Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Александрова Н. Н., 2020

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2020

Я с сожалением выключила душ и отодвинула стенку кабинки. Некогда намываться, меня работа ждет. То есть она-то меня, конечно, не ждет, ждет начальник, и уже готовится устроить нагоняй, потому что я обещала ему оставить отчет на столе, но не оставила. Не успела закончить. И хотела сегодня прийти пораньше, но опять-таки не получится, только-только успеваю.

Я завернулась в полотенце и хватилась фена для волос, которого не было в шкафчике. Вот куда он мог подеваться, хотелось бы знать?.. Странно, в этой квартире я живу одна, а вещи куда-то все время перемещаются. Может, он в комнате?

И тут я услышала стук в дверь.

Вот именно, не звонок, а стук. Дело в том, что дверной звонок работает, если звонят в наружную дверь, ту, которой мы отгородили четыре квартиры на площадке. А мы, хозяева этих квартир, общаемся между собой посредством стука.

Так даже лучше, сразу знаешь, что за дверью свои…

Правда, «свои» – понятие растяжимое, поскольку тесно общаюсь я только с Антониной из трехкомнатной. Опять-таки, если быть до конца точной, это она со мной общается. Дальше, в двухкомнатной, живет жуткая зараза Софья Андреевна (о ней позже), а однокомнатную ее хозяин Гена сдает время от времени, когда в очередной раз женится.

И с утра пораньше стучать может только Антонина – либо у нее кофе закончился, либо сигаретку стрельнуть, либо просто поболтать. Мне-то болтать некогда, но она не отстанет.

– Тонь, ты? – Я распахнула дверь и растерялась, потому что вместо Антонины стояла передо мной посторонняя женщина в халате, и голова замотана полотенцем.

– Простите, – заговорила она и улыбнулась растерянно и даже немного виновато, – простите, пожалуйста, у вас, случайно, нет крота?

– Крота? – Я вылупила глаза и шагнула назад. – Нет у меня никакого крота, и мышей тоже нету, ни белых, ни серых…

– Ой, что это я! – Она засмеялась. – Бога ради извините, я живу тут по соседству… – она мотнула головой в сторону Генкиной квартиры, – стала мыться, а там такой засор… боюсь, что протечет к соседям снизу…

– А, вы об этом… – я раскрыла дверь пошире, – вам состав нужен, который всякую дрянь в трубах растворяет. Нет, его у меня нет, зато… – что-то мелькнуло в мозгу, – зато у меня есть такая штука… если ей вот так пожамкать, то вода может уйти. Хотя бы на время.

– Вантуз, что ли? – оживилась она.

– О, точно, так эта штука называется! – Я тоже обрадовалась, что могу помочь.

В самом деле, все знают, что Генка квартирой совершенно не занимается, и это форменное свинство с его стороны сдавать женщине, как Антонина говорит, некондицию.

– Вы проходите. – Я отступила и тут почувствовала, что полотенце падает, еле успела его подхватить.

Хоть передо мной и женщина, все же неудобно перед незнакомым человеком представать в голом виде… Где же у меня халат?

Халаты я не люблю, но мама настаивает, чтобы хоть один приличный у меня был в наличии. Кстати, сама мне его и подарила на прошлый Новый год. Но если я буду прохлаждаться, то мне даже кофе выпить не удастся.

Машинально подхватив полотенце, я пошла на кухню, соображая, где может быть вантуз.

Обычно люди хранят такие вещи в кладовке, но у меня, как я уже говорила, вещи перемещаются по квартире самостоятельно.

Я посмотрела в шкафчике под мойкой, там стоял только пакет для мусора, причем давно его нужно было вынести на помойку. Вот почему я все забываю?

Зато нашелся халат. Он висел на спинке стула и нахально блестел пуговицами. Говорила же, что не ношу его, месяц, наверное, не надевала, вот как он на кухне оказался, ног у него нет, только рукава.

Утянув халат в кладовку, я огляделась в поисках вантуза. Дело в том, что у меня в квартире не кладовка, а целая гардеробная, такая уж была планировка изначально. Так что когда я делала ремонт, то заказала кучу полок и кронштейнов, и теперь каждая вещь имеет свое место: тут – одежда висит, тут – пылесос стоит, тут – доска гладильная, и так далее.

«А вантуз, очевидно, в коробке со всякими хозяйственными мелочами», – неуверенно подумала я.

И каково же было мое удивление, когда он именно там и оказался! Наверное, не смог самостоятельно выбраться из коробки.

Не подумайте, что я сама такая умная и купила вантуз в хозяйство. Нет, эту штуку мне подарил на работе Димка Петров, для прикола, как сам же и признался. Он собственноручно выкрасил палку вантуза розовой краской, завязал на ней огромный шелковый бант, а на резиновой штуке написал мое имя и фамилию – принадлежит Алине Воробьевой.

Вроде того, как на книге ставят экслибрис. Забыла сказать, что это был подарок на новоселье. То есть сотрудники, конечно, скинулись и подарили мне навороченную кофеварку, а вантуз Димка преподнес от себя лично.

В общем, я натянула халат и вытащила на свет розовое чудо. Девица терпеливо дожидалась меня у двери, сердечно поблагодарила и ушла, сказав, что вернет как можно скорее.

Тут начала открываться дверь соседей, и я поскорее захлопнула свою – Антонина привяжется с разговорами, а я и так опаздываю. Ей-то спешить некуда, распихала, небось, своих деток кого в школу, кого в садик, и может передохнуть.

Муж у Тони дальнобойщик, неделями отсутствует, и злые языки во дворе говорят, что он нарочно устроился на такую работу, чтобы поменьше бывать дома и не слышать визга и гвалта.

У них двое мальчишек, десяти и восьми лет, и девочка, которой недавно исполнилось три. Парни жутко хулиганистые, и девчонка вечно ревет. Сама Антонина тоже баба горластая, есть еще собака, которая все время лает, и телевизор орет, не выключаясь, так что мужа Тониного понять можно.

Итак, я поскорее захлопнула дверь и взглянула на часы. Да, про утренний кофе придется забыть. К счастью, фен нашелся в платяном шкафу, я вспомнила, что сушила им юбку после того, как застирала на ней пятно от варенья.

Пятно не отошло, так что все равно пришлось нести юбку в химчистку, там еще ворчали, что нечего заниматься самодеятельностью, нужно обращаться сразу к специалистам, то есть к ним.

Ага, у Софьи Андреевны вся дубленка белесыми пятнами пошла после их химчистки. Ну, этой заразе так и надо…

Когда я, наскоро накрасив глаза и одевшись, выскочила на площадку, то увидела, что возле двери Генкиной квартиры копошится какой-то мужчина. Вот он открыл дверь…

– Простите, – неожиданно для себя спросила я, – вы закончили?

– Что? – Он повернулся и уставился на меня в удивлении.

Ничего такой мужчина, высокий, спортивного вида. Отчего я решила, что спортивного? Да на нем был костюм фирменный спортивный и кроссовки. Бегает, значит, по утрам. Это, конечно, похвально. Здоровый образ жизни.

– Так что вы хотели? – спросил он весьма нелюбезно.

Скажу сразу, я – девушка привлекательная, это многие признают. Не красавица писаная, но все у меня с внешностью нормально. Поэтому мужчины хамят мне очень редко. И смотрят обычно весьма приветливо. А этот посмотрел не то чтобы с ненавистью, но с досадой и неприязнью – лезут, мол, тут всякие…

Естественно, я обиделась и вместо того, чтобы махнуть рукой и уйти, сказала язвительно:

– Я бы хотела вернуть свой вантуз. Если он вам, конечно, больше не нужен.