— Знаю, лейтенант Лебедев, только что об этом сказал мне.

— Значит, инопланетный корабль прилетел, чтобы спасти их?

— Вполне возможно.

— А если вирус вынесли из зоны? А если он сейчас в одном из городов, или даже в Москве?

— Знаете, об этом сейчас лучше не думать, потому что, если инопланетяне прилетели, чтобы спасти девятнадцать человек, значит одно из двух, либо все хорошо, и они успели предупредить эпидемию, либо они не успели, и тогда дело действительно плохо, раз они знают, чем это может грозить Земле.

— Значит?

— То и значит, что надо молиться и надеяться, что инопланетяне нас спасли. Другие предположения делать рано и незачем.

В наступившей тишине Павел услышал, как зазвенел сотовый телефон, и по знакомой мелодии, он определил, что это звонит его мобильник, и звонила Лиза.

Павел извинился и, достав телефон, приложил его к уху.

— Алло.

— Пашенька, ты как там, я волнуюсь ужасно, что случилось?

— Лизок, все нормально, тут связь ужасно плохо работает, а сейчас приехали специалисты, работы навалом, зато видишь, связь наладили, — произнес он, пытаясь скрыть волнение и успокоить жену.

— Ты не врешь, с тобой действительно все в порядке?

— Честное слово, слушай, у нас тут оперативка, я тебе чуть позже перезвоню.

— Хорошо, пока, целую, и жду звонка.

Павел, закрыл крышку телефона, и еще раз извинившись, произнес:

— Выходит, нас спасли, потому что мы были заражены вирусом куриного гриппа?

— Вот что, — произнес Василий Олегович, самый спокойный и рассудительный из всех присутствующих в комнате, — вы лейтенант, пока своим ничего о том, что вам тут показали и рассказали, не говорите. Если кто-то из них, так сказать вдруг что-то вспомнит, тогда, как говорится, и видно будет, а пока, легенда такая — вы все подверглись газовой атаке, которая была заранее предпринята бандитами, с целью задержать вас, чтобы выиграть время и уйти. Вам все понятно?

— Так точно.

— Вот и отлично.

— Сами понимаете, информация подобного плана, является секретной, поэтому мне нет нужды предупреждать вас об ответственности, которая на вас возлагается, — подытожил разговор полковник.

— Я все понял. Ведь я работаю в правоохранительных органах и прекрасно понимаю, что такое гриф секретности, — четко ответил Павел, и добавил, — какие будут указания для дальнейшей работы, товарищ полковник?

— Остаетесь пока в моем распоряжении, а там посмотрим.

— Слушаюсь.

Аркадий поставил точку и закрыл тетрадь, в которой вел дневник.

— Что же, как говорится, финита ля комедия. Пора пожитки собирать и отчаливать отсюда. Вопрос только, куда путь держать? Может, сразу в Москву махнуть? С другой стороны, что там делать, денег все равно мало?

Он достал из висевшего на спинке стула пиджака кошелек, и посмотрел содержимое. Восемьсот долларов с мелочью и две с половиной тысячи рублей.

— Не густо. Нет, с такими деньгами в Москве делать нечего. Но с другой стороны, там быстрее затеряться, и тогда ищи ветра в поле. Можно снять квартиру и начать торговаться относительно вируса. А. хрень собачья. Все это полная чепуха. И зачем я лелею себя надеждой, что Новиков на самом деле создал вирус, и можно будет предложить его Асланову, дабы получить свои миллионы. Так он мне и поверит. А если даже если и поверит, деньги я все равно не получу, в этом можно не сомневаться. Меня просто пустят в расход и больше ничего.

Аркадий задумался. Тупо глядя прямо перед собой на шкаф, он пытался понять, зачем так поступает. Наконец ударил себя рукой по лбу и мысленно произнес:

— Идиот. Всю жизнь верил в себя и возможность заработать большие деньги, а сейчас думаю о том, что надо просто спасти свою шкуру. Ну почему все так херово? Почему?

Он обернулся и посмотрел на дверь в комнату.

— А вдруг, Новиков не врет? Вдруг вирус существует, и его распространение может представлять серьезную угрозу? А что, если попытаться продемонстрировать его действие и тем самым доказать, что он существует и тогда самому предложить вирус и получить за него деньги? Не с Асланова, а с государства? А что, это идея, и возможно выход. Тогда действительно можно рвануть в Москву, затеряться в многомиллионном городе, и оттуда начать требовать деньги. Да, но для этого надо продемонстрировать действие вируса, но не в крупном городе, а прямо здесь. Конечно же, прямо здесь. Заразить обитателей фазенды, тем более, что она далеко от жилья, потом по приезде в Москву, сообщить координаты, заранее предупредив о заражении, а для подтверждения того, что все не блеф, оставить дневник. Впрочем, нет, дневник жалко, да и глупо.

Аркадий перелистал страницы, бегло остановившись на некоторых записях, потом достал металлический лоток для хранения и кипячения шприцов и, положив его туда, закрыл крышкой. После чего сунул его под стол.

— Черт с ним. Если найдут, сомнения, что я блефую, у них сразу исчезнут, и будет больше шансов, что торг не уместен, слишком велика опасность, что я сорвусь и просто выпущу его на волю.

Аркадий посмотрел на часы, было начало седьмого.

— Пора, главное только уговорить Новикова использовать вирус в качестве пробы внутри лаборатории. Заодно посмотрю, как он прореагирует на это. Если он блефует, то все сразу станет понятным.

Аркадий надел свитер, пиджак и меховую куртку.

— Все, с богом. Ха, нашел время вспоминать о боге. Раньше надо было думать. Теперь бог вряд ли мне поможет. Впрочем, грешникам никогда не поздно покаяться, главное успеть, — и открыв дверь, Аркадий спустился вниз.

Пройдя по коридору, он вошел в лабораторию, в которой в столь ранний час, да еще в воскресенье, никого не было. На противоположном конце, располагались три комнаты, одну из которых приспособили для ученых, работавших над проектом. Он открыл дверь и чуть не столкнулся с Новиковым, который уже ждал его. Тот приложил палец к губам, что означало, что все спят, и осторожно вышел наружу.

— Где ампулы с вирусом? — спросил Аркадий.

— Сначала моя дочь.

— Учтите, если ампулы здесь, в лаборатории, то вторично сюда вернуться будет сложно.

— Почему?

— Потому что заложники в другом крыле здания. В семь пятнадцать один из охранников относит им еду и воду. Автомобиль будет стоять таким образом, чтобы можно было убрать его и, освободив вашу дочь, сразу же посадить в машину.

— А что делать с охранником?

— Это меня меньше всего заботит. Кинем в кузов, потом по дороге выбросим.

Новиков ошалело посмотрел на Аркадия, но промолчал, и только тихо добавил:

— Хорошо. И все же…

— Что еще?

— Не знаю, но я почему-то вам доверяю, возможно и напрасно.

— Я могу вас убедить, что вы зря сомневаетесь.

— Да, и как?

— Очень просто. Если ампулы свирусом здесь в лаборатории, давайте его апробируем, чтобы одним разом покончить со всеми, кто здесь. Надеюсь, у вас не одна ампула?

— Вы с ума сошли. Помимо охранников, здесь врачи, их семьи.

— Доктор, не будьте так наивны. Неужели вы думаете, что после нашего бегства они останутся в живых? Между прочим, вы сами подписали им смертный приговор.

— Я!?

— Да вы, а кто же еще?

— Причем здесь я?

— Как причем? Думаете наш побег останется незамеченным? Через два часа выяснится, что меня нет, начнут выяснять, что и как. Возможно к обеду или ужину, поскольку сегодня воскресенье обнаружится, что нет вас и вашей дочери. Это что, простая случайность? Нет, друг мой, это называется побег. А раз так, то скорее всего, базу ликвидируют, иначе говоря, всех пустят в расход, а потом спалят дом, чтобы замести следы. Даже если мы, точнее вы, сообщите данные о базе, раньше чем к вечеру сюда никто не приедет, а даже если и приедет, они все равно никого в живых не оставят, свидетели тут не нужны, лучше иметь трупы, они не умеют разговаривать. Так что своим побегом, вы всех приговорили к смерти и врачей и заложников. А вот бандиты, могут уйти, так лучше пусть и они испытают то, что хотели получить в свои руки. Как говорится, что хотели, то и получили, остроумно, не правда ли?