер Икш убёт ваш! Вшех!! – стонал юрист, продолжая орать. Аксель и Адам стояли над Боуманом с лопатами в руках, сам же Боуман лежал в заранее приготовленной яме, в лесополосе недалеко от города.

- Знаешь почему, Боуман, именно так? – спросил Адам, – Валери Лайонс. 17-летняя студентка, её изнасиловали два гопника с Юго-западного. Ты сумел повернуть дело так, что виноватой осталось девушка, которая повесилась вскоре после суда. Мари Дамон, 14-летняя девочка, которую изнасиловал и изуродовал отчим. Благодаря тебе, подонок, отчим не сел, позже забив её и её мать насмерть через неделю на радостях. Питер Браун, пожилой рабочий, дал сдачи двум панкам с Южного квартала. Но ты, падла, сумел впаять ему превышение, дав отвод прокурору и посадив своего. Браун умер в тюрьме. Николас Свон, старый автослесарь, убивший кикбоксёра, вымогавшего с него деньги. Воспользовавшись связями, ты добился перемены статьи на умышленное убийство с максимально возможным сроком. Аарон и Лидия Дормеры, малолетние дети, которых сбил насмерть машиной стритрейсер на регулируемом пешеходном переходе. Не знаю как, но ты ДОБИЛСЯ, чтобы он не сел. Дэвид Карнахан, бездомный – его сожгли три придурка-старшеклассника. Они должны были поехать на много лет под шконарь, но поехали в Лондон получать образование, и всё благодаря опять тебе. Я знал тех адвокатов, что защищали преступников, но защищали они их так, чтобы они всё же сели. А ты – исключение. И наконец, старик Фляйшман, которого убили прямо в его магазине, и преступник вот-вот выйдет на свободу твоими стараниями. Пусть это будет твоим самым последним поганым делом. Сдохни, сволочь, умри без покаяния, и будь ты проклят.

Адам зачерпнул лопатой как можно больше земли и швырнул её вниз, на Боумана. Честер завопил остатками сил:

- Видаль! Его жовут... Хавьер... Видаль! Я... Вытащите меняяя!

- Нет, – отчеканил Аксель, и бросил землю ему в лицо. Она попала в рот Боуману и тот начал жрать её, чтобы она не забила ему дыхательные пути. Земля не хотела приниматься в рот, наговоривший столько оправдательных речей в адрес преступников, и стала выблёвываться обратно. Боуман перевернулся, насколько мог, набок, но комья земли постепенно накрывали его. Он плакал, просил пощады, но его не слушали и не слышали. Наконец, земля полностью покрыла его и яма была закопана. Он пытался дышать, и перед глазами его проходили десятки лиц, среди которых была его престарелая мама, качавшая головой осуждающе, когда молодой юрист Боуман рассказал ей, как выиграл первое дело, то самое, об изнасилование Валери Лайонс. Его стоны были слышны ещё 5-8 минут, глухо и жалобно.

- Смотри, как жить то хочет, – разозлился Адам, – цепляется, падла, до последнего.

- Ага... О, кажется всё, “отошёл”, – прислушавшись, ответил Аксель, – давай воздадим ему пару респектов.

- А давай, – ответил Адам и оба, расстегнув ширинки, помочились на “могилу” Честера Боумана, издохшего в страшных мучениях.

Вернувшись домой и как следует отоспавшись, Адам сказал брату:

- Эдди, завтра вечером ты едешь к бабушке, на неделю.

- Но у меня школа! – возмутился мальчик.

- Я поговорю с учителем.

- Что-то случилось? – спросил Эдди у брата, глядя на него внимательно и видя его волнение.

- Случилось, Эдди, случилось. Тебе надо ехать к бабушке. Завтра или я сам тебя туда отвезу, или на поезд посажу.

Аксель же, стараясь не думать о Блэйз, извлёк из сумки нунчаки и палки кали и начал крутить их. Палец его руки нажал на кнопку магнитофона и снова в этом гараже заиграл Скиллет:

The secret side of me

I never let you see.