— Всегда есть что-то большее. И ты должна понимать, о чем я говорю.

— Но я не пониманию! — честно призналась Анна.

— Близость, Анна, бывает разной. И та, о которой думаешь ты — лишь ее первое дыхание. Забота, дружба, доверие — только начало. И этот путь мы уже прошли. Дальше — больше. Ты хочешь моих поцелуев, хочешь, чтобы я прикасался к тебе. И даже не представляешь, как этого хочу я, — прямо глядя ей в глаза, говорил Хасин, немного недовольно и раздраженно. — Но мы оба прекрасно понимаем, что это не допустимо. По той простой причине, что когда-нибудь мы шагнем еще дальше. И ты первая, кто не простит себе подобного. Ты обещана другому, и твоя честь много для тебя значит. Не меньше значит и Кассиан. Ты не захочешь его разочаровать, не станешь обманывать и лгать. Подумай об этом, — тихо и серьезно закончил демон. — Давай заниматься.

Анна не смогла сосредоточиться, и за несколько часов едва ли сдвинулась хоть на шаг вперед, если даже не отступила назад — одежда загоралась еще быстрее.

— Ладно, — вздохнул недовольно Хасин, когда девушка обессилено опустилась на землю. — Сегодня толку не будет. Иди отдыхать.

— А ты? — подняла на него взгляд девушка.

— Хочу потренироваться, — демон указал на свое оружие в стороне.

Он подал ей руку, помогая встать с земли, красноречиво и недовольно глядя на ее форму, пропаленную тут и там.

— Чего тебе не хватает? Что не дает сосредоточиться?

— О чем ты? — не поняла Анна.

— Стихия — часть тебя. Как рука, нога, глаза. Ты можешь управлять ей, даже не задумываясь. Это как с рассеянностью — ты держишь чашку, и вроде бы крепко, но вдруг рука дрожит, и ты ее роняешь — задумавшись, отвлекшись. Со стихией так же. Что тебя отвлекает или волнует?

— Думаешь, нет причин!? — иронично съязвила девушка.

Она тоже была раздражена своей неудачей, устала и была злой — из-за многого в данный момент.

— Может, тебе нужен стимул? Так я дам его, — предположил Хасин, задумчиво глядя на нее, как-то даже изучающе.

— Например? — кисло произнесла Анна, стряхивая с юбки пепел.

— Например, я могу дать больше времени на сон и занятия, а не отвлекать тебя по ночам, приходя в твою комнату?

— Нет! — возмущенно воскликнула принцесса, недовольно и даже предупреждающе глядя на хитро улыбающегося Хасина.

И невольно расслабилась от этой его нежной насмешки над ней. Его хмурость и отстраненность в последнее время заставляли ее радоваться таким мелочам, которые прежде были постоянными, а сейчас стали такими редкими.

— Тогда, может быть, мне следует пообещать тебе поцелуй, если ты справишься? — его хитрость просто зашкаливала во взгляде.

Анна буквально рот открыла от возмущения, метая глазами молнии, заставив Бастарда рассмеяться, запрокинув голову.

— Я смотрю, у вас это семейное, — заворчала принцесса, продолжая испепелять демона своим взглядом праведного негодования. — Получать желаемое любой ценой.

— Не так уж велика цена, раз на то пошло, — хмыкнул Хасин. — И разве ты не этого хотела?

— Шантаж? Едва ли мне нужно, чтобы ты был со мной ради чего-то или кого-то, если не ради нас самих, — спокойней, но с грустью ответила Анна, поворачиваясь и уходя.

Анна неожиданно задумчиво следила сегодня за Хитаной и Данисом. Они как всегда завтракали, а друзья как всегда пикировались. Теперь, когда ни для кого не были секретом их истинные отношения, их поддевки и игры перешли на иной уровень: откровенные насмешки с обеих сторон, красноречивые взгляды, где злость и ярость смешивались со страстью и желанием, провокации физического плана. Вот например сегодня Хитана одела свою форму, как всегда пренебрегая платьем и отдавая предпочтение исключительно брюкам. Но сочетание, в общем, было более чем вызывающим. Вместо юбки, что прилагалась к алой рубашке и черному жилету, она надела тренировочные кожаные брюки. И все бы ничего, если бы это и была та форма, что им выдали. Но это было явно измененный вариант. На красной рубашке не хватало пары пуговиц, и ворот открывал взгляд на упругую грудь, открытую неподобающим образом для леди. Но как Хитана любила повторять — она не леди. Жилет лишь подчеркивал ее декольте, утягивая талию и округляя бедра. Ну а брюки были куда более обтягивающими, чем это было позволительно для тренировочных, которые не должны были стеснять. Белые волосы убраны наверх, а не сплетены в косу или хвост, как обычно, и несколько небрежных прядей обрамляли лицо и шею, подчеркивая ее тонкость и притягательность нежной кожи.

Данис во все глаза смотрела, как Хитана шла к столу, немного задержавшись сегодня — явно наводила красоту. И не один только демон был впечатлен ее видом, плавной грациозной походкой от бедра и призывной улыбкой, что изгибала губы — половина столовой в лице мужского пола не сводила с девушки голодного взгляда. И даже оборотни, которые всегда сторонились рыськи, позабыли о своем презрении к той, что была лишена связи с луной. А Хитана умудрилась улыбнуться и пообещать взглядом все наслаждения мира всем, кроме Даниса. Смотрела на него, вызывающе выгнув брови и губы и невинно хлопая ресничками. Демон же прожигал ее алым взглядом несколько минуту, пока друзья рядом давились смехом.

— Ох, она напросилась, — шепотом заметил сидящий рядом с принцессой Лео.

— Она явно этого и добивалась, — так же тихо ответила Анна, тоже пряча улыбку.

Поведение подруги озадачивало принцессу, пока она не спросила у нее, чем это вызвано.

— Не знаю! Он и злит меня, и притягивает. Мне хорошо с ним, он дает мне то, чего не хватает. Даже наши перепалки приносят мне удовольствие, пусть и не всегда я выхожу из них победителем.

— Ты влюблена?

— Вот уж нет, — фыркнула Хитана, даже не задумавшись и не веря в то, что подобное возможно. — Едва ли это любовь. Страсть — да. И это временно.

— Именно поэтому хочешь выжать из него все? — понимающе хмыкнула Анна.

— Да. Он сам напросился, так пусть теперь не жалуется, — дернула плечом рыська.

Вот оборотень и отрывалась теперь во всю силу своей фантазии и воображения. И действительно наслаждалась происходящим. С уходом ее зверя, она лишила того, что щекотало ее нервы, вызывало азарт, и заставляло кровь быстрее бежать по жилам. И она не умела без этого жить. А потому возмещала нехватку ярких эмоций всеми возможными способами и средствами. И Данис был первым и главным. И Анна не замечала, чтобы демон жаловался. Да, порой у обоих чесались руки придушить друг друга, но тем не менее они не пытались разойтись по разные стороны.

И сейчас Анна смотрела на Хитану, и видела ту, кто сможет ей помочь. Научит ее некоторым из тех вещей, какие ей, как девушке, необходимо было знать. Она тщательно пыталась уйти от подобных тем, когда бестактная и наглая рыська пыталась их поднять, не считая нужным стесняться или скрывать. Но она росла в стае, не во дворце, где прививали культуру и нравственность. Она была оборотнем, для которых многие вещи нормальны и естественны, тогда как для людей — неприемлемы и даже оскорбительны. Но пришла пора стать смелее. И первой причиной, которая послужила этому решению, стало желание принцессы заставить Хасина растерять свою холодность к ней, которую он так тщательно лелеял.

Было неловко поднимать этот разговор, но Анна решилась. Поздним вечером пригласила рыську к себе и изложила свою просьбу. Само собой не назвала причин, просто попросила рассказать, как заставить мужчину обратить на себя внимание.

— Разве Кассиан недостаточно тебе его уделяет? — удивилась Хитана.

— Просто помоги. Дело не в Кассиане, — со вздохом призналась Анна, опуская взгляд и замявшись.

Но вдруг в голову пришла мысль, за которую она уцепилась.

— Точнее, не совсем в нем, — начала смелее принцесса. — Он играет со мной. И я не понимаю правил этой игры. Я устала смущаться, прятать глаза и возмущаться, устала видеть, как ему это нравится. Я хочу, чтобы мне это тоже нравилось. Не хочу больше этой односторонности.