Кто же он, этот бледный рыцарь,

Верхом на прекрасном вороном коне?

И почему так все испугались,

Когда он в ворота деревни вошел?

И зачем мы в церкви собрались

И в страхе молились, словно перед чумой?

И куда ты внезапно пропала,

Ускользнув от надзора грозного отца?"-

Шепотом у меня сестра вопрошала,

Не замечая на пальце золотого кольца…

©Рысь Инга

На самом деле, нет такой формулы, которая могла бы привести тебя к ужасному завершению очередного дня твоей всегда такой предсказуемой жизни, если ты конечно не станешь спецом искать идиотские приключения на свои пятые точки. По крайней мере, её не существовало лично для меня, осознанно причисляющей себя к породе тех пай-девочек, которые ни за что на свете не пожертвуют своим покоем и отлаженным распорядком учебной недели ради каких-то там сомнительных мероприятий.

К тому же, предпоследняя пятница марта, предшествующая не только выходным, но и давно оплаченной недельной поездке в Париж, сама по себе являлась позитивным предвестником приближающегося от учёбы отдыха и связанных с ним приятных планов на ближайшее будущее. Так что ни о каком неправильном начале дня я в это утро не думала и уж тем более намеренно на него не настраивалась. Проснулась я как обычно, за несколько секунд до того, как сработал будильник; встала с «той ноги», по дороге в ванную и в ванной включительно не разбила ни одного зеркала. Через пару минут вернулась опять в свою комнату, чтобы переодеться в спортивный костюм, собрать волосы в хвост, прихватить наушники с МР3-плеером и по дороге к выходу из дома зарулить на кухню.

Мама уже, как всегда, бодрствовала, колдуя над чем-то у плиты, так что привычный для нас ритуал утреннего приветствия прошёл без каких-либо эксцессов по неизменному уже сколько лет сценарию, не предвещая ни бурь, ни каких-либо неприятных для нас бесед. Я, как обычно, сделала несколько глотков отфильтрованной воды, отщипнула парочку ягод кишмиша, соли по ходу так и не рассыпала, и перед окончательным уходом чмокнула главную хранительницу семейного очага Ковалёвых в румяную щёчку.

– Заскочишь на обратном пути в хлебный и купишь лаваш для шаурмы? Деньги возьми у меня в кошельке.

– Только лаваш?

– Так уж и быть, можешь купить свои любимые пампушки с чесноком. А то где ты в ближайшую неделю будешь искать их в Париже? Пакет, смотри, не забудь.

Раннее утро нового мартовского дня тоже не могло не радовать слепящим глаза раскалённым золотом восходящего солнца и совершенно безоблачным небом с розово-пурпурной палитрой над восточным горизонтом. Ну и, само собой, пробивающейся на ветвях деревьев и в оттаявшей земле сочной зеленью. Всё живое пробуждалось от зимней спячки уже не по дням, а буквально по часам и даже минутам. В частном, практически загородном секторе, за всем этим можно было наблюдать будто в ускоренном режиме, так же, как и в любом парке города или в лесу, тёмная полоса коего чётко прочертила свою границу за чернозёмом невспаханного поля по другую сторону Николаевского шоссе.

Людей уже было предостаточно, всё-таки пятница – рабочий и учебный день. По большей части, они скапливались на остановках, но хотя бы не выглядели, как ещё совсем недавно, закутанными с головы до ног в зимние пальто, дутые куртки, шапки-шарфы и прочие элементы таёжного гардероба. Как всегда, больше всех спешили оголиться представительницы слабого пола, начиная с самого юного среднего школьного возраста и заканчивая молодыми особами предзамужнего состояния.

В общем, всё как обычно, если не считать потихоньку прибавляющегося дня и ярко выраженных весенних ароматов в пока ещё прохладном воздухе. И, да, ни одной чёрной кошки мне по пути так и не встретилось, как и спешащих на встречу прохожих с пустыми вёдрами в руках. Прохожих, конечно, было хоть отбавляй, а вот пустого ведра – ни одного.

Пробежка прошла без всяких приключений и неожиданностей, довольно-таки легко, ровно под четыре трэка последнего альбома «Мельницы» – «Химера». В хлебном тоже всё было спокойно и относительно гладко. Домой вернулась по привычному для меня маршруту, так ни во что и ни где случайно не вляпавшись.

Правда, был один момент, когда мне показалось, что кто-то очень пристально смотрит мне в затылок. И это при том, что бежала я полностью сосредоточившись не только на темпе и дыхании, но и слухом (и возможно на девяносто процентов сознанием) погрузившись в многомерное звучание песни «Колесо», перекрывшее шумы и «акустику» внешнего мира. Даже не знаю, как это назвать, но что-то словно щёлкнуло в моей голове поверх голоса Хелависы, будто кто-то «крикнул» со стороны, скользнув почти физически по нейронам отвлеченного рассудка. Или же прошептал мелодичной вибрацией в такт играющей композиции, смакуя на вкус моё имя.

Естественно, длилось это совсем ничего, и оборачиваясь назад и по сторонам, я так и не обнаружила источника этого непонятного для меня явления. А когда дошла до ворот нашего частного дома, так и вовсе успела подзабыть о «случившемся». Ну, а дальше – привычные действия и рутинные заботы вытеснили фантомные остатки несостоявшейся галлюцинации за считанные секунды. Контрастный душ, плотный завтрак, сушка волос и выбор одежды на сегодняшние пары – всё как обычно и без каких-либо исключительных новшеств. Плюс, перебросилась несколькими фразами со спешащей на работу мамой:

– Может останешься сегодня дома? Наверняка будете большую часть дня маяться в ожидании окончания учёбы и забалтывать преподавателей, чтобы отпустили с уроков пораньше.

– Мам, ты это серьёзно? Ты только что предложила мне прогулять уроки?

– Когда-нибудь стоит хотя бы попробовать это сделать. Тем более от тебя уж точно не убудет, да и мало кто заметит. Ты завтра летишь в Москву, а оттуда в Париж, и вместо того, чтобы собирать багаж и выбирать нужные вещи, ты думаешь об последних парах в колледже. По-моему, это как-то ненормально, ты не находишь?

Тут надо сказать, что мои родители были изначально настроены против моего решения трёхлетней давности поступить именно в медицинское училище, а не сразу в институт на юридический или экономиста. Не удивлюсь, если они до сих пор не теряют надежды, что я когда-нибудь одумаюсь и выберу правильный, по их мнению, жизненный путь. Поэтому, слышать из уст Лидии Афанасьевой Ковалёвой подобные слова было вполне предсказуемо и отнюдь не ново.

– Я уже давно собрала свой багаж, осталась банальная мелочёвка, о которой не стоит и голову ломать – если что-то вдруг из неё и забуду, спокойно куплю в любом магазине или аптеке в том же Париже.

– Как же с тобой сложно. Хочешь подговорить её на вполне безвинное «преступление», чтобы у неё появилось хоть немного свободного времени на отдых и моральную подготовку перед полётом, так она и тут умудрится проявить свой характер ни с чем непримиримого перфекциониста. И в кого ты только такая пошла, ума не приложу.

Шутки-шутками, но, если говорить вполне серьёзно, со мной и вправду было не всегда легко. Слишком ответственная, слишком правильная и обязательная – и это лишь вершина айсберга неотъемлемых качеств моего не в меру упрямого характера, с которым приходилось мириться моим друзьям и близким на протяжении всей моей сознательной жизни. Ну, об этом чуть попозже (если, конечно, кому-то будет интересно), сейчас же меня больше волновал поход в колледж и последний день учёбы перед предстоящими «каникулами». И, конечно же, чего уж душой кривить, завтрашний перелёт.

– Люсь, ты где? Я уже пять минут торчу перед домом!..

– Аська, ну сколько раз я тебя просила не называть меня так!.. – из смартфона наконец-то раздался умирающе недовольный голос подруги. Судя по его интонации и частично растянутым слогам, либо она только-только проснулась, либо на самом деле прощалась с жизнью и поэтому так долго не брала трубку, упорно не отвечая на смс-ки. Если это не вторая причина, тогда на милость пусть не рассчитывает.