- Почему же все пошло не так? - с любопытством поинтересовалась я.
- Причина первая - вопреки мнению Шемы, Дрез не дурак. Причина вторая - я не вступился за Лиона.
- Почему же Вы не вступились за Лиона?
- Два стеклянных шара в одной руке не удержать, леди, - усмехнулся Паллад, - Я не мог спасать вас обоих. Лион должен идти со мной добровольно, понимая, что делает. Если он решил иначе - это его право, но он должен доверять мне. Лиону сейчас ничего не грозит, о нем позаботятся, а позже я все равно найду его. Но Вы... Вас вряд ли отдали бы ренейдам. Наверняка Ипарт или Дрез уже знают не только о Вашем титуле, но и о Вашем даре, а значит, попади Вы в их руки, Вас не отпустят. Вы станете пленницей Шолха, леди. При желании Вы не раз могли сбежать от меня, но от отряда Писцов в одиночку Вам не оторваться.
Я фыркнула, но вышло не столь самоуверенно, как хотелось бы.
- Это только предположение.
Паллад неопределенно пожал плечами, но промолчал.
- Ипарт метит на место Дреза?
Паллад медлил с ответом. Кажется, я понимала почему. Незаметно мои вопросы перешли грань простого любопытства и теперь касались того, что не должно выходить за пределы Шолха. Того, что даст умному врагу неоценимое преимущество, ибо тот, кто хорошо осведомлен о расстановке сил противника, выигрывает. И пусть Паллад считал себя "бывшим" братом, он не мог не чувствовать свою принадлежность Братству, не мог не понимать, что мы стоим по разные стороны и я так или иначе воспользуюсь тем, что узнала от него. И все-таки он ответил - без особого энтузиазма, но ответил. Безусловно, акт доверия. Но чем взамен придется раскошелиться мне? И готова ли я?
Ну почему нельзя просто довериться и забыть обо всех "почему" и "почем"?
- Пока Ипарта поддерживают немногие. Ипарт и его сторонники - самое воинственное крыло нашего Братства. Он умен и решителен, но слишком горяч и несдержан. Если он станет Главой Совета, братство скорее всего ждут большие перемены.
- Пока? Вы сказали "пока поддерживают немногие"?
- Чем больше неудач потерпит Дрез, тем меньше останется у него сторонников. Чем больше неудач потерпит Братство, тем скорее придет к единственному выводу - пора принимать решительные меры. Не думаю, что Вам они понравятся, - уклончиво ответил маг.
От него пахло чуть влажноватой кожей и металлом, слабым ароматом какой-то горьковатой травы и дыма, чем-то еще неуловимо приятным. Мы сидели рядом, близко, плечом к плечу, сквозь одежду и плащ я ощущала тепло его тела.
Что-то изменилось между нами. Что-то неуловимое, для чего пока я не находила слов. Еще не доверие, но уже близкое к этому.
- Теперь мы можем уходить? - словно осознав неловкость момента, насмешливо проговорил маг и устало улыбнулся, - Или Вы собираетесь выжать меня досуха?
- Да, уходим, - бодро закивала я, вскакивая и вдруг останавливаясь, - А Вы знали о ренейдах?
- Что? - удивился Паллад, неторопливо подбирая и скатывая одежду, - Ах, ренейды. Нет, я узнал о них при подходе к замку, не раньше. Они не шли за нами, если Вы хотели это знать, они приехали в замок ранним утром, похоже, откуда-то с юга.
- Но как? Как Вы узнали?
- Следы, леди, - усмехнулся маг, - много следов, слишком упорядоченных, чтобы быть толпой крестьян с подводами. К тому же у лошадей ренейдов подковы примечательные...
Век живи - век учись.
- И еще, - я чуть помедлила: лезть в личную жизнь Паллада мне не хотелось, но только так я смогу все для себя прояснить и другого, более подходящего момента для откровения вряд ли я дождусь, - Почему Вы ее убили? Месть?
- Убил? - Паллад резко обернулся, а у меня по спине пробежал холодок страха и сожаления о собственной глупости: неужели опять война? - О ком Вы?
- Леди, которая вас предала.
Он долго молчал, непроницаемо глядя на меня. О да, я знала, что удовольствия этим вопросом никому не доставлю. Но я должна знать. Почему он ее убил? Он убивает всех, кому становится дорог, кто ему становится дорог, потому что так повелевает кодекс Писцов - не иметь привязанностей? Или лишь тех, кто его предает? И что такое предательство с его точки зрения?
- Это Шема рассказала? Впрочем, конечно же, она, - Паллад криво усмехнулся, - Давайте-ка уходить отсюда, путь еще неблизкий.
- Вы не ответили, - я сама поразилась своей настойчивости, но отступать было поздно.
- Не стоит выкапывать мертвецов, леди, пусть покоятся с миром.
Резко развернулся и долгоногой цаплей зашагал к ступеням.
А ведь так и не ответил...
Мы поднялись по каменной лестнице наверх и я с сожалением вздохнула, увидев, что крохотное оконце, сквозь которое во тьму подземных пещер падал свет, было далеко вверху. Туда путь был закрыт, разве что мы полетим. Но лететь если кто и мог, так это Паллад (в числе его невероятных способностей могло быть и такое, но действительно ли это так - любопытствовать я не стала), однако мои дивные таланты нейтрализовывать любую магию свели бы на нет любые попытки мага подняться в воздух. О том, что он мог просто оставить меня здесь и продолжить путь в одиночку, мне и в голову не приходило. В конце концов это бессмысленно: спасти меня из лап ренейдов и бывших соратников и бросить гнить заживо в мрачных подземельях было бы слишком изощренной пыткой даже для Писца.
Паллад вышиб дверь, порядком подгнившую от сырости, и мы продолжили путь по темным пустым тоннелям, тишина которых давно не сотрясалась звуком человеческих шагов. Мы блуждали по лабиринту узких лазов, пещер и ходов, взявшись за руки, будто боясь потерять друг друга во тьме и неопределенности. Мы бродили среди бьющих в нос ароматов тления и гнилости. Ноги то утопали в грязи, то пружинили на коврах из мха, то соскальзывали по тонкой пленке плесени. Шли медленно, каждый шаг ощупывая ногой, каждую щель проверяя рукой и молясь, чтобы за пальцы не цапнула какая-нибудь живущая здесь тварь. Было поразительно тихо, я слышала лишь далекий глухой перестук капель воды, падающих откуда-то сверху, звуки наших шагов да сдержанное дыхание идущего рядом человека. Не знаю, как Паллад находил дорогу, но каменные мешки искусственных тоннелей постепенно сменились земляными ходами с непрочными опорами из старых неотесанных бревен, с длинной бородой проникающих сверху корней и множеством вонючих гнилостных луж, чавкающих под ногами. И когда в конце концов мы уперлись в тупик, я была слишком усталой, чтобы повернуть назад. Впереди был завал из камней и слежавшейся, окаменевшей грязи, по бокам - сплошной камень.
- Придется копать, - озадачено сказал маг, шаря по земле в поисках подходящего орудия. Воспользовавшись короткой передышкой, я примостилась сбоку, на невысокую ступеньку и прислонилась к каменной стене, вытянув вперед усталые ноги. Ох, как же я устала! Пару минут дела не решат...
А-а-ах!... В первое мгновение я не могла даже сообразить, что происходит. Стена за моей спиной натужно рыкнула, содрогнулась и ухнула куда-то вниз, обдавая пылью и каменной крошкой, увлекая меня за собой. Я сложилась пополам и заскользила спиной назад в расширяющуюся внизу дыру, судорожно трепыхаясь и тщетно пытаясь зацепиться руками хоть за что-нибудь. Я падала, и стена падала вместе со мной, неотвратимо нависая, приближаясь и душа...
Болезненный рывок за руки. Я была не столько напугана, сколько дезориентирована, а резкий рывок, которым Паллад вытянул меня из разверзшегося чрева каменной дыры, понимания не добавил. Откуда-то сверху посыпался камень и камешки, грозя засыпать и погрести нас заживо. Извернувшись, найдя опору и оттолкнувшись ногами, я мгновенно перекатилась в сторону, подальше от наступающих во тьме камней, подмяла нависавшего надо мной Паллада и мы покатились оба, непонимающие и сбитые не только с ног, но и с толку.
А потом все затихло. И мы лежали рядом, в объятиях друг друга, с удивлением всматриваясь друг в друга.
Сколько я знаю его? Три недели? А кажется, что всю жизнь. Холод - это маска, успешно скрывающая огонь, горящий внутри. Если мне суждено умереть здесь, под этими дурацкими камнями, под седалищем этого дурацкого замка с его продажным хозяином, я рада, что последнее, что я вижу, лицо Паллада. С резкими чертами, знакомое и незнакомое одновременно, со странным выражением подкупающей растерянности и беззащитности. Как это, оказывается, приятно, видеть... Видеть недоуменно изломанные брови и распахнутые глаза...
