«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР
тов. БЕРИЯ
Дальнейший вывоз заключенных из тюрем прифронтовой полосы, как вновь арестованных после проведенной эвакуации тюрем, так и в порядке расширения зоны эвакуации, считаем нецелесообразным, ввиду крайнего переполнения тыловых тюрем и трудностей с вагонами. Необходимо предоставить начальникам УНКГБ и УНКВД <совместно>, в каждом отдельном случае, по согласованию с военным командованием решать вопрос о разгрузке тюрьмы от заключенных в следующем порядке:
1. Вывозу в тыл подлежат только подследственные заключенные, в отношении которых дальнейшее следствие необходимо для раскрытия диверсионных, шпионских и террористических организаций и агентуры врага.
2. Женщин с детьми при них, беременных и несовершеннолетних, за исключением диверсантов, шпионов, бандитов и т. п. особо опасных, – освобождать.
3. Всех осужденных по Указам Президиума Верховного Совета СССР от 26.6, 10.8 и 28.12—1940 г. и 9.4 с. г., а также тех осужденных за бытовые, служебные и другие маловажные преступления, или подследственных по делам о таких преступлениях, которые не являются социально опасными, использовать организованно на работах оборонного характера по указанию военного командования, с досрочным освобождением в момент эвакуации охраны тюрьмы.
4. Ко всем остальным заключенным /в том числе дезертирам/ применять ВМН – расстрел.
Просим Ваших указаний.
ЗАМ. НАРКОМА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР ЧЕРНЫШОВ
НАЧАЛЬНИК ТЮРЕМНОГО УПРАВЛЕНИЯ НИКОЛЬСКИЙ
“4” июля 1941 г.»
Приговор приводился в исполнение выстрелом в затылок в спецкамере. Тела расстрелянных в обязательном порядке хоронились. Однако вскоре после занятия Львова немецкими войсками появились слухи о том, что заключенных расстреливали «массово» в камерах из «автоматического оружия» через окошечки для передач или бросали туда гранату. Откуда у конвойных войск НКВД в июне 1941 года автоматы, которые только накануне войны были приняты на вооружение? Кому придет в голову просовывать в камеру, переполненную людьми, ствол такого оружия – чтобы за него схватили? Или заблокировали окошечко первым же трупом – в камере ведь находились не «ботаники», а опытные боевики.
Попытаемся разобраться, что же случилось во Львове 30 июня 1941 года на самом деле. Из рапорта майора Хайнца следует, что он нарушил приказ следовать за горными стрелками, и его подразделение 800 вошло в город первым. Он мотивирует это тем, что «военнослужащие из состава украинских рот от своих родственников и т. д. узнали, что в горящих тюрьмах ГПУ еще остаются живые немецкие солдаты и украинцы», а «еврейское население и сброд как раз собирались грабить». Отсюда видно, какие задачи на самом деле были изначально поставлены перед «Нахтигалем»: взять под контроль тюрьмы и координировать антиеврейские акции. В 4 часа утра головная группа майора Хайнца занимает собор Святого Юра. «Митрополита графа Шептицкого нашли живым и невредимым в доме рядом с горящим собором и кратко приветствовали в торжественной форме», – пишет Хайнц. К 7 часам утра занятие всех объектов было завершено. Среди них вокзал, железнодорожные мосты и склады, главная продуктовая база, электростанция, радиостанция, почтамт, здание НКВД. Как только «соловьи» проникли в тюрьмы и заявили о якобы обнаруженных там трупах, сразу же появились боевики СБ ОУН(б), а также три фотографа пропагандистской роты СС, которые «случайно оказались в Лемберге» вместе с судмедэкспертами и запечатлели изувеченные оун-бандеровцами трупы на фотопленку. Дальше все шло как по плану. Получив эти материалы, армейское командование уже вечером 30 июня направило телефонограмму верховному командованию сухопутных войск (ОКХ) с просьбой «прислать представителей прессы Германского Рейха и нейтральных государств». И уже в 23 часа ОКХ сообщило о принципиальном согласии фюрера с внесенным предложением. В начале июля Геббельс записал в своем дневнике: «7.7. Я организую большую поездку журналистов и дикторов во Львов и на бывшие русские территории. Надо ковать железо, пока горячо. 8.7. Вечер. “Вохеншау”, в том числе бросающие в дрожь сцены большевистских зверств во Львове. Грандиозно! Звонит фюрер: это лучшее “Вохеншау”, которое мы когда-либо сделали».
Были сняты постановочные пропагандистские фильмы, в которых рассказывалось о том, что в тюрьмах Львова были найдены грудные дети, беременные женщины, приколотые к дверям штыками, жертвы рубились топорами живьём, выколотые глаза, кастрированные мужчины и т. д. Вот только кто стоит за этими зверствами? Ведь начиная примерно с 13 часов по всему городу шло избиение поляков, евреев и коммунистов. Их вытаскивали из домов и волокли к одной из трех тюрем. Один из выживших евреев вспоминает: «Когда мы пришли к воротам тюрьмы Бригидки, там на очень широкой улице собралась большая толпа. Мы натолкнулись на забитых насмерть евреев, которых пригнали к Бригидкам до нас. После многочисленных побоев я был весь в крови. Я видел, как передо мной маленького ребенка схватили за ноги и ударили о стену, так что на меня брызнула кровь». Тот факт, что резню устроили «соловьи», доказывает заявление штабного офицера городской комендатуры Львова, гауптмана Мейдинга: «Батальон полевой жандармерии получил задание взять тюрьмы под контроль и сменить находившиеся в них украинские роты». Однако неизвестно, было ли это сделано. В своем рапорте майор Хайнц по-своему истолковал эту смену, приписав ее начавшейся деморализации украинских рот: «30.6.41 и 1 июля произошли усиливающиеся акты насилия над евреями, которые частично приняли характер худших погромов. Задействованные при этом полицейские силы не справились со своей задачей. Они подстрекали население грубым и отталкивающим образом против беззащитных. Наше собственное подразделение, как доказывают донесения рот, возмущено актами жестокости и расправами. Хотя оно считает безусловно необходимым безжалостный суд над большевиками, повинными в массовых расправах, однако не понимает зверства и расстрелы согнанных вместе беззащитных евреев, в том числе женщин и детей. Особенно разлагающе с точки зрения дисциплины действует это на украинские роты. Они не в состоянии различить между вермахтом и полицией и колеблются, поскольку видят в немецком солдате пример для подражания».
На пресс-конференции в Берлине 22 октября 1959 года Альберт Норден, член Политбюро ЦК СЕПГ и руководитель комиссии ГДР по раскрытию военных и нацистских преступлений, заявил, что с 1 по 6 июля 1941 года специальбатальон «Нахтигаль» под командой Оберлендера, Герцнера и Шухевича совместно с фельджандармами и членами краевой экзекутивы ОУН(б) уничтожили в Львове от 3 до 4 тысяч человек, в основном советских активистов, евреев и поляков, среди которых свыше 70 известных ученых и деятелей культуры. С 30 июня по 11 июля 1941 года во Львове распространялось обращение Степана Бандеры: «Народ! Знай! Москва, Польша, мадьяры, жиды – то твои враги! Уничтожай их!» В книге Александра Кормана «Из кровавых дней Львова 1941 года» имеются многочисленные свидетельства трагедии: «“Нахтигалевцы” вытаскивали из домов коммунистов и поляков, которых здесь же вешали на балконах… Солдат-украинцев из батальона “Нахтигаль” жители Львова называли “птичниками”. Они были в немецких мундирах и с немецкими знаками различия. Разговаривали на украинском языке…» и т. д. Профессор Виталий Иванович Масловский, найденный 27 октября 1999 года в подъезде своего дома во Львове c черепно-мозговой травмой, писал: «Руководил этой акцией, бесспорно, Микола Лебедь – шеф Службы безопасности ОУН(б), а несколько позже – проводник всей ОУН(б) в крае. Его подручными стали: его заместитель по Службе безопасности Е. Врецёна и руководитель краевой экзекутивы ОУН(б) “Легенда” (И. Клымив), которые готовили списки и лично руководили расстрелами, унтерштурмфюрер гестапо Ярослав Мороз и командиры “Нахтигаля” Ганс-Альбрехт Герцнер и Роман Шухевич. Хотя над всем этим чувствовалась тяжелая рука гестапо (гауптштурмфюрер СС Ганс Кригер) и абвера (оберфюрер Теодор Оберлендер)».
