Одиночество окружало меня, заставляло сжаться в комок, только бы не видеть эту безысходность!

Ох, как жаль, что я не превращаюсь! Ох, как наверное прекрасно летать! Полёт — олицетворение свободы! Никто из тех, кого я знаю не мог описать это чувство словами…

Эх, я бы, имея собственные крылья, улетел бы навсегда с этого проклятого острова! Меня здесь ничего не держит! Ничего! Лучше быть одиноким, когда ты один на острове, чем быть одиноким в окружении сотен людей!

Вдруг вокруг меня стали появляться странные тени, тьма стала редеть, а чёрные фигуры стали обретать черты моих «друзей». Это же мои воспоминания! Вот, тот день, когда ребята меня разыграли, вылив на голову целое ведро ледяной воды…

Ох, вот тот момент, когда Дагур, сын вождя Берсерков, соседнего племени, пытался меня утопить в море… А вот тот день, когда я поссорился с Астрид — в первый и в последний раз, до этого дня мы с Астрид были лучшими друзьями, но потом…

А вот тот день, когда я был ещё маленьким и наивным, когда я поверил, в то, что близнецы хотели со мной подружиться… Но они в тот же вечер разыграли меня, заставив плакать…

Тот день преподал мне жестокий урок — я больше не верил своим «друзьям», никому не верил. А ещё я больше никогда не плакал, зарыв свои слёзы глубоко в себя, дабы никто больше не получал удовольствие благодаря моим страданиям.

Никто больше не видел, что мне больно и обидно, все теперь видели только мою вялую улыбку, а слова мои были переполнены сарказмом. Я не отвечал оскорблением на оскорбление, колкостью на колкость…

Это были мои самые плохие воспоминания… Меня стали охватывать печаль, горечь, обида, злость, бессилие… Все эти эмоции разрывали мою итак истерзанную душу.

Тьма вновь стала окружать меня. Невероятный холод пробирал меня до самых костей, а эмоции становились всё сильней. Не выдержав этой душевной боли, медленно переросшей в физическую, принося этим ещё больше страданий, я закричал.

Тьма рассеялась, меня ослепила белая вспышка, боль исчезла, как и все чувства, осталась только пустота. Но и она рассеялась, не выдержав потока ослепительного света…

Когда я очнулся, день уже подходил к концу. Постанывая, я вновь поднялся на ноги. Ох, это был сон? Только сон? Но все эти эмоции, все чувства и переживания, всё это было слишком реально, слишком сильной была боль.

Может это видение? Но что оно значит? Зачем боги послали мне это испытание, зачем заставили всё это пережить, хоть и не в реальность? Но… А может, богам наоборот до меня нет дела, ведь я всю жизнь всего добивался сам, потому у меня ничего и нет… Но зато я научился переживать все удары судьбы… Научился переживать обиду и подавлять злость, что не свойственно всем знакомым мне викингам.

Задумавшись, я продолжал стоять на месте и смотреть одну точку. Но как только я попробовал сделать шаг вперёд меня тут же меня пронзила невыносимая, просто адская, точно такая же, как в том сне, боль и я снова упал в обморок.

Снова меня окружала тьма, но на этот раз я знал, что от неё следует ожидать. Опять стали появляться образы, но… Они мне не знакомы!

Вот, какой-то юноша, у него за спиной два огромных чёрных крыла, когда парень обернулся, я понял, что это… Я! Другой я, но только сильно изменившийся, стоял в окружении каких-то полулюдей. Но главное, в том что рядом со мной стоял другой юноша с такими же как и у меня чёрными крыльями…

Вот другое видение! Огромная, нет, даже гигантская дракониха несётся вслед за маленьким дракончиком — Ночной Фурией! Спустя мгновение Фурия скрылась из виду, раздался взрыв, всё заполнилось огнем…

Я стал медленно приходить в себя, но веки удалось разлепить только с пятого раза, специально считал!

Когда я второй раз очнулся, на небе уже блестели звёзды. Я неспешно побрёл в деревню. В это время я обдумывал последние события. Почему я упал в обморок? Откуда взялась эта боль? Почему дракон меня не убил? Что же это были за видения?

Сначала я шел быстрым шагом, но задумавшись я и вовсе остановился. Мда… Отец мне задаст за поздние прогулки. Хотя, какая разница?

Но всё же следует попытаться пробраться в свою комнату незаметно. У меня даже почти получилось, но тут отец, сидящий ко мне спиной, окликнул меня:

— Иккинг, это ты?

Нет, блин, Громмель в юбке!

— Д-да, — Что же я мог ещё ответить?

— Где ты был? Почему пришел так поздно?

«Ну конечно! Спрашиваешь уже машинально, больно тебе интересно, где я шастал! Если я пропаду, вся деревня устроит пир по случаю, с тобой во главе!» — такие неутешительные мысли приходили ко мне в голову, но ответил я спокойно.

— Я гулял в лесу, задумался и зашел далеко, не заметил, как наступил вечер.

Что же, это почти правда.

— Ну хорошо, не важно. У меня есть для тебя новость!

О нет, только не это!

— Да? Какая же? — мне стало любопытно.

— Тебе пора учиться убивать драконов!

«Что?! Я не хочу! Я не смогу их убивать!» — эти, сотни подобных мыслей промелькнули в моей голове всего за пару секунд.

— Но… — уже хотел возразить я отцу, но он оборвал меня, протянув мне боевой топор.

— Никаких «но»! Завтра первая тренировка, вот твоё оружие.

Ох, отлично!

— Принимая этот топор, ты становишься одним из нас. То есть ты говоришь как мы, делаешь как мы, думаешь как мы. — С глупым воодушевлением сказал он. И тут же перескочил на другую тему — Я и ещё несколько викингов плывём на поиски Драконьего гнезда. учись хорошо. Я вернусь. Возможно.

Сказав это, он, надевая шлем, и затем вышел.

— А я буду здесь. Наверное. — скорее не ему, а себе ответил я, когда за отцом закрылась дверь.

На следующее утро.

Ох, как я не люблю рано просыпаться! Эх, посплю ещё минут пять… Стоп! Я же опаздываю! Я оделся бегом бросился на Арену.

А теперь я немного отступлю от своего рассказа и опишу моих ровесников, с которыми мне придётся учиться следующие несколько недель.

Сморкала Йоргенсон — Крупный парень, брюнет, не слишком наделённый мозгами, живёт по принципу « сила есть — ума не надо». Считает себя парнем Астрид, и каждым движением он пытается получить подтверждение этого статуса с её стороны. И получает. Кулаком в живот или в челюсть. Пытается самоутвердиться, унижая меня. По моим предположениям он — Ужасное Чудовище. У него начала появляться ярко-красная чешуя и прорезаться рога. А ещё он несколько раз самовоспламенялся, пытаясь привлечь внимание окружающих, в том числе и Астрид. Заканчивает первую стадию.

Забияка и Задирака Торстон — близнецы. Они оба Блондины с волосами до пояса, кошмар всей деревни, потому что любят всё взрывать и поджигать. Они достают меня вместе со Сморкалой. Вероятнее всего они — Пристеголов. Их руки покрывала светло-зелёная и жёлтая чешуя, а так же они стали ещё больше ходить вместе. Ну, а главное — Пристеголовом могут стать только близнецы. Середина первой стадии.

Рыбьеног Ингерман. Ну о нем я уже говорил. Он — пухленький блондин с короткими волосами, «ходячая энциклопедия». Прочитал все книги связанные с драконами. Мой единственный приятель, потому что его тоже угнетают Сморкала и близнецы. Он — Громмель. У него затвердела кожа и появилась чешуя болотного цвета, маленькие крылышки и мощный хвост с неким подобием булавы на конце. Начал третью стадию.

И Астрид Хофферсон — боевая блондинка, предмет обожания Сморкалы, и, если честно, мой тоже. Она не издевается надо мной, не унижает, но она меня игнорирует, я для неё пустое место. Она — Злобный Змеевик. У неё появилась голубая чешуя и корона из шипов. У неё начали резаться крылья, тоже голубые. Начала вторую стадию.

Ох, кажется уже началась перекличка!

— Астрид! — начал Плевака.

— Здесь!

Девушка сидела на бочках и точила секиру.

— Сморкала!

— Тут!

Парень пытался пригласить Астрид на свидание и чуть опять не получил.

— Забияка! Задирака!

— Мы здесь! — в один голос отозвались близнецы, оклик Плеваки прервал их драку.

— Рыбьеног!