— Ты говорил с бывшей, с тех пор как запросил опеку? — спросила я, надеясь, что ему удалось найти способ убедить её в том, что существуют правильный и неправильный способы сообщить ребёнку информацию, которая меняет его жизнь.

— Мой адвокат посоветовала мне избегать каких бы то ни было конфликтов с Кристи, так что я разговариваю с ней только тогда, когда забираю и привожу Лию обратно. И даже тогда это преимущественно «привет» и «пока». Её адвокат, должно быть, сказала то же самое, потому что Кристи не особо много говорит мне. Но я могу сказать, что она вне себя. Я могу видеть это в её глазах.

Я отвернулась от Алекса, чтобы взглянуть на бассейн. Лия показывала Джейкобу и Лидии, как плавать на спине:

— Есть хоть какие-то новости от твоего адвоката?

— Ничего. Я всё ещё жду ответа, когда будет назначена дата суда. Всё, что сказала Линда: мне нужно вести себя как можно лучше, чтобы создать у судьи хорошее мнение о себе.

У Алекса не должно было возникнуть никаких проблем с этим. Даже в старшей школе он был одним из хороших парней. Он редко ругался. Он получал приличные оценки и не имел проблем с алкоголем или наркотиками, как многие другие наши одноклассники. Не так многое изменилось. Возможно, он порой мог позволить себе выпить пива, когда мы выбирались поесть, но не более того.

— Ты отец Лии. Даже если вы нет общей ДНК. Ты поднял её. Ты будешь ежемесячно выплачивать алименты. У тебя есть право разделить опеку.

— Да, но я напортачил, когда согласился отдать Кристи единоличную опеку после развода. Мне придётся доказать судье, что я заслуживаю совместную опеку.

— Ты обеспокоен, не так ли? — мне не нужно было задавать этот вопрос. Я могла слышать это в его голосе.

— До тех пор, пока Кристи не найдёт какое-то ерунду, которую сможет использовать против меня, я буду в порядке.

Я сжала ладонь Алекса, желая, чтобы в моих силах было сделать больше для его успокоения. Несколькими минутами позже дети выбрались из бассейна, готовые немного отдохнуть. Лия подошла к отцу и крепко обняла его. Он улыбнулся, кажется, не беспокоясь о том, что она намочила всего его. У них, видимо, были близкие отношения. Она была папиной девочкой. Я не слишком хорошо была знакома с этой концепцией, ведь мой собственный отец оставил меня, когда я была слишком маленькой, а характер Райана заставлял Лидию чаще бояться отца, чем нет. Я глубоко сожалела об этом. Когда выходила замуж за Райана, я на самом деле не думала, что выбираю не только мужа для себя, но и отца для своих детей. Всякий раз, когда кто-то из детей приходил ко мне, плача из-за того, что Райан наорал на него, я чувствовала себя ужасно, потому что я сделала неправильный выбор.

Как только мой ум переключился на эти мысли, мне сложно было сменить направление. Даже после того, как дети вернулись в бассейн, я продолжала сидеть там, думая.

— Что-то не так? — спросил Алекс.

— Нет, — мне удалось улыбнуться. — Мне просто пришло кое-что на ум.

Алекс поднял бровь:

— Что ты имеешь в виду?

Я не могла заставить себя рассказать ему.

— Ничего, — ответила я. — Это неважно.

— Ты же знаешь, что можешь рассказать мне обо всём, верно?

Я кивнула. Я могла рассказать ему что угодно, но было так много всего, что я не могла заставить себя сказать.

— Как на счёт того, чтобы принести детям немного мороженого? — спросил Алекс, поднимаясь из кресла. — У меня есть шоколад, печенье и сливки в морозилке.

— У них на обед только что было мягкое мороженое.

— Да, но ты же видела, какими маленькими были те шарики? Плюс, я начинаю сильно перегреваться и не думаю, что дети позволят нам есть мороженое прямо перед ними.

— Это имеет смысл, — согласилась я. — Неси несколько мисок и ложки, а я помогу тебе наковырять мороженого.

После перерыва на мороженое дети вернулись обратно в бассейн. Им было так весело, что мне не удавалось их вытянуть оттуда почти до самого ужина. Мне пришлось говорить им «ещё пять минут», как минимум, трижды до того, как они неохотно переоделись обратно в сухую одежду.

Пока они были в ванной, я подошла к Лие.

— Мне было на самом деле приятно познакомиться с тобой. Надеюсь, что вскоре мы сможем увидеться вновь.

— Мы были бы рады, — Алекс положил ладони на плечи своей дочери. Она смотрела на него с обожанием. — Верно, Лия?

— Да.

Дети закончили переодеваться и протянули мне свои мокрые полотенца и купальники.

— Идите, скажите Алексу и Лие спасибо, — проинструктировала я их.

Они попрощались, и я загрузила их в машину. Спустя несколько минут, когда я приехала домой, Алекс написал сообщение:

«Думаю, что всё прошло реально хорошо, верно?»

«Да. Лия такая милая девочка. Мне было приятно познакомиться с ней».

И так и было на самом деле. Я отлично провела день, впрочем, так же, как и дети. Я могла мысленно представить это. Алекс и я, его ребёнок и мои. Образы были прекрасными, греющими сердце, но отвратительный голос, что прорывался в мою голову, не был. С момента визита Рика этот голос стал в миллион раз громче.

Что ты делаешь? Ты не заслуживаешь такого мужчины, как Алекс. Если бы он знал, кто ты есть на самом деле, он бы даже не захотел тебя. Мне удавалось заглушить голос, когда я смотрела фильм с детьми, но когда той ночью я отправилась в постель, всё вернулось с неожиданной яростью. И я не могла не задаваться вопросом, а если возможно, что голос прав. Алексу предстояло сражение за опеку. Каждый аспект его жизни будет тщательно изучаться. Что если я окажусь той ерундой, которую адвокат Кристи использует против Алекса? Адвокату всего-то и нужно отыскать Рика. Я уверена, что мой бывший деверь будет более чем счастлив от возможности поделиться с адвокатом Кристи тем, насколько ужасным человеком я оказалась. Адвокаты хороши в перекручивании фактов. Что если адвокат преподнесёт всё так, будто я могу оказывать негативное влияние на дочь Кристи? Я не хотела быть причиной, по которой Алекс потеряет дочь. У меня уже достаточно вины, с которой я живу.

Глава 21

В понедельник я проснулась уставшей и несчастной. Решила пропустить спортзал. Я плохо спала прошлой ночью и где-то в те бессонные часы приняла решение. Пока не закончится рассмотрение дела Алекса об опеке, а, возможно, даже после этого, мне нужно держаться от него на расстоянии. Я пыталась не думать о том, насколько несчастной это может сделать меня или даже, возможно, Алекса, который, казалось, не имел представления, какой токсичной на самом деле я могу быть.

Когда у детей закончился лагерь, я проводила с ними целые дни дома. И это делало работу почти невозможной. Я ломала голову, пытаясь придумать больше весёлых занятий для них, но всё, что приходило на ум, было связано с большим количеством энергии, чем я могла собрать.

В среду утром я снова решила отказаться от похода в зал, написав текстовое сообщение. Алекс перезвонил и потребовал объяснить ему, что происходит.

— Ничего, — настаивала я.

— Ты никогда не пропускала так много дней в зале. По крайней мере, если не была зла на меня. Я сделал что-то не так?

— Нет. Всё совсем не так.

— Тогда значит ли это, что я смогу увидеть тебя завтра?

Я не могла придумать причину, чтобы снова пойти на попятный. Как минимум, такую, чтобы всё объяснила по телефону.

— Да. Я буду.

Я повесила трубку, чувствуя себя жалкой. Обычно я хорошо прятала своё меланхоличное настроение от детей, но Джейкоб заметил, что что-то не так.

— Ты плохо чувствуешь себя, мамочка?

— Нет. Почему ты спрашиваешь?

— Ты не поднимаешься с дивана целый день.

— Мамочка просто устала. Вот и всё, — сказала я, сумев улыбнуться. — Жара высосала всю мою энергию.

Я решила позвонить Марле. Она так же, как и я, отчаянно пыталась занять своих детей. Мы договорились встретиться за замороженным йогуртом в кафешке через улицу. Такую короткую прогулку я всё ещё могла осилить.