— Привыкайте ребята, у нас такое не часто, но бывает, — и улыбнулся.

Машина подъехала к вертолету. Высунувшийся из кабины пилот, прокричал:

— Как там, летим, или отбой?

— Ждем сигнала, пока ничего.

— Что передать на базу?

— Передай, чтобы были наготове, как только получим сигнал, пусть вылетают следом за нами.

— Понял.

Три часа прошли в ожидании, что последует указание, что цель есть, но гнетущее молчание, означало, что телефон тех, кто недавно выходил в эфир, предательски молчит. Павел посмотрел на часы. Календарь показывал седьмое декабря.

— Хорошо бы вернуться домой завтра, ведь девятого у него маленький юбилей, три месяца, как они с Лизой поженились, — он вспомнил про жену, и ему сразу стало легче на душе. Он достал телефон, чтобы позвонить ей, и в этот момент включилась рация.

— Майор, как слышишь?

— Евдокимов слушает.

— Есть выход в эфир, координаты получены, срочно вылетайте. Группа захвата уже в воздухе.

— Вас понял, выполняю.

— Вот и наш черед пришел, полетели?

— Нам не впервой, — попытался пошутить Волин и посмотрел на Павла.

— Да я понимаю, но экстренный случай. Да. Хорошо, я все понял.

Борис швырнул телефон в снег и грубо выругался.

— Али, заводи машины, далеко они не могли уйти.

— Как знать, за час, можно и за сто километров умотать. А главное, куда ехать?

— Не знаю, ничего не знаю, — выдавил из себя Борис и жалобно посмотрел на Али, — может Асланову позвонить?

— Ты что, сдурел, отсюда звонить. Если Магомет узнает, откуда ты звонил, он знаешь, что с тобой сделает?

— Догадываюсь. А что делать?

— Не знаю, твой человек деру дал, да еще врача с дочерью с собой прихватил. Решай сам, это твой участок работы.

— Я понимаю, но я не знаю, что делать, — буквально закричал Борис, сверля Али взглядом.

Тот посмотрел на него, и неожиданно вынув пистолет с глушителем, выстрелил два раза. У Бориса вытянулось лицо, когда он увидел, как Али достает пистолет и направляет в его сторону дуло. Он упал на снег и пули, попав в сердце, мгновенно оборвали его жизнь и потому, во взгляде так и запечатлелась печать удивления.

— Шайтан, ничего сделать не могут нормально. Все приходится решать самому. Сколько раз я говорил, что этих неверных, надо стрелять как собак и чем больше, тем лучше, — он посмотрел на бездыханное тело Бориса и, достав телефон, набрал номер Асланова.

Как только в трубке раздался его голос, Али кратко доложил о ситуации, добавив в конце:

— Этого кретина Бориса, я прихлопнул. Что мне делать?

— Ясно. Искать сбежавших бесполезно. Подготовь все для ликвидации базы и с людьми уходи. Машины бросишь, возьмешь другие, следов не оставляй.

— Что с оставшимися делать?

— Всех в расход. И не тяни. Никто не знает, что на уме у сбежавших. Вдруг их совесть замучила, и они решили покаяться и на нас донести. В любом случае, всех уничтожь. Да и еще. Мне больше не звони, я сам тебя найду.

— Понял.

Али крикнул своих ребят, которые в это время находились в гараже, и вместе с ними отправился в дом, предварительно сказав, чтобы захватили оружие.

Ликвидация врачей и заложников заняла всего несколько минут, после чего из гаража принесли ящик с взрывчаткой и начали устанавливать в доме и около контейнеров, в которых оставалось пятеро испытуемых. Когда со всем было покончено, Али посмотрел на часы и поставил таймер детонатора с таким расчетом, чтобы они успели уехать.

Взяв несколько канистр с бензином, он и трое его подельников, сели в джип, и взглянув последний раз на дом, тронулись в путь.

— Куда едем? — произнес Рустам, который был за рулем и чихнул.

— Будь здоров, не хватало еще, чтобы ты заразу подхватил. Гони в Вышний Волочек, а там видно будет, — и тоже громко чихнул, матерно выругался и, достав бутылку коньяка, отхлебнул прямо из горлышка.

Джип рванул и вскоре выскочил на укатанное снегом шоссе. Минут через десять, где-то позади них вдали, раздался взрыв, за ним второй, потом третий.

— Милицейский пост помнишь, где объезжать?

— А то, за два километра будет поворот, там крюк сделаем и выскочим, а там до самого города ни одной легавой собаки.

— В город пойдем пешком.

— Пешком, с оружием, ты что сдурел. А зачем тогда столько бензина брали?

— Машины в лесу бросим и подожжем. В городе возьмем новую тачку.

— Так может заранее позвонить Алисбеку, чтобы он держал машину наготове?

— Никуда не надо звонить. И так, трезвона в эфире достаточно. Магомет сказал, чтобы соблюдали тишину в эфире.

— Чего он так боится? Мы же не в Америке, Россия, что тундра, народ скоро по складам читать будет, не то что, техникой пользоваться.

— Как знать. Эти шакалы всегда были хитрыми, особенно когда жареным пахнет. Сидят, водку пьют и ишаками прикидываются, а когда петух клюнет в задницу, волками становятся. А у волков зубы такие, что лучше не попадаться. Поэтому, раз Магомет сказал молчать в эфире, значит ему видней.

— Не зря Аллах дал ему мудрость, поэтому он живой и мы с ним, а те, что в доме остались, уже давно в аду корчатся.

— Не каркай. Все мы рано или поздно там окажемся, только лучше пусть неверные сначала там будут, а мы уже после них.

— Золотые слова.

Вертолет начал медленно снижаться, и через иллюминатор было видно, как на заснеженном поле, прямо под ними, только что сел точно такой же. Невдалеке по периметру тянулся забор, внутри которого виднелись остатки бывших строений. Дым, от пожара расстилался по снегу, оставляя за собой черный след копоти. Повсюду виднелись разбросанные куски взорванных строений, оборудования и мебели. Из окна иллюминатора трудно было конкретно что-то вычленить в месиве искореженного металла и кирпича. Наконец вертолет снизился, уперся колесами о снег и замер. Снежная пурга, поднятая лопастями двигателя, еще не успела уняться, но летчик скомандовал, что дверь можно открыть и выходить. Не дожидаясь, когда поставят небольшую лестницу, все по очереди спрыгнули на землю. Волин и Павел подали Савельевой руки и помогли ей спрыгнуть вниз.

К майору подбежал кто-то из группы захвата и, приложив руку к голове, отрапортовал:

— Товарищ, майор, докладываю, предположительно, подрыв произведен около двух-трех часов назад. Взрывчатку закладывали и производили подрыв в подвале, по всей видимости, там же располагалась лаборатория. Обнаружено множественное количество частей человеческих тел. Кроме того, рядом были сооружены контейнеры неизвестного назначения. В них так же обнаружены трупы людей. Судя по ранам на останках тел, они были предварительно убиты из автоматического оружия. Останки собираем. Требуется группа специалистов и чем больше, тем лучше. Докладывал капитан Самохин.

— Ясно, свяжитесь насчет экспертов, а я сообщу полковнику.

— Есть, — и капитан отправился к вертолету.

— Ну что братцы, займемся тем, что есть, пока из Москвы не нагрянули эксперты.

Лебедев с Волиным направились к руинам дома. Первое, что бросилось в глаза и произвело ошеломляющее впечатление на Павла, был кусок рояля, который валялся в нескольких метрах от дома. Кусок крыши прошил каким-то образом кусок клавиатуры и отбросил его прочь. Но не это вызвало удивление, а кусок человеческой руки, застрявшей между клавишами, забрызганными кровью. Было ощущение, что в момент взрыва кто-то играл, и его разорвало на куски. Павел отвернулся, настолько зримо он представил, как все это могло произойти. Меньше всех, как ни странно, пострадал второй этаж дома, точнее то, что раньше им было. Его как бы сорвало ударной волной и отбросило в разные стороны, разбросав частями по всему участку. Павел увидел, комнату, с кроватью и шкафом, валявшиеся на снегу постельные принадлежности и несколько книг, страницы которых, то и дело переворачивались на ветру. Подойдя, он осторожно повернул книжку обложкой и прочитал название: «Унесенные ветром».