— Это хоть что-то, с чего можно начать, — тут же парировал Калеб.

У него было больше времени обдумать наше открытие, он уже несколько ночей с ним переспал.

— То есть вы все здесь укушенные? — спросила Ляжка.

Мы кивнули и продемонстрировали всем свои шрамы на телах: я показала шею, Кейн — предплечья, Томас — брюшину, Малик — ребра, Хайдрун — бедро, чем вызвала чувственные ах и вздохи среди солдат.

Кажется, наши затянувшиеся шрамы и тот факт, что мы кажемся нормальными людьми, подняли оптимизма в солдатах.

— Вы заразны для нас? — спросил Буддист.

Кейн вздохнул.

— Да. В нашей крови содержатся вирионы. Заражение может произойти капельным путем.

— Ну вот! Это что значит, с вами ни потрахаться, ни пососаться? — воскликнул Фунчоза.

Вьетнам тут же дала ему подзатыльник.

— Я и не собирался! Я о других беспокоился!

— Заражение происходит одним тем же способом: прямой контакт с кровью, которая должна попасть в рану.

— То есть ваша сыворотка меня не спасет? Я имею в виду сейчас. Я вколю ее себе и она создаст иммунитет, как прививка, чтобы я мог ходить по поверхности и не бояться быть укушенным, — спросил кто-то из толпы.

— Нет, — отрезал Кейн.

Я добавила:

— Чтобы обмануть вирус, вам нужно заразиться.

Этот жестокий закон, что мы вывели здесь в лабораторных условиях, поднял всполох среди всех находящихся у подвале.

— Это же суицид!

— Вы предлагаете мне добровольно стать одним из них?

— Это безумие!

Никому не понравилась наша идея спасения мира, нам она тоже не особо внушала оптимизма, но это все, что мы имели на данный момент.

— Мы никого ни к чему не принуждаем! — закричала я, перекрикивая негодующих солдат.

Постепенно гам голосов затих.

— Вы продолжите жить здесь, мы отстроим под гостиницей новый дом для вас, да снова под землей, но у нас нет другого выбора. Простите, что не предлагаем вам чудесное спасение. Простите, что после того, как была уничтожена Желява, мы можем предложить вам лишь ее отдаленную копию. Но ничего не изменилось. Вам по-прежнему нельзя на поверхность.

Вдруг в памяти всплыли слова Маргинала, которые до сих казались отвратительными, но впервые я увидела в них истину, бьющую прямо в цель.

— Эволюция…

Кейн посмотрел на меня тревожным взглядом. Я и сама не понимала, почему вдруг заговорила об этом.

— Мы сильнее вас, быстрее, выносливее. Мои раны затянутся к завтрашнему вечеру, в то время как вы будете мучиться неделю. Мои кости затянутся за пару дней, ваши — за месяц. Я не выбирала, кем мне становиться, меня такой сделали те, от кого вы сейчас прячетесь. Со всей их жестокой кровожадностью они подарили вам защитников.

На лицах солдат застыла озадаченность, они никогда не предполагали, что из самой жуткой характеристики вируса можно извлечь пользу. Они не смогут выйти на поверхность, но я смогу. Я смогу находить ресурсы для их пропитания и, черт бы тебя побрал Маргинал, действительно превращусь в стражника музейных экспонатов человеческого прошлого.

— Но нам нужна ваша помощь, — снова обратилась я, — нам необходимо собирать сырье для непрерывного производства сыворотки. Как уже сказал Кейн, у нее временный эффект, и те, кто превратился в человека обратно, до конца своих жизней будут сидеть на дозах.

— То есть если ты не будешь колоться, ты превратишься в монстра? — спросил Вольт.

Я кивнула.

— Чушь какая-то! — возникнул Фунчоза.

И вместе с ним всколыхнулись и остальные солдаты, словно ждали, кто наконец выскажет их мысли.

— Я что должен жопу рвать ради того, чтобы ты и тебеподобные оставались людьми? С хера ли?!

— Потому что это ваш шанс выжить! — заступился Томас.

— Я и без вас прекрасно выживал!

— Напомни где? Ах да! В подземной базе, от которой ничего не осталось! — ответил Малик.

— Падальщики всю Желяву снабжали ресурсами, а это пятнадцать тысяч человек! Выживем и без вашего распрекрасного дворца!

— И как долго мы еще будем заниматься сбором ресурсов для кормежки жителей? — Лосяш первым из Падальщиков встал на мою сторону.

— Эй! Очнись! Ты Падальщик! Будешь до конца жизни собирать металлолом!

— А что если они правы, Фунчоза? Может, это и есть решение, которое мы всю жизнь искали? — Ляжка поддержала сержанта и нас вместе с ним.

— Я не вижу решения. Я вижу лишь амбиции размером с мой слоновий член. Как ты представляешь, сколько надо готовить этой сыворотки для сотни людей? А для тысячи? Это, конечно, шикарный план — разом превратить всех зараженных обратно в людей. А дальше что? Миллионы людей держать на наркотике? — упирался Фунчоза.

— Это все будет происходить постепенно. Нам бы начать с нескольких особей!

— Бред.

— Все слишком сложно.

— Я не против заразиться, если это позволит мне выбраться наверх, — произнес кто-то в толпе.

— Ты сдурел?

— Совсем псих что ли?

— А чем это плохо? То ли я буду в подвале от сырости дохнуть, гордо нося звание «человек», то ли буду как вот эти чуваки, которые колются какой-то шнягой и гуляют под солнцем.

Спор между солдатами набирал обороты, мы рисковали тем, что скоро они пойдут друг на друга с кулаками. Я отчаянно нуждалась в сплочении Падальщиков, чтобы справиться со всем этим дерьмом. И единственным, кто составлял мне ощутимую оппозицию был Фунчоза. Мне нужно было затянуть его на свою сторону.

— Это уже мой выбор, кем я хочу стать!

— Не только твой! Мы с тобой рядом! Кончится сыворотка, озвереешь и всех нас в фарш порубишь?

— Я вообще свалю отсюда!

— О да, очень благородно.

— Скорее трусливо!

— Да пошел ты»

Двое солдат сцепились в рукопашную, остальные тут же кинулись их разнимать. Но задиры заражала толпу своими идеями, и уже другие стали разминать кулаки. Мы смотрела на возрастающее недовольство, которое грозило вылиться в беспорядки на клочке пространства в пару десятков квадратных метров с тремястами людьми. Это будет месиво.

Пора было прекратить эту распрю.

— В жопу это все! Я не собираюсь корячиться там снаружи, чтобы вам суперменам сырье для энергетика поставлять! Хрена с два! — кричал Фунчоза на фоне беснующейся толпы.

— А что если я скажу тебе, что мы нашли твою мать? — я наконец использовала козырь, который уже давно хотела кинуть на стол.

Фунчоза тут же замер. Лицо осунулось, брови съехали на глаза, губы поджались. Он вдруг превратился в психа еще более опасного, чем обычно.

Солдаты стали затихать по мере осознания произнесенных мною слов.

— А ну-ка повтори, — произнес Фунчоза стальным голосом.

— Твоя мать. Мы нашли ее.

Солдаты стали переглядываться. О да. Это было их слабое место. До этого момента вся затея с сывороткой казалась призрачной и вообще нереализуемой. Но теперь они все задавались вопросом «Неужели это может сработать?». Потому что солдаты не хотят ничего так сильно, как вернуть своих родителей, родственников, друзей. И мой план предлагал им шанс.

— Не шути так, Тесс, — процедил Фунчоза сквозь зубы в напряженной тишине.

Даже Вьетнам нахмурилась, увидев реакцию Фунчозы — он был на грани срыва, я играла с разгорающимся факелом. Но ведь я понимала его, как и все остальные. Потому что мы все сироты, все теряли братьев и сестер, кто-то даже детей, и когда тебе говорят о том, что твою мать можно вернуть с того света, ты готов крушить и громить все вокруг, лишь бы схватить эту возможность и превратить ее в реальный факт. Это было наше всеобщее уязвимое место — возможность вернуть родных и близких.

— Я не шучу, Тормунд. Она здесь. Я могу отвести тебя к ней прямо сейчас.

Кейн озадаченно взглянул на меня, как и остальные.

— Ева?! — первой сообразила Перчинка.

Я улыбнулась.

— Ее имя Тарья. Так? — спросила я у Фунчозы.

Пять минут спустя мы стояли возле бокса в противоположной части подвала. Сюда мы спрятали Еву, после того как взяли у нее образец крови. Здесь же покоился и мой трофей по имени Геркулес. Он спал в соседней клетке.