Мы с Калебом переглянулись, в животе все скрутило от осознания, что нас здесь бросят.

— Кто-то произнес «Аякс»? — зашуршало в наушнике.

Иконка связи мигнула фотографией Ляжки в углу дисплея.

— Черта с два я отдам Аякс этой старой суке! — крикнул в наушнике Фунчоза.

Ему было наплевать, что Трухина тоже его слышит.

— Мы спасаем здесь людей, дристун! — ответила Полковник.

— Сказки оставь своей бездетной вагине! Ты спасаешь своих солдат, дрянь!

— Не дайте отобрать наши Аяксы! — подхватила Жижа.

К ней присоединились остальные Падальщики, раскиданные по базе и продолжающие жить наперекор судьбе.

— Калеб, Аяксы должны забрать Падальщиков!

— Всех Падальщиков, что останутся в живых!

В наушнике продолжался спор за выживание, мы смотрели с Калебом друг на друга, пытаясь решить дилемму. На первый взгляд она кажется простой: свою жизнь всегда ставишь в приоритет. Но с другой стороны у нас был долг, была клятва, и делать ее пустой мы не хотели.

Падальщик — это нечто большее, чем просто профессиональный солдат в улучшенной экипировке, это нечто большее, чем последняя надежда. Падальщики — это вера в то, что в мире еще остались те, кто готов помочь тебе любой ценой. Любой.

— Трухина не знает коды от Аяксов, — сказал я.

— Триггер их передаст, — парировал тот.

Шеренги солдат продолжали отступать к воротам, кровожадные монстры продолжали гибнуть под пулями, как и продолжали наступать. Из того количества трупов, что уже лежали в коридоре, можно было баррикады строить.

— Калеб, мы не можем отдать Аяксы! — взмолился я.

— Сядем сами, а люди умрут сегодня мучительной смертью? Ты клялся их защищать!

Падальщик до мозга костей.

В наушнике раздался шорох, как будто кто-то взялся перешивать радиосвязь в прямом эфире, а потом на дисплее перед глазом появилась иконка, от которой у меня перехватило дух.

«Ввод агента:… Стальная Стерва в сети».

Не думаю, что кто-то заметил ее внезапное воскрешение — солдаты были заняты тем, чтобы не отправиться в мир, из которого она только что вернулась.

А потом раздался ее знакомый голос:

— Калеб, они правы. Нам нужны Аяксы.

Я непроизвольно вытаращил глаза на Калеба. Тот лишь угрюмо молчал.

— Ты не врал?! — вторила ему Ляжка в наушнике.

— Тесса, это правда ты? — спросил Буддист.

Куча вопросов роились, как мухи, в головах моих товарищей — я знал это потому что эти же самые вопросы занимали и меня, как симптом когнитивного диссонанса, рождающегося в ответ на потрясение от правды, которую мозг никак не может принять, но она вот прямо перед тобой стоит с разноцветными шариками в руках и радостно машет тебе рукой, соскучившаяся вдали от тебя.

— Она когда-нибудь подохнет? — закричал Фунчоза в наушнике.

Наконец Калеб ответил:

— Тесса, на базе прорыв. Все очень плохо. Коридоры заполнены зараженными. Ни одни ворота не закрываются!

В радиопереговоры влез незнакомый женский голос:

— Я не могу их закрыть! Тут какой-то странный код… это компьютерный вирус, я не смогу обойти его!

— Арси, поняла. Калеб, выводи всех Падальщиков в ангары. Эвакуируйтесь!

— Я не могу так поступить! — заорал он.

А зараженные все больше прижимали нас к ангару, наш форпост проживет еще минуту.

— Калеб, я знаю, что ты хочешь спасти их всех. Но вспомни, что я сказала тебе: война скоро закончится. Не сегодня, не завтра, еще тысячи людей умрут до того дня. Но он не настанет, если вы все сегодня умрете!

Я видел внутреннюю борьбу в Калебе. Среди всех Падальщиков именно он отличается глубокой верностью значку Анх. Именно этой же верностью воспользовался Триггер и создал хаос на базе. Такие хитрые ублюдки всегда выбирают самых лучших из нас, чтобы сделать их своим оружием мести за то, что они не могут обратить их на свою сторону.

— Отходим в ангар! Перенастраиваю Фелин на пять Аяксов. Разделиться по схеме! — Калеб отдал приказ, который спасет наши жизни.

В тот же момент Фелин разделила сорок бойцов на пять групп, и мы бросились бежать к своим Аяксам, сдав первый форпост врагу.

Позади нас раздались рычания, которые показались мне насмешкой.

В ангаре мы расталкивали людей и солдат, пробираясь к броневым машинам пехоты, ожидающим наше пришествие. Первые крики людей обозначили начавшуюся в ангаре резню. Бедные желявцы, не успевшие забраться в бронетранспортники, стали первыми жертвами кровожадных чудовищ на полу ангара, еще не перекрасившемся в красный цвет.

— Ребята, план супер! План вообще огонь! Вот только у меня тут конкретная жопа! — кричал Фунчоза.

— Фунчоза, вижу тебя. Я иду! — проговорила Тесса.

— Бридж, что у тебя? — спросил Калеб.

Бридж не ответила.

— Ляжка! Буддист!

Нет ответа. Лишь перебивающие друг друга крики.

Я осмотрелся вокруг, и паника в моментально заразила меня своей инфекцией — страхом. Зараженные рыскали среди беззащитных людей, прыгали на них, загоняли в углы. Отовсюду доносились душераздирающие вопли желявцев, попавших в зубы кровожадных монстров, которые разделывались с человеческой плотью в считанные секунды. Иссохшие вытянутые морды ненасытных зараженных едва успевали насытиться одним человеком, как уже атаковали второго, чтобы не убежал. Они подсекали им ноги, подрезали сухожилия, продолжая впиваться пастями в тела своих еще не умерших жертв. Постепенно ангар стал заполнять запах свежей крови.

Сколько людей умрет сегодня!

Бешеный стук сердца заглушал крики боевых товарищей, продолжавших отстреливать ублюдков на последнем клочке обороны на этой проклятой подземной базе, которая этим днем превратилась в лабиринт смерти и могилу для тысяч людей.

— Завести Аяксы! Ожидать приказа! — кричал Калеб.

Мы с Электролюксом и Вольтом забрались на крышу Аякса Теслы и открыли огонь по зараженным, пытаясь спасти хоть кого-нибудь. Солдаты отстаивали жизни людей возле БМП, закидывали внутрь тех, кто пробегал рядом. Мы загрузим в машины ровно столько, сколько сможем, пока ждем друзей.

Я посмотрел на Калеба, в его глазах отражалось отчаяние. Я произнес:

— Мы дождемся их всех! Они выберутся!

27 января 2071 года. 13:00

Бриджит

Я пустила по полу гранату, которая задорным звоном прокатилась по бетону на десять метров и врезалась в ступню рычащего мертвеца. Взрыв убил его повторно и на этот раз окончательно. Взрывная волна раскидала по коридору остальных его синюшных вонючих друзей. Черт возьми, сколько их здесь!

— Сопля, прикрой! Барахлюш за мной! — крикнула я своим рядовым.

— Мамочки! Мамочки! Ой, мамочки! — стонал толстяк рядом со мной, чем непомерно меня бесил.

Почему? Ну почему Крайслер, который с таким остервенением взялся выбивать дух из новобранцев Падальщиков, не выбил пару килограммов из этой толстой жопы? Хотя я гордилась Барахлюшем, потому что те две недели, что бывшим Падальщикам пришлось провести в отрядах Големов, Барахлюш вытерпел. Он с Соплей встретили меня у ворот и тем поразили в самое сердце своей отвагой, скрытой за килограммами жира Барахлюша и гремучими костями жилистого Сопли. Их не сломили! А значит год назад я сделала правильный выбор, когда отобрала их в Маяк!

Сопля упорно решетил толпу зараженных, столпившихся в коридоре, это был его первый бой с настоящими кровососами, а не с голограммами. Вспоминая его провалы на тренировочных боях, я удивилась тому, как далеко он продвинулся в своем боевом профессионализме. То ли адреналин, то ли Крайслер сделали из него нормального убийцу.

Мы напоролись на целое полчище чудовищ прямо перед кухонным блоком. Мне позарез нужно туда попасть! Там мой поставщик самогона застрял! И чует мое сердце со всеми этими событиями, которыми так запестрела моя жизнь в последние два месяца, самогон у меня будет вместо воды, мать вашу!

Мы с Барахлюшем подбежали к дверям поварского цеха и ввалились внутрь. Нас встретил знакомый запах принтеров, печатающих соевые брикеты на всю базу, к нему примешался запах горячего машинного масла и разгоряченного металла — я навсегда запомню этот запах, так пахнет Горе-Федор.